Спасти Рождество - Люси Скоур

— Сара, подожди в машине, — рявкнул Ноа. Глаза его дочери расширились, но она уловила раздражение в его тоне и, еще раз сжав руку Эйприл, быстро зашагала по тротуару.

— На минутку, — сказал он, указывая пальцем на Кэт.

Она встала, и ему показалось, что она намеренно загородила собой Эйприл. Как будто он был тем, от кого нужно было защищать девочку.

— Эйприл, почему бы тебе не зайти внутрь, пока я минутку поговорю с мистером Йейтсом?

Эйприл шмыгнула носом и кивнула.

— Хорошо. — Она с трудом поднялась по лестнице в свой разрушенный дом, где царил гвалт голосов всей съемочной группы.

— В чем именно твоя проблема? — требовательно спросила Кэт, уперев руки в бока. — Срок действия моего разрешения истек? Я искоса посмотрела на кого-то? Сделала слишком много работы?

— Не вешай мне лапшу на уши, — холодно сказал Ноа. — Это ты только что заставила двенадцатилетнего ребенка плакать на камеру. Как ты спишь ночью? Тебя это не беспокоит? Использовать людей, чтобы добиться того, что хочешь?

— Прошу прощения? — Он увидел, как в ее ореховых глазах вспыхнул огонь.

— Ты тащишь эту девочку в ее сырой, заплесневелый дом детства и заставляешь плакать на камеру. О, я уверен, что струны сердец будут затронуты, но ты только что эмоционально травмировала ребенка. Где ее родители? Они вообще знают, что она с тобой?

Кэт шагнула ему навстречу, носки ее грязных рабочих ботинок задели его мокасины.

— Ты видишь здесь хоть одну гребаную камеру?

Ноа моргнул и обвел взглядом тротуар. Не было ни съемочной группы, ни звукорежиссера с микрофоном. Ни режиссера, следящего за сценой. Он открыл рот, но Кэт подняла руку.

— Не беспокойся. Здесь нет камер, потому что мы сделали перерыв, потому что Эйприл стала эмоциональной. Она вызвалась провести экскурсию по дому для камер. И да, я была только за, потому что публика полюбила ее два года назад, и с тех пор она стала только милее и умнее. Мне нужно, чтобы люди эмоционально прониклись этой историей, иначе ваш чертов Рождественский фестиваль будет выглядеть как охота за пасхальными яйцами в трейлерном парке. И я не собираюсь извиняться за то, что делаю свою работу.

— Твоя работа заключается в использовании реальных людей. Я не позволю тебе превратить мой город и моих граждан в кучку жалких жертв.

— Тебе лучше отступить прямо сейчас, Ноа, если ты дорожишь своим красивым носом, — вскипела Кэт. Она вонзила палец ему в грудь. — Я предоставляю твоим соседям безопасное пространство, где они могли бы рассказать свою историю, и даю совершенно незнакомым людям возможность показать, что им не все равно.

— Не приукрашивай, Кэт. Ты работаешь в мире реалити-шоу. Ты на шаг впереди адвоката по травмам, который обещает своим клиентам целое состояние за то, что они поскользнутся и упадут.

— В чем твоя проблема, Йейтс? — прорычала она.

Они были так близко, что он чувствовал запах ее шампуня, что-то цитрусовое.

— Моя проблема в том, что ты тащишь мою дочь на съемочную площадку — без моего разрешения — и подвергаешь ее грязной драме…

— О, ты хочешь поговорить о том, как дети впитывают разные вещи? Прекрасно. Да, дети всегда впитывают то, что их окружает, и знаешь, что окружает Сару? Ты, говорящий своей дочери, что ее интересы недостаточно хороши.

Зрение Ноа постепенно заволокло красной пеленой.

— Тебе стоит следить за своими словами, — сказал он ледяным тоном.

Но Кэт была не из тех, кто прислушивается к предупреждениям. Нет, она была из тех, кто бросает канистру с бензином в огонь только для того, чтобы посмотреть на взрыв.

— Нет, я думаю, это тебе стоит. Если ты продолжишь уводить свою дочь от того, что ей нравится, от того, что для нее важно, каков, по твоему мнению, будет результат? «Боже, спасибо папе за то, что он никогда не поддерживал мои интересы. Я так рада, что стала страховым агентом и вышла замуж за мудака, который думает, что знает, что для меня лучше».

— Я не собираюсь прислушиваться к советам по воспитанию детей от звезды реалити-шоу! И мне не нравится, что ты забиваешь ее голову фантазиями о славе и гламуре. — Голос Ноа был достаточно низким, чтобы походить на рычание.

— Гламуре? — выплюнула Кэт. Она сорвала с головы кепку. — У меня в волосах грязь. Я работаю с пяти утра, выгребая мусор из твоего гребаного парка, чтобы твой город смог отпраздновать Рождество. У меня мешки под глазами из-за того, что я до поздней ночи решаю производственные вопросы, ведь ты изо всех сил стараешься сделать мою работу как можно более трудной. У меня целая бригада ландшафтных дизайнеров работает круглосуточно, и мне нужно найти еще десять тысяч в бюджете, чтобы построить Эйприл домик на дереве, о котором она и твоя дочь всегда мечтали.

Палец вернулся и снова пытался просверлить отверстие в его груди.

— Я не стирала одежду целую гребаную неделю, а эти джинсы могут рассыпаться в любой момент. Я не забивала голову твоей дочери блеском и гламуром, гребаный ты мудак. Я наполняла ее наградами за тяжелую работу и тем, что значит быть сильной, независимой, гребаной женщиной. А теперь убирайся нахуй с моего пути, прежде чем я действительно выскажу тебе все, что думаю.

Не имея и секунды на принятие решения, Ноа благоразумно отошел в сторону. Кэт пронеслась мимо него по тротуару. Она резко обернулась и открыла рот будто бы для того, чтобы напоследок уколоть его посильнее, а затем снова закрыла. Она ограничилась тем, что показала ему средний палец и одарила взглядом, способным, казалось, сжечь его мир дотла, затем развернулась и зашагала вниз по кварталу.

Ноа услышал позади себя тихий свист. Все еще пораженный, он обернулся. Дрейк Маккенроу выглядел неуместно, прислонившись к минивэну во фланелевой куртке, которая, должно быть, была сшита специально для него.

— Ты определенно ее разозлил, — констатировал он очевидное с ослепительной улыбкой.

— Она же не вернется сюда с оружием или чем-нибудь еще? — спросил Ноа, чувствуя необходимость отступить, чтобы зализать свои раны.

Дрейк рассмеялся.

— Нет, чувак. Ее словесные навыки обычно являются первой линией обороны, а если серьезное предупреждение не работает, она знакомит тебя с правым хуком.

Ноа покачал головой, обдумывая услышанное. Его мозг не мог оправиться от конфронтации, которая определенно закончилась в пользу Кэт.

Теперь уже посвежевшая Эйприл выскочила на крыльцо.

— Хэй, мистер Йейтс! А где Кэт?

«Психологическая устойчивость детей», — вздохнул про себя Ноа.

Сара выглянула из-за припаркованных машин.

— Пап? Можно мне вернуться и потусоваться, если