История "не"хорошей мачехи - Юлия Зимина

Леди Эйренбер, услышав голос дочери, стремительно спустилась с лестницы, придерживая юбку.

— Майлен? — произнесла она с удивлением и тревогой в голосе. — Что случилось, милая? Почему ты плачешь? Тебя кто-то обидел?! Кто это сделал?!

Девушка, не сдерживая истерических слёз, бросилась в распростёртые объятия матери.

— Лисан… — всхлипывала она.

— Лисан? Опять этот Лисан! Что он сделала на этот раз?! — леди Эйренбер всё больше волновалась, а её крик привлёк внимание прислуги.

Девушки в форменной одежде стояли в стороне, не решаясь пошевелиться от увиденного.

В этот момент по первому этажу разнёсся глубокий голос главы семейства:

— Что здесь происходит?

Майлен, услышав отца, разрыдалась ещё сильнее.

— Папочка! — воскликнула она, бросаясь к нему. — Эта гадина! Эта змея!

— Кто? Дочь, кто?! — Леди Эйренбер была в смятении. Её буквально трясло.

— Лайлет Лакмэн! — закричала девушка, крепко схватив отца за камзол. — Эта мерзавка унизила меня перед всеми! Растоптала моё достоинство! Я опозорена! ОПОЗОРЕНА!

Хозяйка дома гневно поджала губы, её глаза сверкнули яростью.

— Что она сделала? — спросил лорд Эйренбер, по венам которого побежала ярость.

— Она… она… — выдавливала из себя Майлен, не в силах сдержать слёзы, — решила отнять у меня Лисана!

28. Изменения на лицо

Лисан

Она не ответила мне. Не произнесла ни «да», ни «нет», и это давало надежду завоевать расположение Лайлет.

Я осознавал поспешность своих действий. Ещё вчера даже не думал о таких словах, но в груди жила уверенность в правильности происходящего. Это не мимолётное увлечение — я не склонен к таким порывам. Постоянно думал о ней, жаждал видеть эту молодую женщину, слышать её голос. Разве не это начало самых глубоких и важных чувств в мире?

Путь к сердцу Лайлет будет непростым. Столько препятствий встанет на нашем пути! Родители придут в ярость, общество осудит мой выбор. Ведь я предпочёл не невинную девушку из благородной семьи, а вдову, познавшую близость с мужчиной и воспитывающую двоих детей. Нам обоим придётся бороться с общественным порицанием, выслушивать осуждения и упрёки.

Аристократы — жестокий народ. Бездушные, самовлюблённые и высокомерные люди, радующиеся чужим неудачам. Они живут сплетнями, наслаждаясь, когда словесная грязь льётся на чужие головы.

Устал вариться в котле эгоизма и лицемерия. Хотел просто жить, чтобы меня не трогали. Я бы уехал подальше от столицы и открыл школу верховой езды. Обучал бы детей. Но вместо этого приходится смотреть на лживые улыбки и слушать комплименты, от которых разило подхалимством.

Высший свет — иллюзия уважения и вежливости, за которой скрывается чёрное нутро знати. Каждый готов растерзать тебя, если появится такая возможность. Стая гиен: трусливых, но беспощадных, если ты попал в беду.

— Мальчики такие молодцы! — улыбка Лайлет была искренней, тёплой и полной заботы, когда она смотрела на детей.

Не мог припомнить, чтобы матушка когда-либо так улыбалась мне. Её притворные объятия и ласковый тон всегда означали одно — ей что-то нужно от меня.

Киан и Сиэль, держа кубки за первое и второе места, поклонились аплодирующей публике и направились к нам, не удостоив рыдающего Лайера даже взглядом.

Мелкий демон прошёл маршрут с препятствиями хуже всех и не до конца. Из-за того, что он ударил коня при судьях, его исключили из соревнований. Он так истерически кричал, визжал, будто его пытают, а не выводят с поля.

Дамы и господа, пришедшие поболеть за своих детей, смотрели на него с осуждением, качая головами. Завтра вся столица будет судачить о неадекватном поведении Лайера. Вместо того чтобы сдувать с него пылинки и исполнять все желания, я бы на месте Эйренберов отвёл поганца к лекарю. Его поведение было ненормальным.

— Молодцы! — подмигнул я подошедшим мальчишкам.

Подставив им ладони, дождался, пока они ударят по ним. Лайлет стояла рядом, с улыбкой наблюдая за нами.

— Может, поедем в чайную? — предложил я, глядя сначала на неё, потом на детей, которые не спешили отказываться.

— Если мальчики не против, — кивнула виконтесса.

— Мы не против! — синхронно воскликнули дети. — А вы расскажете нам про Оскара?

— Конечно! — заверил я их, заметив приближающегося мужчину, которого сразу узнал. — Учитель! — низко склонил голову в знак уважения.

— Лисан! — радостно произнёс он, протягивая руку. — Какая приятная встреча! Рад тебя видеть!

— Взаимно, учитель, — находясь рядом с ним, я вновь почувствовал себя ребёнком, который рос у него на глазах, преодолевая трудности. А их, сколько помню, было немало. — Как ваши дела?

— Всё прекрасно! Вот, воспитываю юных чемпионов. Смотрю, ты знаком с ними? — с довольным видом произнёс рослый мужчина, взъерошив волосы мальчишек, которые в ответ весело захихикали.

— Пришёл поболеть за них, — кивнул я.

— Отличная поддержка у ребят, — подмигнул он детям. — Этот парень был таким упрямым и вредным.

— Учитель, — кашлянул я, — зачем же вы так?

Мужчина с аккуратно подстриженной короткой бородой басовито рассмеялся.

— Говорю как есть, Лисан. Но, — лорд Ровен перевёл взгляд на притихших детей, — несмотря на сложный характер, он был лучшим! А это… — он посмотрел на Лайлет, которая присела в реверансе.

— Добрый день! Я мама Киана и Сиэля, — представилась виконтесса.

«Мама… не мачеха», — отметил я про себя, заметив, как странно посмотрели на неё мальчишки.

— У вас замечательные сыновья! Они очень талантливы и обладают огромным потенциалом. Понимаю ваши опасения, — весёлость лорда Ровена мгновенно сменилась серьёзностью, — но я бы хотел попросить…

— Учитель, — перебил его один из близнецов, — не стоит об этом.

Лица мальчишек омрачились, словно они мечтали о чём-то недостижимом.

— Подождите, — Лайлет шагнула вперёд. — О чём речь?

— О соревнованиях в соседней империи! — выпалил лорд Ровен. На его лице отразились волнение и робкая надежда. — Понимаю ваши тревоги, всё-таки это далеко от дома, но уверяю, со мной они будут в полной безопасности. Если хотите, можете поехать с нами…

— Хорошо, — кивнула Лайлет, отчего у мальчишек глаза округлились от удивления, а на лице учителя расцвела широкая улыбка.

— Правда? — воскликнул один из близнецов, глядя с недоверием.

— Конечно, — посмотрела на него Лайлет с нежностью в глазах. — Можете поехать. Нужно ли что-то оплачивать? — обратилась она к учителю.

—