Лёд в твоих глазах, или Растопи моё сердце - Анна Шаенская

– Цветы и впрямь великолепны. Но это место пропитано страхом и безысходностью.

От этих слов я невольно вздрогнула. Он безошибочно чувствовал меня…

– Эмоции, которые я вкладывала в эти цветы, меняются на протяжении всего сада, – прояснила, – увлекая его за собой. – Ты прав, вначале это был страх. Затем отчаяние и осознание безысходности. Когда появилась Джайна и рассказала, что в прошлом я сама приняла эту судьбу и теперь не могу отказаться, я ужасно разозлилась и даже бросилась на неё.

За последнее было очень стыдно… Зато подруга вспоминала об этом с улыбкой. Говорила, что я настоящий боец. Остальные только рыдали, пытаясь смириться с неизбежным.

– Я бы поступил также, – неожиданно признался Тиль.

– Ну… мы же пара, – усмехнулась, чувствуя как в груди растекается приятное тепло.

– Кстати, мне всегда казалось, что Стражи сохраняют память…

– Не все, – покачала головой. – Те, кто принимает этот пост при жизни, могут оставить себе воспоминания. А кто стал Стражем после смерти, временно или полностью теряют память. Конечно, есть исключения, но в моём случае отказ от воспоминаний был добровольным решением.

– Добровольным?! – Тиль на миг опешил, но не успела я ответить, как шок в его глазах сменился пониманием. – Хотя… ты ведь стала Стражницей сразу после моей смерти. И неизвестно, сколько магов погибли вместе со мной…

– В ту ночь я потеряла всё что имела и всех, кем дорожила, – прошептала едва слышно, – боль была настолько сильной, что я хотела молить о смерти и забытье, но не имела на это права. Ведь моя гибель перечеркнула бы твою жертву и сделала смерть остальных бессмысленной.

Тиль шагнул ко мне, порывисто обнимая и прижимая к себе, и вокруг нас вновь заплясали серебряные искры.

– Нельзя… – произнесла едва слышно, но оттолкнуть его не смогла.

Сама не заметила, как обняла в ответ и прижалась к его груди.

Не знаю, сколько мы так простояли. Время словно остановилось, зато на душе впервые за долгое время воцарился покой, и меня осенила неожиданная идея.

– Знаешь, а в этом саду и вправду нет ни одного цветка, хранящего счастливые воспоминания, – произнесла, нехотя отстраняясь от Тиля. – Кажется, пришла пора это исправить!

В его сапфировых глазах вспыхнуло неподдельное любопытство, а я смутилась, испугавшись собственной смелости. Все эти годы считала сад частью своей души, её продолжением и отражением, воплощённым в реальность. Я не впускала сюда других стражей, хотя безгранично дорожила ими.

Единственной, кто видел мои ледовые скульптуры, была Джайна, но и ей я не позволяла наблюдать за тем, как создаю их.

А сейчас впервые хотела разделить с кем-то этот момент.

– Пойдём, – я взяла Тиля за руку и мы направились вглубь сада.

Часть меня тревожилась, напоминая, что нужно отойти подальше и разорвать контакт. Но сердце билось как сумасшедшее, заглушая своим стуком здравый смысл. Так хотелось продлить этот миг, запомнить жар его тела и сладость прикосновений.

Просто идти и быть рядом с любимым. Кожа к коже, переплетая пальцы. Для многих - обычный жест. Но для тех, кто прошёл сквозь тысячу лет разлуки, и это запредельно много.

– Сад… такой огромный, – удивился Тиль, и я сбавила скорость, позволяя ему осмотреться.

Мы как раз подходили к арке, украшенной цветущим плющом и виноградной лозой. Она была моей гордостью и хранила не боль, а стремление стать сильнее.

Создавать гроздья, щедро усыпанные ягодами, было нелегко, я изрядно намучилась. Зато довела навык тонких плетений до совершенства.

Позже они не раз пригождались мне в бою, когда создавала уже не кружево веточек да лепестков, а паутину смертоносных арканов.

– Я создавала его… слишком долго.

На миг задумалась. Можно ли называть точное время? Вдруг это пробудит воспоминания?

Выяснить, что случилось тысячу лет назад не так уж сложно. Смерть моей матери - королевы Элианны, восхождение на престол Марка Ингаско. Смута и резня, унесшая жизни Сестёр Тени. Единственных магов, способных узнать страшную тайну моего брата-предателя и рассказать всем, что он продал душу нечисти.

Я боялась, что Тиль сразу вспомнит историю и поймёт, кто я. Ведь Аид и так намекал на мою связь с королевской семьей, когда заметил печать на кулоне Софии.

Шарлин… Исчезнувшая дочь последней законной королевы Серебряного льда. Когда-нибудь я смогу рассказать ему правду…

Висок прострелило болью, и я неожиданно вспомнила клятву из прошлой жизни. Ту самую, которую так и не смогла осуществить.

Я поклялась уничтожить Марка и вернуть то, что он отнял у меня.

Сейчас это казалось безумием… Но, думаю, именно эти слова и станут ключом к моему возрождению. Зима не отпустит меня, пока круг не замкнётся.

– Хольда… – голос Тиля вырвал из омута горьких размышлений.

Он снова почувствовал мою боль и сильнее сжал дрожащие пальцы. Словно говоря: я рядом, я снова рядом…

– Я просто задумалась…

– Ты вспоминала прошлое, – он не спрашивал, а знал наверняка.

– Да. Но сейчас не стоит об этом. Хочу создать цветок, хранящий светлые воспоминания, – я слабо улыбнулась.

Мысли о прошлом едва не разрушили очарование момента, и я вновь вспомнила о проклятии.

– Я не знаю, как плетение королевы отреагирует на мою магию, – добавила, едва прошли арку, – но здесь есть небольшая амагичная зона. Если будешь наблюдать оттуда…

– Как прикажете, моя Снежная леди, – Тиль усмехнулся, вновь целуя мои пальцы, и в душе вспыхнуло щемящее тепло.

Я не знала, когда мы сможем встретиться в следующий раз. И хотела увековечить этот миг. Хотя бы для того, чтобы возвращаться сюда и вспоминать, что даже ледяное сердце может биться и гореть.

– Ты уже решила, какие цветы хочешь создать?

Вопрос Тиля застал врасплох. Об этом совершенно не подумала…

– Здесь очень много роз, – он задумчиво осмотрелся, – я видел олеандр, пионы и даже тюльпаны. Но почему в саду нет ни одной снежной лилии?

Его удивление можно понять. Для стражей Зимы лилии священны. Символ Первой победы над нечистью, любимые цветы луноликой Богини и живые амулеты, поддерживающие источник Тёмной империи и купол над Проклятым лесом.

Я не раз подумывала создать их, но сердце болезненно сжималось и опускались руки. А когда в храме Четырёх стихий распускались настоящие лилии, я не могла смотреть на них.

Даже не помня нашего с Тилем прощания, я чувствовала, что