Любовь, которую ты вспомнишь - Рина Сивая

class="p1">– Моя клиентка не претендует на имущество своего супруга, полученное за пять лет брака. В свою очередь у сеньоры Солер в России имеется квартира, автомобиль и земельный участок, которые она бы хотела сохранить за собой после развода.

В прошлом году мы с Сашей из нашей уютной двушки переехали в более просторную трешку. В эту квартиру я вложила всю себя, там каждая мелочь была продумана и прочувствована. Мама, впервые перешагнув порог, задумчиво протянула, что где-то подобное она уже видела, а Лерка лишь бросила на меня задумчивый взгляд. Да, ведь она провела на нашей с Ди вилле куда больше времени, чем мои родители.

Просторная белая кухня, гостиная с панорамными окнами и искусственным камином. Спальня в морских оттенках. Не специально, но я практически полностью скопировала цветовую гамму дома, где была счастлива, пусть и недолго. И я не видела в этом ничего плохого. В той квартире, в отличие от Испании, мне было уютно, и никаких тяжелых воспоминаний. Все новое, чистое в плане эмоций. Лишь для меня и моего сына.

Участок же… участок взяла по настоянию Паши. Он все грезил мечтой однажды переехать жить за город и собирался строить дом, Лера планировала заняться дизайном, но это было в те времена, когда она им еще увлекалась. И меня уговорили купить землю по соседству, так сказать, на будущее.

А вот в машинах, в отличие от Ди, я предпочитала дерзкие кроссоверы, а не огромные джипы, поэтому тут обвинять меня в копировании прошлого было нельзя.

И все это было моим, заработанным и выстраданным. В случае с землей, правда, мне еще лет шесть страдать, пока не закрою кредит, но это уже только мои проблемы.

Все это я хотела однажды оставить сыну. Подрастёт, я переду за город, чтобы не мешать его взрослой жизни. Да, немного идеалистический план, но я в него верила и очень не хотела, чтобы он развалился из-за такого отвратительного действия, как развод.

– Мы готовы внести это в имущественный договор, – сухо и по-деловому произнесла Елена.

Это ее «мы» меня безумно бесило, ведь я понимала, что под ним скрываются не только отношения между доверителем и его адвокатом. Хотелось съязвить, но я боялась обозначить этим свою слабость. Да и Максим Геннадьевич просил держать эмоции при себе, поэтому я молчала.

– Если вопрос только в этом, я могу подготовить бумаги в течение дня, – продолжила Мартинез общаться с моим адвокатом. – И уже завтра сможем подписать все у нотариуса.

Я все-таки тихо хмыкнула себе под нос, но судя по тому, как в меня стрельнули сразу два адвокатских взгляда, вышло не так бесшумно, как мне казалось изначально.

Почему она так спешила? Неужели настолько не терпелось выскочить за Ди замуж? Или у них уже все было готово – ресторан, свадебное платье, гости – и не хватало только моей скромной подписи под документами о разводе?

Невольно скользнула взглядом на руку Елены. Там были кольца, но не на том пальце, где носят обручальное. Значит, нет? Просто у кого-то часики тикали?

– На самом деле, это не все, – отвлек меня от изучения чужого маникюра уверенный голос Шаха. – Есть еще одна тема, которую моя клиентка хотела бы обсудить со своим мужем.

Я видела, как на слове «муж» Елена поджала губы. Но даже удовлетворения не испытала, ведь прекрасно знала, к чему именно подталкивал меня Максим Геннадьевич.

А я все еще не была готова. И эта вопросительно приподнятая бровь на лице Диего не предавала уверенности от слова совсем.

Он всегда так делал, когда я заявляла, что нам нужно поговорить. Не важно, о чем именно: о цвете подушек, о меню на ужин или о текущем кране в ванной. Ди всегда поднимал вверх левую бровь и совсем чуть-чуть – левый уголок губ, создавая это выражение лёгкой насмешки. Мол, что такого, женщина, ты можешь мне сказать, чего я не знаю? Ведь он всегда и все знал лучше всех.

Сейчас полуулыбки не было, но я вполне могла себе ее дорисовать. И в груди снова болезненно заныло.

– Мы внимательно слушаем, – прилетело слева, вырвав меня из образов прошлого.

Опять это настойчивое «мы»! И что, мне им так и отвечать – поздравляю, вы стали отцом?

Нет, этот разговор не для посторонних. Поэтому я уверенно встречала взгляд Ди и просила по-русски:

– Наедине.

К левой брови присоединилась и правая, но Диего быстро кивнул и обернулся к своей адвокатше, чтобы попросить оставить нас на пару минут. Елену такой расклад явно не устраивал, но она молча поднялась на ноги. Моего адвоката даже просить не пришлось, и спустя несколько секунд мы с Ди остались одни за столом.

Глава 25.

Я молчала. Сначала ждала, пока пара адвокатов отсядет подальше. Потом – когда мимо пройдёт официант. Дальше оправдания закончились, и я честно призналась, что не знаю, как начать этот разговор. Все заготовленные фразы, все настрои сбились в кучу и со скоростью света вылетели из головы, оставляя там пустоту. Полный штиль, ни одной мысли. Только руки тряслись, и я спрятала их под столом.

– Сейчас, – выдохнула и прикрыла глаза, лишь бы не видеть голубых океанов, направленных на меня. – Соберусь с мыслями.

Диего ничего не ответил, но и не возмущался, явно давая мне время. Но сколько его нужно, этого времени, чтобы решиться? Это в мыслях легко произнести «у тебя есть сын», а в реальности горло сдавило, язык прилип к небу, а рот лишь безвольно открывался, чтобы через секунду закрыться.

Поняв, как глупо это смотрится со стороны, я тихим стоном признала собственный провал.

– Буквально минутку, – просипела, спрятав лицо в ладонях. Не уверена, что Диего меня понял, если вовсе услышал, поэтому почти не удивилась, когда с той стороны стола раздался вопрос:

– Что происходит, Ана? У тебя все в порядке?

Нет, хотелось мне кричать, ничего не могло быть в порядке, когда ты обращался ко мне по имени из прошлого. И мне приходилось бороться с желанием попросить Диего никогда больше меня так не называть или наоборот – называть почаще. Ведь когда мое испанское имя произносили именно эти испанские губы, внутри становилось теплее. Болезненно, но теплее.

– Ана?

Тело прошибло молнией, когда до моего локтя дотронулись мужские пальцы. Я опустила руки, чтобы посмотреть в глаза Диего, но увидела в них искренние непонимание и