Бессердечный любовник - Фейт Саммерс

кастинг на роль близнецов в ситкоме под названием “Все мои годы”. Мы были в этом шоу четыре года. Это было началом нашей мечты. После этого шоу я стала той, кто пошел играть в театральные постановки, и я делала все это до и во время старшей школы. Не могу поверить, что это было всего восемнадцать лет назад.

Скарлетт и я выглядим счастливыми. Мечта стать актрисами была тем, что склеило нас. Это не было то, что мы были близнецами. Эта мечта была тем, что мы обе разделяли, и она заставляла нас двигаться дальше.

Наша бабушка была нашим кумиром. Именно она проложила нам всем путь. Она получила свою первую роль в Голливуде, когда ей было шестнадцать.

Родом из Луизианы, бабушка была настоящей южной красавицей. Именно это качество принесло ей множество ролей в нескольких известных классических фильмах, известных сегодня миру.

Скарлетт и я хотели быть ею. Мама тоже, но в отличие от нас, моя мама была одержима идеей прославиться и делала все, чтобы этого добиться.

Именно эта одержимость и погубила нас, потому что мама не могла увидеть в Теде того монстра, которым он был.

Бабушка умерла через несколько месяцев после шоу, и вот тогда мама встретила Теда. Тед пообещал моей маме весь мир и соблазнил ее изменить моему отцу.

Я не уверена, что ей нужно было много соблазнов, потому что мама любила деньги и престиж. Она развелась с папой в течение года после встречи с Тедом, оставив моего отца убитым горем и подавленным, но мама ничего не любила больше, чем быть под руку с Тедом.

Она просто не осознавала, что, хотя она считала, что у него много денег, его интересовало только ее наследство и престиж, который он мог получить, находясь с ней.

Она не знала, что быть с актрисой ее калибра было полезно для его кампаний. Она также не знала о его увлечении бойкими маленькими девочками и его внеклассными занятиями.

С трудом сглотнув, я отложила дневник и решила выбросить эти воспоминания из головы.

Трудно смотреть на что-то из прошлого, особенно сейчас, и держать эти мысли в узде. Они шевелятся сейчас из-за важного факта, что Скарлетт больше нет. Мои кошмары начались, когда я пообещала себе, что всегда буду защищать ее.

Теперь, когда ее не стало, мне кажется, что все, через что я прошла, было напрасно.

Мне нужна прогулка или что-то в этом роде. Я была в этой комнате практически весь день. Мне сказали устроиться поудобнее, но я никогда не буду чувствовать себя здесь расслабленной, и я не хочу этого.

Я выхожу из комнаты и оглядываюсь в поисках Олега. Его нигде нет, и кажется, что я одна. Сомневаюсь, что я совсем одна, хотя, потому что я могла бы просто уйти.

Любопытство заставляет меня подойти к входной двери, и когда я вижу, что замок один из тех, что активируются картой-ключом, я просто качаю головой, ругая себя за свою глупость.

Что бы я вообще делала, если бы могла уйти?

Бежать в горы, как я и думала? Не уверена, что это будет лучше, чем это. Но может быть. Полагаю, так я получу место в первом ряду, чтобы посмотреть, что произойдет. Иначе я бы никогда не узнала, или, может быть, они бы нашли меня, как сказал Эрик, и убили.

Я смотрю на чернильно-черное небо через стеклянные окна от пола до потолка. Здесь красиво. Я больше домоседка, но я вижу поверхностную привлекательность жизни в пентхаусе с видом на город.

Я поворачиваюсь и решаю вернуться в комнату, но когда я смотрю в коридор, ведущий в западную часть квартиры, любопытство берет надо мной верх, и я останавливаюсь как вкопанная.

Вчера Лисса водила меня повсюду, включая террасу, но я понятия не имею, где находится комната Эрика или что находится на западной стороне.

Сказать такому любознательному и упрямому человеку, как я, держаться подальше — всё равно что подтолкнуть меня к действию.

Вчера за мной следили весь день. Но теперь, когда я ничего не делаю… кто заметит, если я немного изучу места, в которых еще не бывала?

Я иду по коридору, и первое, что я вижу, — это еще одна гостиная. Эта больше и больше похожа на то, что Эрик использует ее для развлечений.

Дальше находится широкое пространство с атриумом, а затем еще один длинный коридор, который, как я чувствую, приведет меня прямиком туда, куда мне не следует идти.

Я спускаюсь туда, и автоматические свет включается, освещая мне путь.

Две двери расположены друг напротив друга, и для этих дверей не требуется ключ-карта.

У обеих стандартные металлические дверные ручки, как у меня в комнате. Я пробую первую дверь, но она заперта. Вторая дверь, однако, не заперта. Когда мои пальцы касаются прохладного металла ручки и она поворачивается, мое любопытство разгорается еще больше и заглушает голос в моей голове, предостерегающий меня от дальнейшего погружения.

Когда я открываю дверь и обнаруживаю, что смотрю в спальню Эрика Маркова, все, чего я хочу, это глубже погрузиться в тайну этого человека. Декор комнаты выглядит более элегантным, чем я ожидала, с его мебелью в стиле рококо и продуманным дизайном.

О человеке можно многое сказать по тому, что вы найдете в его спальне. Я бы хотела посмотреть, с каким мужчиной я буду жить. Или, скорее, с каким преступником.

Итак, я захожу.

Мои шаги приглушаются плюшевым кремовым ковром, как только я на него ступаю. Я смотрю на чистые белые стены с одной пейзажной картиной, висящей на самой дальней. Место на картине прекрасное, и это не то, что я ожидала найти в его комнате.

Рядом на стене полки с множеством книг по физике, химии и информатике. Все предметы, по которым я провалилась в школе.

Я вижу несколько классических литературных книг, с которыми я очень хорошо знакома, например, Большие надежды, Ад Данте и Убить пересмешника. Но это все. Это все, что я узнаю. Все остальное — это либо Эйнштейн, либо кто-то вроде него, либо то, что, как я себе представляю, читают люди вроде него.

Я подхожу к большой двуспальной кровати и размышляю над ее деревянным изголовьем с замысловатым тисненым узором. Дизайн выглядит старым. Как что-то кельтское, но я не совсем уверена. Тумбочки по обе стороны соответствуют ему, а черные простыни и подушки дополняют дизайн.

Но меня это не интересует — красиво, как есть. Я хочу посмотреть, что в ящиках.