Где сокрыта библиотека - Изабель Ибаньез

Я покачала головой.

— Я слышала о нем, но не могу точно вспомнить…

— В Хризопее Клеопатры хранятся сведения о том, как превращать свинец в золото.

Когда мой отец рассказывал матери истории о магии, у нее всегда перехватывало дыхание. С постепенным исчезновением в Буэнос-Айресе предметов, связанных с магией, было легко забыть, что когда-то это было нормой. Заклинания и их использование были неотъемлемой частью повседневной жизни. Всякий раз, когда я натыкался на что-то, что все еще хранило в себе отпечаток давно произнесенного заклинания, меня снова и снова поражало, как мы допустили, чтобы нечто столь необычное оказалось под угрозой исчезновения.

И однажды в недалеком будущем магия вообще перестанет существовать, отойдет на второй план и станет сноской в истории.

Я понимала, почему люди охотятся и убивают ради Хризопеи.

— Тот, кто найдет трактат, сможет продать его за баснословную сумму, — сказала я.

Уит покачал головой.

— Думай шире. Вообрази, что нашедший разбирается в алхимии и сможет создать камень. Люди искали этот документ на протяжении веков. Как Святой Грааль, — сказал он. — Ноев ковчег. Место упокоения Александра Македонского.

— Или Гробница Клеопатры.

Уит кивнул.

— Именно.

В глубине моего сознания мелькнуло воспоминание. Мне пришлось приложить усилие, чтобы не упустить это чувство и спустя секунду вспомнила один эпизод с мамой. Мы находились в моем временном жилье на Филе, и она спросила, не попадались ли мне пергаменты.

— Ты прав, — сказала я. — Мама спрашивала меня о свитке — она ищет Хризопею, — я постучала пальцами по странице дневника. — У нас есть доказательство, написанное черным по белому, что ей известно о существовании трактата уже более десятилетия.

— Ну, у нее не получилось найти его, — он скривил губы. — Хотел бы я, чтобы от этого стало легче.

— Моя мать не сдастся, — сказала я. — Она перешла все границы. Теперь нам всем известно, какая она на самом деле, и что она сделала. Ничего уже не вернуть. Так где же ей продолжить поиски трактата?

— У меня есть парочка предположений, — сказал он. — Она может находиться в любой точке Египта, которая представляла хоть какие-то значение для алхимички Клеопатры или ее потомков, которые, по слухам, тоже были искусны в магии.

— Так и есть, — сказала я, вспоминая о мощных видениях, которые одолевали меня: последний фараон Египта, склонившаяся над длинным столом, с травами и эликсирами под рукой, которые она отмеряла и смешивала друг с другом. — Изготовление зелий, а также, возможно, она сама была заклинательницей.

Уит опустил подбородок.

— Откуда ты знаешь?

— Из-за магии золотого кольца, — ответила я. — Она связывала меня с некоторыми заклинаниями Клеопатры. Я видела ее за работой, она смешивала компоненты, настраивала инструменты.

— Ну, это сужает круг мест, где может находиться твоя мать, до, плюс-минус, дюжины храмов.

Я застонала, обхватив голову руками. Мой голос звучал приглушенно.

— Слишком много. — Мне пришла в голову мысль, и я подняла голову. — Подожди… Разве ты не искал то же самое?

Уит поежился, уголки его губ опустились.

— Да, я совершил ошибку, рассказав об этом твоей матери. Наш разговор, возможно, вновь пробудил в ней интерес. Возможно, после него она вспомнила, как наткнулась на книгу, на которую ссылается в дневнике.

— А как ты узнал об этом?

Он помедлил.

— Я узнал об алхимичке Клеопатре из одной из своих книг по химии.

— Алхимия и химия — взаимосвязанные отрасли? Разве одна из них не следует преимущественно магическому пути, а другая научному?

— В некоторых школах не разделяют оба этих понятия. Алхимия была предшественницей химии. Изобретена прямо здесь, в Египте.

— Я понятия не имела, — мои плечи опустились. — Я чувствую, что все еще наверстываю упущенное, продолжаю отставать от своей матери, и мне недостает знаний, которыми она обладает. Как я могу найти ее, когда в моем образовании столько пробелов?

Уит заправил выбившуюся прядь мне за ухо.

— Не волнуйся, Инез. Мы добились прогресса, даже если это просто крошечный шаг.

Я слегка улыбнулась.

— Ты уже готов вернуться к разговору об Айседоре?

Уит застонал.

— Ни в коем случае.

— Она просит меня о помощи, и я не могу ей отказать.

— Что-то с ней не так, — сказал он, играя оборками на моей юбке. — Айседора и ее отец были неразлучны еще на Филе. Ты забыла?

— Она объяснила это. Они находились в процессе примирения. По ее словам, ее родители постоянно ссорились, и ненавидели путешествовать вместе. Не похоже, чтобы у нее было счастливое детство, и поездка на Филе была попыткой отца загладить свою вину.

Уит пихнул стопку книг носком ботинка и встал, чтобы пройтись по комнате, минуя коробки, сундуки и случайные предметы, разбросанные повсеместно.

— Как удобно.

— Хорошо, — сказала я, следя за ним глазами. — Допустим, у нее есть гнусный план. Какой? Может, она пытается свергнуть британскую монархию?

Он посмотрел на меня.

— Постарайся отнестись к этому серьезно.

— Я не привыкла видеть тебя таким серьезным.

— Я тоже, это довольно утомительно. — Уит вздохнул и отвел взгляд, поднимая брови. — Что ты сделала с моей спальней?

— Думаю, ты хотел сказать с нашей спальней.

Уит открыл было рот, но тут же закрыл его, когда Айседора вернулась с чайным подносом. Мы занялись приготовлением. Я не была особенно голодна, и, похоже, остальные тоже, но было приятно выполнить ритуал, даже такой обычный, как разливание чая по чашкам.

Когда принесли раскладушку, Уит убрал весь беспорядок, какой только мог, чтобы освободить для нее место. Он ставил ящики друг на друга все выше и выше, пока они не стали стеной вокруг нашей кровати. Я скрыла улыбку от его попытки создать островок уединения в столь маленьком пространстве.

Айседора машинально подошла к узкой кровати, а не к раскладушке, и устроилась на ней.

— Думаю, здесь хватит места для нас обеих, Инез.

Уит так и застыл, накрывая вторым одеялом раскладушку. Он бросил на меня недовольный взгляд и многозначительно прочистил горло. Но Айседора была уязвима, и если это то, что ей нужно, то я дам ей это.

— Это только на ночь или две, — прошептала я. — Пока мы не найдем жилье побольше.

Он хмыкнул и бросил на Айседору сердитый взгляд, устраиваясь на раскладушке, которую поставил в угол спальни. Как я и думала, там было тесно, но я не представляла, что с этим можно сделать. Мы не были в центральном банке, чтобы снять средства с моего счета. Во-первых, у меня не было времени, а во-вторых, я не была уверена, по-прежнему ли дядя контролирует мое состояние, несмотря на то, что я вышла замуж за