Невинные заметки - Ника Светлая

скрыть возраст. Женщина рассказывает о своих приключениях в Индии в ту пору, когда увлекалась йогой. Ангелину хочется слушать бесконечно долго, мы все увлечены и не сводим с нее глаз. С особой теплотой за ней наблюдает ее муж, на лице застыла грустная улыбка.

Прием заканчивается до наступления полуночи, и гости постепенно разъезжаются. Мы с Артуром покидаем дом одними из последних, но о работе разговор не зашел. Я до сих пор не знаю, чем занимается Артур и о чем мне предстоит писать.

– Спасибо за прекрасный вечер, но вы не сказали ни слова о теме материала, – нетерпеливо начинаю беседу, когда мы едем на машине.

– А вы снова о работе, – устало отвечает Артур. – Я хотел отложить этот разговор на завтра, а сегодня – просто наслаждаться приятной компанией, но вижу, как вам не терпится.

Мне больше не хочется встречаться с Артуром в неофициальной обстановке. Его настойчивость, намеки мне неприятны, но я вынуждена терпеть эту ситуацию. К счастью, Артур после некоторого молчания не стал настаивать на новой встрече.

– Я же вас не просто так пригласил. Ангелина – мой близкий друг и наставник, я дорожу отношениями с этой семьей. Они с супругом давно заработали состояние и теперь занимаются в основном благотворительностью. Но, как вы могли заметить, они люди скромные и не афишируют своей деятельности. Считают, что добрые дела нужно делать без громких речей. Но в некоторых случаях необходима огласка, чтобы оставить память о человеке. Они уже не молоды, а список их недугов можно перечислять бесконечно, от простой бессонницы до болезней сердца. Поэтому я хочу, чтобы в вашем журнале появился большой материал об их семье. Благотворительность, путешествия, житейская мудрость – им есть чем поделиться. Лев – человек неразговорчивый, но Ангелина – прекрасная рассказчица.

Как интересно раскрываются люди. При свете солнца можно заметить детали и изъяны, но при свете луны возможно разглядеть нечто большее. Артур удивил откровенной историей. Возможно, я была к нему слишком строга.

Но главное задание вызывало бурю эмоций. Я была в предвкушении долгих бесед с Ангелиной, почувствовала такое вдохновение и прилив сил, что, как только вернулась домой, сразу записала свои впечатления от первой встречи с семьей Романович. Я изучила несколько статей о них, информации было мало, одни и те же факты кочевали из одного текста в другой. Я набросала примерный план и список вопросов для беседы.

Закончив с работой, я решила, что мне пригодится информация и об Артуре Новаке. В Сети нашлось не так много статей о нем, но они хоть немного проливали свет на его загадочную персону. Раньше он работал в силовых структурах, стало понятно, откуда эти выправка, мускулы и грозный вид. Потом у него появился охранный бизнес, а позже он стал совладельцем компании-застройщика. И никаких деталей ни о личной жизни, ни об истории успеха и ничего о том, как он связан с четой Романович, но теперь у меня появилось представление, с кем я имею дело.

4

Мы с фотографом Марком приехали в дом Ангелины и Льва рано утром. Я до сих пор боюсь брать интервью у важных людей. Перед большой встречей вытираю потные ладошки о джинсы и без конца поправляю кольца на пальцах. А Марк чувствует себя как рыба в воде и сразу же приступает к работе, улавливая капризный утренний свет в гостиной. В это время солнце светит прямо в окна, проходит сквозь белоснежный легкий тюль и рассеивается по комнате. Большие оконные рамы оставляют кривые тени на стенах и потолке. Свет играет в высоких стеклянных стаканах с ручкой, в хрустальных бусинах люстр, переливается разными цветами в прозрачных бриллиантах сережек Ангелины. Мы пьем чай, и я слушаю бесконечные рассказы удивительной женщины, а солнце постепенно уползает из комнаты.

Супруг Ангелины появился ближе к обеду, неохотно ответил на пару вопросов, а потом, сославшись на дела, покинул большой светлый зал. Мы с Марком остались на обед и после еще пару часов беседовали в библиотеке. Марк искал новые ракурсы, а я пыталась ничего не пропустить и не запутаться. Ангелина была прекрасным собеседником, но ее мысли плясали между рассказами из прошлого и событиями вчерашнего дня. А я блуждала по блокноту, делала пометки и мысленно хваталась за голову, представляя, какая огромная работа мне предстоит. И в этом заключалась главная сложность: когда материала чересчур много, выбрать самое важное непросто. Нужно ничего не упустить, но в то же время уложиться в объем. Всю обратную дорогу я только об этом и думала. Для таких заданий стоило бы отправить кого-то поопытнее, но выбор пал на меня, и я не могу подвести редактора, мецената и Ангелину. Я чувствовала, как меня вот-вот раздавит груз ответственности.

– Ты же и раньше писала, зачем так волноваться? – подбадривал Марк. Мы ехали на его машине обратно в город, он ловко лавировал на дороге, обгоняя грузовики и медленно плетущиеся автомобили.

– Да, но то были мелкие заметки, новости, репортажи. А здесь работа масштабная.

– Можешь обратиться за помощью к коллегам или к главреду.

Я наморщила нос и замотала головой. Я не могу подойти к редактору и сказать, что вдруг разучилась писать, а именно так я себя чувствовала в этот момент.

– У меня есть приятель, который хорошо пишет. Я мог бы тебя познакомить с ним, он даст тебе пару дельных советов, – Марк говорит, не отрывая взгляда от дороги.

– Буду счастлива, – я ликую.

– Грэмм – своеобразный парень, но он неплохой. И мы давно дружим.

– Ах, Грэмм, экстравагантный парень в кедах. Мы с ним уже пересекались на благотворительном вечере. – Я не смогла бы забыть такую яркую личность и такой въедливый никнейм. Радуюсь еще больше, потому что мне будет помогать знакомый человек.

На следующий день Грэмм заскочил на работу, и мы пошли в небольшое кафе неподалеку. Он одет в джинсы, на вид им лет десять, а то и пятнадцать. Хотя они могут быть абсолютно новыми, сейчас не разберешь эту моду. Шнурки на его кроссовках болтаются в разные стороны. Мне так хочется завязать их, что по дороге я только об этом и думаю. Только потом обращаю внимание на его кожаную куртку и толстовку. Его короткие волосы торчат в разные стороны, как всегда. Пирсинги он вернул на место. Грэмм начитан и образован, это чувствуется с первых слов, которые он произносит. У него свое мнение, но он никому его не навязывает и умеет слушать. Мы болтаем ни о чем и обо всем, я смеюсь и совсем забываю про шнурки, которые так хотела завязать. Они становятся его неотъемлемой частью, а когда принимаешь человека, то принимаешь его со всеми незавязанными шнурками.

– Но мы же здесь