Второй шанс для сгоревшего феникса. Том 2 - Ива Лебедева

— Что⁈ — Я даже понять ничего не успела, но огненный шквал, обрушившийся на нас, заставил задохнуться…

Словно в кошмарном сне я смотрела, как огненный смерч поглощает Ялиса, не оставляя, кажется, даже пепла. Как яростные протуберанцы несутся ко мне, чтобы…

— … мать! — Злобное ругательство знакомым голосом будто вывело меня из транса. Целый и невредимый, только слегка подкопченный муж отчаянно матерился и разгонял руками огненные струи, продолжавшие крутиться возле него, как будто где-то у его ног бил пламенный фонтан. — Какого… происходит⁈

— Не знаю. — Облегчение было так велико, что я не выдержала, кинулась к Ялису и прижалась к нему, бессильно уткнувшись лицом в его шею. — Не знаю! Ты… ты живой…

— Живой, — согласился этот невозможный дурак и смущенно закашлялся.

Коленки предательски подкосились, и я буквально повисла на Ялисе. Он в ответ обнял, и мы на какое-то время так и застыли в коридоре, пока ко мне не вернулся контроль над эмоциями. Как только я начала отстраняться, Ялис с тревогой заглянул мне в лицо:

— Ты как?

Я молча кивнула и, выдохнув, постаралась собрать мысли в кучу. Что это было? Очередное покушение? А почему тогда… не сработало? Благодаря Ялису, благодаря тому, что он зеркало?

Осторожно сделав несколько шагов обратно к Огненным покоям, я увидела лежащий на полу шарик, размером с куриное яйцо, только черный от копоти. На глазах шарик рассыпался, на ковровой дорожке осталось серое пепельное пятно.

— Эксперты едва ли что-то установят, — вздохнула я.

— Странно… Повторять покушение вот так открыто — это не в характере Бойда, а Арчи не стал бы действовать самостоятельно, не под носом у отца.

— Да вообще ничего не понятно. Почему они сами съехали? Да еще так демонстративно? — Я осторожно потрогала пепел носком туфли. Ничего не произошло, пепел как пепел, пачкается… — И почему тебя даже не обожгло⁈

— Понятия не имею. Идем дальше или ну его, лучше вернемся в другой раз, с экспертами по безопасности?

— Нет уж. — Я решительно сжала кулаки. — Это мой дом. Я не позволю меня отсюда выжить. К тому же, если отступим и будем искать экспертов, мало ли каких еще сюрпризов потом ждать? С дяди станется просто от злости тут все уничтожить!

— Хм… смотри. — Ялис, пока я говорила, снова прошел вперед и добрался до двери в покои феникса. — Эта вещь тебе не знакома, случайно? Сдается мне…

Он поднял с пола странную штуковину, наполовину оплавленную и закопченную. В ней едва угадывались очертания дорогой и пафосной заколки для галстука, весьма затейливой формы и с натуральным янтарем.

Янтарь почти выгорел, а покореженные листики мне тоже напоминали…

— Дядина любимая, — согласно кивнула я, подходя и осторожно касаясь оплавленного металла пальцем. — Такое впечатление, что…

— … что Бойд попытался попасть в покои феникса и его отсюда здорово шуганули, — продолжил мою мысль Ялис. — А вон там, смотри, у стены ботинок. На что спорим, что тоже дядин?

— Либо он принадлежал кузену, — согласно хмыкнула я. — Может, это пламя было вовсе не ловушкой? Точнее, ловушкой, но не для нас?

Глава 26

Убедившись, что больше опасность нам не угрожает, я начала с того, что прошла вдоль всех фасадных окон и поснимала «языки», черный бархат провисел более чем достаточно. Ялис помогал, а точнее, именно он проделал большую часть работы: затаскивал, складывал. Я лишь окна открывала-закрывала.

— Поедем выяснять, куда делись слуги?

— Нет уж, — фыркнула я. — Пока никто под ногами не путается, ты посмотришь последние записи в журнале учета, а я почитаю про ритуалы.

Ялис покорно кивнул, и мы разошлись: он — в кабинет управляющего, а я — в фениксову сокровищницу, где хранились самые ценные семейные реликвии, фамильные драгоценности и рукописные книги, написанные членами рода Нияр для «внутреннего» пользования.

Узкая дверь, как и дверь в Огненные покои, была заперта дедушкиной печатью. Уже зная, что делать, я приложила к кругляшу руку, и мне ответил знакомый птиц, хлопнул крыльями, тряхнул хохолком и юркнул вглубь сокровищницы то ли просто наблюдать за мной, то ли показывать путь.

Я огляделась. В фениксовой сокровищнице я была один раз, когда дедушка знакомил меня с родовым наследием, показывал хроники, книги об огненном даре, о богине, дневники предыдущих глав рода… Столько восхитительного, а я тогда покивала и знаниям предпочла шляпки. Тьфу! Дура!

Для начала ищем все, что касается отсечения младшей ветви. Кажется, очень давно, в раннем детстве, я слышала обрывок разговора. Дедушка тогда был страшно чем-то недоволен и почти рычал на собеседника. Но речь точно шла о некогда изгнанном из рода огненном маге, потерявшем совесть…

Угу. Так… огненный маг-мужчина, в разговоре еще упоминался храм третьего уровня. Это эпоха Большого Примирения, примерно сто пятьдесят лет назад. Вот и будем шерстить архив тех времен! Здесь наверняка должен быть каталог…

Часа через два, когда ко мне заглянул Ялис, я была по уши в книжной пыли и бумагах. И даже рыкнула на вторженца, потому что не хотела отрываться от интересного чтения. Я почти нашла нужный ритуал!

— Ты похожа на злого чертика, — заметил Ялис, бесцеремонно хватая меня на руки вместе с очередным дневником предка. — На очень голодного и злого чертика. Я приготовил нам кофе, дочитаешь в столовой.

Пф-ф-ф! Ладно. Пока он не мешает мне читать, ладно, пусть несет куда хочет. Я перевернула страницу и продолжила разбирать записи вековой давности. Прерваться все-таки пришлось: я услышала звонкие голоса горничных, споривших, в какой очередности убирать этажи.

— Как? — удивилась я.

— Я нашел твою свеженанятую горничную в холле, она пришла спросить, как долго продлится их отпуск без содержания, и временно поставил ее главной. Оказалось, две другие девушки тоже пришли задать важный вопрос, но ждали на крыльце.

Поручил им вернуть слуг, кроме мажордома, экономки и старшей кастелянши. Вдруг ты планируешь их заменить? — с этими словами Ялис вынес меня на лестницу и спокойно стал спускаться в холл, где и звучали голоса.

Едва горничные увидели нас, они замолчали. Я хихикнула, пряча смешок у Ялиса на плече, — до чего забавные у них выражения лиц стали! Зато муж остался невозмутим.

В столовой никого не было, и я с некоторым удивлением поняла, что не могу вспомнить, когда еду подавали бы именно ради меня. Я либо присоединялась к дорогим родственникам, либо ела в своей комнате. Сейчас, возможно впервые, столовая была в полном моем распоряжении.

— Переезжаем, — решила я через полчаса, расправившись с сырным омлетом и парой чашек отличного кофе.

— Что, прямо