Папа, купи мне принца! - Валерия Аристова

— Что вы хотите знать, мадам? — спросил он, стараясь говорить обычным тоном, но голос получился все равно глухим и тихим.

Мирабелла внимательно посмотрела на него.

— Я хочу знать все, что вы пожелаете рассказать мне, — ответила она, но глаза ее внимательно изучали его лицо, — если, конечно, боль утраты не настолько сильна, что вам неприятно говорить об этом.

Она снова проявила заботу. Было странно, что ей не все равно, что он чувствует. Всем вокруг было все равно. Всегда. Всем, с тех пор, как... Да что там говорить, всегда. Отцу, Себастьяну, Лили... Лили. Он сжал губы. Лили тоже было совершенно все равно, что он чувствует, лишь бы он не мешал ей, не путался под ногами. А со времен трагедии его мачеха, сестра, кузены, дядя и Сибилла полностью отвернулись от него.

— Я женился на Лили по любви, — сказал он, пряча глаза, женился потому, что мой отец пожелал этого, но любовь возникла в тот же миг, как я увидел ее. Вы верите в подобное?

Мирабелла вздохнула. Странно, что за последние дни ее второй раз спрашивают об этом.

— Да, верю.

Доминик вскинул на нее глаза, обжигая взглядом.

— Я очень сильно любил ее, Мирабелла! — почти прошептал он, — но она в тот же день сообщила мне, что любит другого. Но мы обязаны стать мужем и женой по-настоящему.

— И вы стали? — спросила Мирабелла, краснея.

— Да. Лили поставила мне условия. Тогда они показались мне простыми, но на самом деле оказались невыполнимыми.

Мирабелла вопросительно смотрела на него.

— Лили сказала, что если я хочу ложиться с ней в постель, то не имею права интересоваться тем, кого она любит, задавать лишние вопросы и любым способом контролировать ее жизнь. Я поклялся.

— И сдержали клятву? — удивилась она.

Он отвернулся и некоторое время молча разглядывал цветок розы, на который села пчела. Пчела громко жужжала, приноравливаясь, как удобнее сесть на лепестки, потом заползла внутрь чаши цветка и Доминик наконец проговорил.

— Нет, — щеки его вспыхнули, — Мирабелла, это же совершенно невозможно! Я сходил по ней с ума, а она оставалась холодна.

— Но она же принимала вас?

Он махнул рукой.

— Это совсем не важно. Постель, плотская любовь оказались совершенно не важны! Чем дольше я владел ею, тем безумнее ревновал к неизвестному возлюбленному. Ситуация стала невыносимой. Я стал подозрительным, не находил себе места, — он запустил руку в волосы и Мирабелла увидела, как дрожат его пальцы, — я боялся сойти с ума... Я стал следить за ней, старался не пускать ее одну из замка. И в конце концов был пойман за шпионажем.

— И что же она сделала?

Он поднял глаза на Мирабеллу. Глаза безумца. Казалось, он заново проживает то, что говорит.

— Она закрыла передо мной дверь спальни. Был страшный скандал, мы кричали друг на друга, и Лили, моя прекрасная Лили, отказала мне. Это был удар. Казалось, я сойду с ума. Я умолял ее сжалиться, но напрасно. Я как безумный бродил по замку, я мечтал узнать, кто мой соперник, и убить его. Мне было нечего терять. Он победил. Забрал у меня Лили.

— Вы узнали кто он?

— Да.

В этот момент послышались шаги и голоса, и на дорожку свернули Элис и Аманда, вышедшие прогуляться в погожий денек. Доминик замолчал, но Мирабелла видела, как тело его сотрясает нервная дрожь. Он очень любил Лили, думала она, и он любит ее до сих пор. И все иллюзии о том, что она сможет завоевать его сердце разбивались о реальность. Сердцем Доминика владела та, что являлась ей во снах с просьбой помочь ему.

— Как хорошо, что мы встретили вас! — воскликнула Аманда, подходя ближе, — Ваше Высочество, мы с мадемуазель Элис безумно хотим прокатиться на новом автомобиле! Позвольте нам взять шофера, и мы поедем по окрестностям!

Доминик с трудом взял себя в руки и теперь смотрел на Аманду с подозрением. Куда ей надо, в банк или на почту? Кто пишет ей и кому отправляет сообщения она? Он не хотел расстраивать Мирабеллу прежде, чем сам разберется с ее делами.

— С превеликим удовольствием, мадемуазель Винсен, — ответил он, — но с одним условием.

Аманда подняла брови.

— Вы позволите сопровождать вас.

— Как вам будет угодно. Я всегда рада вашей компании.

Тут заговорила до этого молчавшая Элис.

— Я, пожалуй, воздержусь от поездки. Я не очень люблю автомобили, и раз мадемуазель Аманда нашла себе компанию, то попрошу разрешения вернуться к себе.

И она быстро пошла по дорожке, казалось, еще секунда, и она перейдет на бег.

Мирабелла с сочувствием смотрела на Доминика. Тот пожал плечами.

— Кузина сегодня не в настроении, — спокойно сказал он, — думаю, что нам все же стоит совершить прогулку в автомобиле.

...

— Фредерик, почему ты не сделаешь девушке предложение? — почти кричала Элис. Она застала его за игрой в шахматы, где он сражался сам с собой сразу за оба цвета.

Фредерик поднялся и смешал фигуры на доске. Белая пешка упала на пол и долго каталась по плите, издавая какой-то поющий звук.

— Почему сейчас? — спросил он, бледнея.

— Потому что Кристиан сделал ей предложение и получил отказ! — Элис радостно смотрела на него, — и теперь твои шансы удвоились! Она не повелась на золотые кудри! Фредерик!

— Но из того, что мадемуазель Аманда отказала Кристиану, совсем не следует, что она скажет “да” мне, — проговорил он, взъерошив черные волосы.

— Ты должен попытаться! — воскликнула она.

— А откуда тебе известно, что Кристиан получил отказ? — спросил он, все еще на что-то надеясь. На чудо.

— Она сама мне сказала. Только что! Ты забываешь, что я ее лучшая поруга!

Возразить было нечего.

— Дай мне время, сестра, — сказал он после долгого молчания, — я должен привыкнуть к этой мысли.

Она развернулась и