Укради меня - Ольга Мурашова

захочешь. Я пойму. Но я должен был хотя бы попытаться. Я вообще везде, во всех интервью намёки оставлял, у меня уже даже язык устал с журналистами трепаться. Сначала аккуратно намекал, потом мне пришлось снизить градус прозрачности намёков и оставить тебе послание практически открытым текстом. Вся команда решила, что я окончательно зазвездился. Или сошёл с ума. А уж когда похолодало, ребята смотрели на меня так, словно вот-вот линчуют. Как я продавливал эту тренировку! В команде вообще никто не понимал, зачем такое надо, но я на европейский опыт сослался, что у нас там так принято, с фанатами дружить. Я лично с Новиковым разговаривал, доказывал, что для команды это хороший пиар. И ты пришла, – на его лице появилась улыбка, но не та, которая слепила меня, а другая, смущённая и нежная. Он уже улыбался мне так раньше, и этот день я вряд ли смогу забыть, но верить этой улыбке я, пожалуй, не буду. – Я понимаю, что у меня сейчас нет времени о чувствах говорить, но поверь – я счастлив, что ты у меня есть.

Он очень хорошо всё рассчитал. Я не могла не прийти. Я не могу не попытаться помочь. К тому же, за девчонками всё ещё должок. Я поерзала на пуфе, пытаясь найти более комфортное положение, но такого не было – всё тело отзывалось ноющей болью. Это было и неплохо – боль отключила большую часть моих эмоций, и я могла рассуждать очень трезво, именно так, как сейчас было нужно.

– Тебе нужна конкретная граница?

– Подойдёт любая.

– Эстония? Это дальше, чем финская, да и у Новикова там могут быть связи, но с пересечением проблем будет меньше.

– Отлично.

– Когда и как ты собираешься сбежать от Николая?

– Я планировал оторваться от него где-нибудь в людном месте, например в торговом центре, сказал бы, что мне нужно за покупками. Он в своём деле профессионал, но бегаю я гораздо лучше, я ведь занимался этим всю жизнь. Всё это время я тянул с контрактом как мог, придумал сотню отмазок – то у меня здоровье не очень, то тренировок много, но сегодня я возьму и внезапно соглашусь. А когда мы с документами поедем в офис, я попробую сбежать. И хочу, чтобы ты меня уже ждала.

Я лихорадочно думала. Мне нужно будет дня три, чтобы всё организовать и объяснить подругам, что я не сошла с ума. В конце концов я решилась. Кое-как поднявшись, я на деревянных ногах доковыляла к столу администратора, взяла листок бумаги, ручку и написала на нём адрес. Подцепив пальцами листок, я протянула его Эрику.

– Вот, через три дня припаркуйся там у входа. Дальше тебе всё будет понятно, не дурак. Ой, господи, как же всё болит! Спасибо за дополнительные синяки. В какое время тебя ждать?

– В два часа дня могу быть.

– Договорились.

Повисла неловкая пауза. Он подошёл к столу, взял листок из моей руки и положил пальцы поверх моей ладони. Я неосознанно дёрнула рукой к себе, но он поймал её второй ладонью, и подтянул меня к себе. Близко, слишком близко.

– На этот раз всё получится. У нас всё получится. Мне жаль, что пришлось сделать тебе больно. Я старался по минимуму, но уже вижу, что перестарался.

Дверь в комнату отдыха начала открываться, и я всё же выдернула руку и приняла самое вертикальное положение, на которое была способна. Администратор сначала опасливо выглянула из-за двери, но, заметив, что мы молча её дожидаемся, вышла целиком. Эрик подошёл к ней и вот теперь на его лице заиграла та самая улыбка, которая моментально плавила даже каменные сердца.

– Дорогая Александра, мы выяснили всё, что хотели. Спасибо вам за терпение, больше мы оба вас не побеспокоим. Нервы что-то в последнее время ни к чёрту. Извините за безобразную сцену.

Он поднес её руку к губам.

Да и похер.

Я вышла из кабинета и, прихрамывая, отправилась в раздевалку. Навстречу мне по коридору быстро шёл заждавшийся Николай.

Сигареты пришлось купить. Стрелять их мне в ближайшее время будет некогда. Закурив прямо у магазина, я написала сообщение Оле, что я буду у неё через час, и пусть только попробует не открыть мне дверь. Она, кстати, могла и не открыть, если считала, что ей сейчас не нужна ничья компания – за ней такое водилось. И вообще за все несколько лет дружбы я бывала у неё дома не часто, она предпочитала дружить на нейтральной территории, но сегодня был не тот случай. Я похромала к метро – вытащить Олю из дома после вчерашнего кутежа без серьёзной причины у меня бы не получилось, а выложить причину я хотела бы лично, глядя ей в глаза. Настало время.

Оля была единственная из моих подруг, с которой я познакомилась не в фан-клубе, наоборот, это я притащила её в нашу компанию. Мы познакомились, когда я искала редактора на срочный контракт, а она искала работу, уволившись из средней школы посреди учебного года со скандалом и нервным срывом. И это я влюбила её в Эрика, до этого он был для неё просто ещё одним парнем из команды, но то, как загорались мои глаза при взгляде на него, и даже то, как я произносила его имя, делая перед ним паузу и словно пробуя на вкус каждый слог, произвело на неё впечатление. Если любовь может быть заразной, это был как раз такой случай.

Она могла быть резковатой, даже грубой, но положиться на неё всегда было можно, поэтому я и считала её своей лучшей подругой. Что считала сама Оля, понять было сложно – в отличие от Марины и Валечки, бурные эмоции она проявляла редко. Поэтому первой я решила исповедоваться именно ей. А потом решить, как быть дальше.

Дверь она мне открыла.

Я прошла на кухню, сразу нашаривая взглядом место, куда я могла бы присесть, и поставила на стол коробку с пиццей, купленной по дороге. Я готова была прозакладывать что угодно – пожрать она мне не даст, ибо хозяюшка из неё так себе. А у меня уже начинала кружиться голова от голода, дополнительно ко всем сегодняшним напастям.

– Оля, у тебя сегодня можно курить? Разговор у меня серьёзный, хочу настроиться.

– Я бы выгнала тебя на балкон, но ладно, кури тут. А давно ты опять начала?