Кровавая луна - Пенн Кэссиди

вампиров становился все слабее, а запах ведьм — сильнее. По крайней мере, я нигде поблизости не почувствовал человеческого запаха. На самом деле, для места, которое обычно кишело ублюдками, они казались подозрительно отсутствующими. Скатертью дорога. Людям не было места в темных пространствах. Они доказали свою неспособность справиться с переменами настолько, что стало ясно, что с ними нужно обращаться как с младенцами.

Служащий постучал один раз в пару больших деревянных дверей, но, не дожидаясь ответа, распахнул их перед нами. Он все еще широко улыбался, когда повернулся, держа ее открытой и пропуская нас. Я сухо кивнул ему, как и Атлас, и мужчина плавно закрыл за нами двери, уходя тем же путем, которым мы пришли.

— Мистер Ноктюрн, — раздался страстный голос, сопровождаемый стуком каблуков по мраморному полу. — Так скоро вернулись…

Эстель Найтингейл, матрона клана ведьм Найтингейл, пересекла комнату в черном платье, ниспадавшем волнами и волочившемся по полу позади нее. Ее малиновые волосы были вьющимися и растрепанными, а изумрудные глаза казались проницательными на фоне ониксовой кожи, которая переливалась, как кристаллы, в свете богато украшенной люстры над головой.

Она была поразительной женщиной, и даже я должен был признать, что она меня немного пугала. Эстель была легендарной не просто так. Она была кровожадной и безжалостной, и даже старше Августа из Кровавой Луны. До меня доходили слухи, что матрона была очень древней, а другие слухи о том, что у нее были кровные узы с богиней, но на данный момент это были всего лишь домыслы. Она веками хранила молчание, и на то были веские причины.

— Эстель, ты выглядишь прекраснее, чем когда-либо, — напевал Атлас, направляясь к ней с протянутыми руками. Когда они сократили расстояние, я увидел, как он взял ее пальцы и поднес к губам, нежно целуя ее. Она лукаво усмехнулась, зеленые глаза сверкнули, как драгоценные камни.

— Ты льстишь мне, Атлас, дорогой. Пожилой женщине нужно побольше таких мужчин, как ты, чтобы время от времени тешить свое самолюбие.

Старая женщина, черт возьми. Может, она и древняя, но выглядела не старше сорока.

Ее смех был мягким и музыкальным, когда она высвободила свою руку из его и положила себе на бедро. Ее взгляд метнулся ко мне.

— И ты, я вижу, принес перекусить…

Я увидел, как ее взгляд пробежался по моему телу, и напрягся. Матрона была известна тем, что разбивала сердца, но ей не повезло, если она думала, что ее обаяние подействует на меня.

Тем не менее, я вежливо улыбнулся ей, наклонив голову.

— Фауст Ноктюрн, мадам, — просто сказал я.

Прищелкнув языком, Эстель медленно обошла меня кругом, качая головой.

— Они просто делают их не так, как раньше, не так ли, Атлас?

Атлас вежливо хихикнул.

— Нет, не делают.

Я взглянул на него краем глаза, когда Эстель от души рассмеялась и прижала руку к груди, ее глаза загорелись озорством.

— О, значит, это так? — Она переводила взгляд с Атласа на меня, приподнимая алую бровь. — Никогда бы не подумала, дьяволенок… — Она дерзко подмигнула ему.

Мне захотелось выброситься из окна пентхауса. Это взаимодействие отняло у меня всю энергию, которая была в моем теле, и я не знал, сколько еще смогу выдержать, играя в эти игры. Атлас был профессионалом в умении ориентироваться в сложных ситуациях и доставлять удовольствие людям. У него был гребаный талант к этому после столетий практики, но не у меня. Я не мог выносить этих любезностей и падений в обморок.

Я почувствовал себя препарированным под ее похотливым взглядом. Но мы были здесь по причинам, которые нельзя было игнорировать, и я знал, что Атлас просто играет свою роль, чтобы добиться цели. Черт возьми, в этот момент я бы предпочел дежурить вместе с Мерриком, и это о чем-то говорило.

— Хватит дразниться, — сказала она со смешком. Эстель повернулась и зашагала дальше по пентхаусу, направляясь к высокому столу, уставленному всевозможными бутылками с ликером и бокалами, где налила себе выпить. Атлас последовал за ней, и я неохотно поплелся следом, взяв из ее протянутой руки стакан с чем-то, пахнущим скотчем.

Она застенчиво улыбнулась, когда сказала:

— Итак, расскажите мне об этом вашем дампире и почему я должна тратить свое время и ресурсы, пытаясь сохранить жизнь маленькой девочке…

Глава 8

Сиренити

— От тебя исходит его запах, — раздался голос сзади, когда я прислонилась к широкой секвойе. Я испугалась, и мое сердце подпрыгнуло к горлу. Я вообще не слышала, как он подошел. Очевидно, оборотни были такими же легкими на ногу, как вампиры. Это, и я была слишком поглощена своим чувством вины, наблюдая, как оборотни заканчивают строительство костров.

— Что, прости? — Выдохнула я, выгибая бровь при виде Августа, когда он вышел в бледный лунный свет. Его массивные руки были скрещены на вновь обнаженной груди. Тот факт, что он был таким высоким, что я смотрела прямо ему в живот, было трудно игнорировать. Я начала задаваться вопросом, много ли у него рубашек и хочу ли я, чтобы он их вообще носил.

Он наклонился ко мне, его ноздри раздулись. Я почувствовала его горячее дыхание на своей коже, и мои глаза на мгновение метнулись по сторонам, гадая, куда, черт возьми, убежали Меррик и Бастиан. Мы ждали захода солнца уже больше часа, и в тот единственный раз, когда они оставили меня одну, набросились волки.

Я услышала легкий рокот, исходящий из груди альфы, когда он процедил сквозь зубы:

— Ты пахнешь, как гребаный вампир.

— Я гребаный вампир, — сказала я срывающимся голосом. — Ты не мог бы отойти, пожалуйста? — Протянув руку, я положила ее ему на грудь и надавила, но он отказался сдвинуться с места. Мои пальцы покалывало там, где они соприкасались с его горячей кожей. — Тебе нужно убраться с моего пространства, Август.

— Нет, пока ты не скажешь мне, почему аромат «Атлас Ноктюрн» распространился по всему твоему телу. — Его ярко-желтые глаза светились в темноте, напоминая мне о могущественном существе, с которым я пыталась спорить. Я надеялась, что мои щеки не пылали. Этим утром я приняла душ и