Жестокий муж - Арина Вильде

Мат бьет по ушам. На идеально красивом лице бровь взлетает вверх. Синхронно моргаем.

— Фактически, это были мои украшения. Так что я ничего не воровала. Забрала свое. Разве нет? Ты ведь сам мне купил их на аукционе.

— Не борзей. Не советую со мной тягаться.

Тон обманчиво спокойный, но по напряженным плечам понимаю, что он на грани. Один неверный шаг — и взорвётся, разнесёт нас обоих на мелкие кусочки так, что от пола отодрать будет сложно.

— Ты следил за мной? Давно знаешь где я? – спрашиваю, затаив дыхание. Хочу знать главное – о дочери ему доложили или нет. Если нет, у меня еще есть шанс исчезнуть.

На его лице растягивается самодовольная улыбка. Он расслабляет галстук, снимает пиджак. Тянет время, накаляет нервы до предела.

— Ты хорошо пряталась, хвалю. Но допустила одну ошибку – продала колье. Оно всплыло пару месяцев назад, найти где и кто его продал было не так уж сложно, хоть и заняло какое-то время.

Вот же черт!

Я столько лет выжидала, чтобы продать эти драгоценности, деньги позарез нужны были, я слишком быстро потратила все то, что у меня было. Увы, финансовой грамотностью в возрасте двадцати двух лет я не обладала.

Я грубо ругаюсь.

Губы бывшего мужа кривятся. Подается вперед. Меня обдает его запахом. Терпкий, мускусный аромат, разъедает легкие.

Новая пауза давит на мозг. Так сильно, что нервная система на грани. Не выдерживаю — с губ слетает скорее просьба, чем протест:

— Я хочу уйти.

— Уйдёшь, Юля.

Достаёт телефон из кармана, что-то печатает, а я замираю. Затем кивает на дверь. От неожиданности несколько раз моргаю. Что, это всё? Так просто?

— Я могу идти? Ты серьёзно?

— Разве тебе не нужно взять у меня интервью? Что твой босс скажет? – с насмешкой смотрит на меня, наслаждаясь властью, которая сейчас в его руках сосредоточена.

— Я как-то сама решу этот вопрос.

На дрожащих ногах встаю с места и делаю несколько неловких шагов в сторону двери. Спину жжёт тяжёлый взгляд. Больно, так ощутимо.

— Билецкая, только с чемоданами не задерживайся. Можешь оставить свой хлам здесь, чтобы меня не позорить, договорились?

Я резко замираю и разворачиваюсь к нему.

— Ты о чем? – спрашиваю, прищурившись.

Он поднимается с кресла, идет ко мне. Я отступаю назад, пока не оказываюсь у самой стены.

— Я о том, что ты до сих пор моя жена.

— Что? О чем ты говоришь? Разве ты не подал на развод? Не узаконил свои отношения с Евой?

Я прекрасно помню, что где-то через месяц после моего побега у Евы появились фотографии из нашего с Захаром дома. Она перетащила туда все свои вещи и сделала из нашей спальни ужасную безвкусицу.

Это был последний раз, когда я интересовалась жизнью мужа и его любовницы.

— Я о том, дорогая, что жена должна слушаться мужа.

Ну да, конечно, вопрос о его драгоценной любовнице просто растворился в воздухе. Ублюдок.

— Ты сумасшедший? Ты правда не подал на развод? — смотрю на него огромными глазами и ничего не понимаю.

Сердце бьётся ещё быстрее. Хотя всего секунду назад казалось, что это невозможно.

— Тебе что-то не понятно? Повторить?

С губ срывается истерический смешок. Он что, шутит? Издевается?

— Не называй меня больше Билецкой. Я давно уже Уварова. И с тобой меня ничего не связывает.

— Правда?

Он снова издевается. Сокращает между нами расстояние до нуля.

Моя спина прижимается к стене, но это не спасает меня от близости с Захаром.

Его руки ложатся по обе стороны от моей головы, заключая меня в клетку из его тела.

Меня пробирает озноб, когда его колено внезапно касается моей ноги, а потом его пах вжимается в меня.

— Мне кажется, ты не до конца понимаешь, что происходит, Юля. Твой отпуск окончен. Пора домой возвращаться. Твои родители, кстати, за тебя очень переживали. Ладно жена из тебя хуевая вышла, при первой возможности нож мне в спину всадила, но неблагодарная дочь, это ведь не о тебе? Правда, Юль?

Я злюсь. Пытаюсь его оттолкнуть. Но он словно бетонная плита, не сдвинуть с места.

— Не ерзай так, иначе точно не выйдешь из этого номера, — хрипло звучит его голос над самым моим ухом.

Я чувствую как его член мгновенно затвердел и теперь упирается в мой живот.

Какого черта?

От возмущения я могу лишь закрывать и открывать рот, словно выброшенная на берег рыба.

Я цепенею. Это совсем не та реакция, на которую я рассчитывала.

Он хочет меня?

— Вижу, Ева тебя больше не удовлетворяет, раз у тебя стояк случился от того, что я несколько раз потерлась о тебя.

Кажется, мои слова выводят его из себя окончательно.

Он резко отстраняется от меня, сжимает челюсти. Резко выдыхает.

Потом открывает передо мной дверь и кивком указывает на выход.

— Ты слишком многое о себе возомнила. Прошу на выход. Или передумала?

Я смотрю на него. Моргаю несколько раз. Боком двигаюсь к двери.

— И не думай, что сможешь сбежать. Я решу кое-какие свои дела здесь и мы встретимся вновь. Советую подготовиться, Юля, и придумать убедительные аргументы для того, чтобы объяснить, как тебе в голову пришло слить меня Гордееву. Иначе я прикончу тебя. Поверь, я сейчас из последних сил сдерживаюсь, чтобы не свернуть твою прекрасную шейку.

— Вижу я как и в чем ты сдерживаешься, — бросаю красноречивый взгляд на его пах, а потом делаю последний шаг и рысью выскакиваю из номера.

Добравшись до лифта, жму на кнопку несколько раз. Постоянно оглядываюсь, боюсь, что он последует за мной.

Лифт наконец-то приезжает. Влетаю внутрь, нажимая на кнопку первого этажа. Прислоняюсь к стене в попытке успокоиться и перевести дыхание.

Дышу, глотая холодный воздух, но мне этого мало, внутри всё сжимается.

Глава 22

Выбегаю из отеля и, не раздумывая, запрыгиваю в свой автомобиль.

Унылый хэтчбек конечно ничем не сравнится с машиной, которую мне пять лет назад Захар подарил. Но он куплен на собственные деньги, поэтому дорог мне намного больше.

Панель в наклейках, дочь постаралась. На заднем сиденье – детское кресло и несколько плюшевых мишек.

Я с силой впиваюсь пальцами в руль.

Да как такое вообще могло произойти?

Что делать теперь? Он меня не отпустит. Он знает мое новое