Летний сад - Полина Саймонс

Союз склонился ко вторым переговорам. И при предварительном обсуждении они согласились свернуть все свое ядерное оружие, на что, как вам известно, они не соглашались сорок лет. Они согласились убрать свои баллистические ракеты из Европы! Я хочу сказать, это просто чертовски поражает! – Александр не счел нужным извиняться. – Они согласились почти на все наши требования по сокращению ядерного вооружения. А знаете, чего они хотят в ответ? – Александр помолчал, пристально глядя на сына. – Только того, чтобы мы не создавали СОИ! – Александр засмеялся. – Ну, каково? Я никогда не слышал более громкого звона в поддержку чего-либо.

Татьяна тоже засмеялась.

– Да, пап, – сказал Гарри, – но одно маленькое дополнение…

– Да, сынок, я знаю, знаю, – сказал Александр, нежно обнимая Гарри за плечи. – Наш домашний ядерный физик думает, это сработает. Отлично. Но не важно. Советы думают, что сработает, и только это важно.

Энтони молчал. Курил. Допил шампанское. Александр налил ему еще. Энтони посмотрел на Пашу, на Гарри, который одними губами произнес: «Сработает!» – повел глазами и задумчиво заговорил:

– Я здесь слышу всякое, что едва ли понимаю. – Он посмотрел на Александра. – Скажи мне вот что. СОИ задумана как система защиты, да, но вот чего я не улавливаю: как разработка нашей системы ядерной обороны должна способствовать их ядерному разоружению? Как СОИ поможет пробудить у Советов желание разоружиться? Я бы предположил, что все будет наоборот. Они начнут создавать новое оружие, способное пробить этот щит, нет?

Александр молчал. Татьяна молчала. Они смотрели только друг на друга. Потом наконец заговорила Татьяна:

– Нет. Они будут только пытаться разработать собственную СОИ, Энт.

– Не понял?

– Сынок, – сказал Александр, – ты знаешь, почему Советы так безумствуют? Потому что думают: мы создаем не систему защиты, а систему оскорбления. Что мы прячемся за словами вроде разоружения, и переговоров, и соглашений, и размещения оружия, как они прячут военные заводы за фасадами гражданских производств, а сами производят сотни тысяч танков для вторжения в Афганистан. Они думают, что мы спрячемся за щитом СОИ и вернем их в каменный век, как только она начнет действовать. Именно поэтому они хотят, чтобы мы прекратили работу над ней. Если бы они предполагали, что система не будет удачной, им было бы плевать, сколько денег мы на нее потратим. Но они ощущают наше неизбежное превосходство в создании ядерного оружия, а этого их гордыня и чувство самосохранения просто не могут допустить – так же, как они в конце Второй мировой войны погубили лишний миллион человек, чтобы добраться до обогатительных урановых заводов рядом с Берлином всего на несколько дней раньше, чем это сделали американцы, а потом яростно занялись шпионажем, чтобы развить собственную атомную программу. – Александр прищурился, глядя на Энтони. – И тебе известно, что я кое-что знаю об этом, потому что я был на переднем крае того миллиона человек, когда вел свой штрафной батальон в Германию.

Александр сделал паузу, чтобы разлить по бокалам остатки шампанского.

– Советы предлагали нашему президенту остановиться, но он отказался. Стратегическая оборонная инициатива будет развиваться. Советы в панике в эту самую минуту ищут возможность использовать все свои ресурсы для создания аналогичной программы.

Он говорил медленно и очень взвешенно. Татьяна понимала, что ему хочется, чтобы Энтони полностью осознал его слова.

– Но как, ты думаешь, Советы с этим справятся? Откуда им взять деньги для СОИ?

– Откуда им взять деньги для СОИ? – недоверчиво повторил Энтони.

– Да, спроси свою математически мыслящую мать, Энт. Каково ее мнение? Нам бы хотелось узнать. – Александр улыбнулся Татьяне. – Скажи своему сыну, Таня, – чтобы достичь ядерного равенства с Соединенными Штатами, рискнут ли Советы обанкротить свою страну, или они поступят благоразумно и не станут гнаться за безумными научными идеями, а вместо того поверят нашему президенту, – который обещал, что, как только он получит нужные технологии, он их использует, – и обезвредят свои ядерные боеголовки и спасут свою страну?

Татьяна улыбнулась:

– Твой отец только что представил нам все стороны, Энт, все действия, реакции, преимущества, меры и контрмеры, противоположные точки зрения. Он все взвешивает за тебя. Но только ты можешь решить, что делать.

Энтони застонал, его отец засмеялся, его братья засмеялись.

– Татьяна, – сказал Александр, – не хитри. Не говори ему, что выбор за ним. Ответь на мой вопрос. Помоги своему сыну.

– Я думаю, хотя и могу полностью ошибаться… – заговорила Татьяна.

Ее ладони лежали на гранитной столешнице островка, который ее муж соорудил для нее, чтобы они могли сидеть за ним и обсуждать важные вопросы их жизни, большие и мелкие, вот как сейчас.

– …думаю, что Советы обанкротят свою страну, чтобы создать собственную СОИ.

Энтони недоверчиво покачал головой. Минуту-другую он просто молчал.

– Послушай, ты моя мать, – сказал он наконец. – А я… прости, если я продолжаю сомневаться. Ты не можешь утверждать, будто Советский Союз, одна из богатейших по ресурсам индустриальных стран, не найдет денег на небольшое исследование и развитие. Денег у них много. И если это важно для них, они будут их тратить, как тратили на создание атомной бомбы в папино время. И они не обанкротятся. Они просто будут делать то, что нужно; они всегда так делали и всегда будут. Они поменяют приоритеты, перенаправят ресурсы, как делают все страны, включая нашу собственную, и добьются своего.

– Энт, сынок, они могут и безусловно будут это делать. – Татьяна посмотрела на Александра. – Но не забывай – перестройка, гласность, солидарность – все это стоит денег. И я же не утверждаю, что у них просто нет денег. – Татьяна помолчала. – Я говорю, что им будет трудно с этим справиться. – Она снова помолчала. – Им придется выделить средства для этого.

Энтони тоже молчал, довольно долго.

– Что это такое вы оба мне твердите? Попроще нельзя? Вы мне говорите, что я должен поставить свою репутацию и карьеру на веру в то, что Советы разрушат собственную страну ради создания своей СОИ? – Он уставился на мать.

– Мы просто все выложили перед тобой, Энт, – сказала Татьяна.

Энтони, похоже, рассердившийся на мать, повернулся к отцу:

– Па, я собираюсь стать военным советником президента Соединенных Штатов. Ему понадобится, чтобы моя голова мыслила ясно, если я стану советовать ему непреклонно развивать стратегическую оборонную инициативу. Вы знаете мои чувства по этому поводу. Вы думаете, что Советы достаточно жизнеспособны, чтобы преследовать такую же цель? И если так, права ли мама? Что это будет значить в долгосрочной перспективе?

– Хорошие вопросы, сынок, – кивнул Александр. – Я постараюсь быть не таким уклончивым, как твоя мать. Она явно не спешит делать выводы. Таня, ты должна научиться