Окутанные тьмой - Элен Форт

гарантий нет. Она могла убить и его. Осознав это, исследователь отшатнулся.

– Помоги мне, – простонала незнакомка.

В горле пересохло, обернувшись на свою команду, он обнаружил, что остался один. В коридоре слышались торопливо удаляющиеся шаги.

– Я не трону тебя. – Умоляюще оседая, прошептала зеленоглазая девушка.

– Но как тебе помочь? Я не позволю убить еще одну невинную душу! – Растерянно моргнул Макс, окончательно теряя остатки храбрости.

– Помоги мне.

– Нет, ребята правы, я… Я должен… – поджав губы, исследователь поднял кол. На его лбу выступила испарина, стоило приблизиться к чудом воскресшей девушке.

– Пожалуйста, не делай этого, – по ее щекам покатились слезы. – Я хочу жить…

– Генри тоже хотел жить! Он был слишком юн! Ты не дала ему шанса познать этот мир! – Грозно рыкнул Макс, замахиваясь колом. Глаза девушки закрылись прежде, чем он смог сориентироваться и она с глухим звуком упала на каменный пол.

Макс потерял счет времени. Его терзали противоречивые чувства. Правильно ли он поступил? Не навлек ли он еще больших бед? Что делать дальше, когда она очнется? Мужчина уставился в окно повозки и принялся нервно барабанить ступней об пол.

Он сидел неподвижно до тех самых пор, пока боковым зрением не заметил, как незнакомка зашевелилась, медленно открывая глаза. Быстро заморгав, она резко выпрямилась, панически осматриваясь вокруг. При столь резвых движениях она несколько раз приложилась руками и головой о стекло.

– Успокойся. Ты мне дормез сломаешь!

– Что ты со мной сделал? – Оскалившись, угрожающе воскликнула девушка и свирепо впилась в Макса зелеными глазами.

Глянув в крохотное зеркальце, что весело на стене, Макс поморщился. Рыжие волосы были взъерошенными и пыльными, а карие глаза красными, будто воспаленными. Незнакомка в недоумении обвела глазами пространство, в котором они находились, и также медленно, обернулась к зеркалу.

– Сколько… сколько прошло с тех пор, когда меня?.. – Она замолчала, увидев, как голубь Макса принес ему мое письмо.

Пройдясь быстро по строкам, он несколько мгновений не поднимал глаз. Его ноздри странно раздувались, мужчина старался совладать с собой. Когда дыхание приблизилось к норме, он медленно поднял глаза на девушку, что продолжала рассматривать себя в зеркале.

– Сто. Прошло почти сто лет.

Незнакомка испуганно дернулась, словно ей влепили сильную оплеуху, и еще раз огляделась. Теперь уже она смотрела на улицу, на место, что когда-то было ее домом.

– Как же долго я пролежала здесь… – По ее щеке скатилась слеза.

– Как твое имя? – Но Макс уже знал ответ. Ему просто требовалось подтверждение того нереального, что происходило с ним в данный момент.

Утерев ветхим рукавом очередную слезу, девушка выпрямилась и посмотрела прямо в глаза мужчины.

– Милена Гроссери. – После небольшой паузы, она добавила: – Меня убила собственная сестра, вернее будет сказать, попыталась убить. Софи промахнулась и лишь усыпила меня…

Макс гнал прочь все домыслы атаковавшие его голову. Он сомневался, правильно ли поступил, освободив Милену пустив ее в новый мир… но теплящееся чувство глубоко внутри подсказывало отпустить страхи и просто довериться чутью.

Максу пришлось сесть за вожжи. «Как чувствовал, когда предложил ехать на двух повозках», – усмехнулся он про себя.

На первый взгляд могло показаться, что Милену в этой жизни напугать уже ничто не сможет, но это было большим заблуждением. В глубине души она была все той же юной и напуганной потеряшкой, которая осталась одна в этом большом и совсем незнакомом мире со сводом возведенных правил.

Глава 15

«Отголоски прошлого»

Услышав подъезжающую к дому повозку, я провела ладонями по бокам, избавляя их от возникшей испарины. Белая блузка с воланами и черной лентой на воротнике, которая аккуратно складывалась в бант, колоколообразная юбка выглядели просто идеально, что нельзя было сказать о моей душевной составляющей.

Наш обыденный мир в одночасье переменился. Та самая Милена Гроссери, вампир, оказалась жива. Что теперь будет? Сможем ли мы сохранить это в тайне, и получится ли у нас сосуществовать? Или же нас ждет иной, самый печальный исход, который только можно было представить?

В любом случае, отступать некуда. Дело сделано, и отныне нам нельзя демонстрировать свою слабость. Милена сильная, быстра и кровожадна. Но нас много. Мы преодолеем все.

Тихий стук в дверь заставил меня подскочить.

На пороге первым я увидела Макса. Он заключил меня в крепкие объятия, многозначно смотря в глаза, беззвучно предупреждая: «Все будет хорошо. Верь мне». И я верила. Я всегда верила этому человеку.

Отступив в сторону, моему взору предстала она…

Миловидное лицо озаряла радостная улыбка, но стоило нашим взглядам сойтись, как радость покинула ее, будто бы и не было вовсе. В изумрудных глазах Милены блеснули слезы, губы задрожали, и она до боли прикусила их. Она колебалась.

– Это, правда, ты? – Ее рука дрогнула и осторожно прикоснулась к моей щеке. Крупная дрожь пронеслась по моему телу, я покосилась на Макса, что также застыл поодаль, не решаясь произнести и слова.

Лицо Милены вновь просияло, и на нем отчетливо читалась… надежда. Девушка принялась осматриваться меня, бережно касаясь кончиками пальцев моих плеч и рук, будто я была настолько хрупкой, что могла рассыпаться от лишнего контакта. Страх, тревога, радость – все чувства перемешались и вводили мисс Гроссери в ступор.

– М-меня зовут Лилиана. Лилиана Бэлс. – Стараясь вернуть прежнее самообладание, тихо представилась я.

– Ты так похожа на мою… Просто одно лицо… Но видимо я ошиблась. – Милена тряхнула головой. Услышав не то имя, которое она ожидала, искра в ней погасла.

Мы потеряли счет времени. Час за часом, то я, то Макс осыпали вампира вопросами. Она не казалась мне такой, какой, по моему мнению, должен был быть настоящей монстр. Милена была ранима, добра и в душе ее царил свет. Как бы противоречиво это ни звучало той тьме, о которой нам поведала девушка из прошлого. То с какой любовью она отзывалась о своих родных, не могло не тронуть. Даже то тепло, помогало составить иное мнение о самом зле, по вине которого она стала такой… о Дрейке Брессере. Она плакала. И слезы эти были не сожалеющие о своей сущности, а о том, как сильно она тосковала. Ну конечно. Это же для нас прошло сто лет, а для нее прошли всего считанные дни. Ее рана была свежа.

Милена поведала нам о первом поцелуе и о жарких словах ее возлюбленного. Даже я перестала замечать, как слезы скатывались по моим щекам.

– В один из летних, теплых вечеров мы снова столкнулись в душной зале, дабы освежиться мужчина пригласил