Путь княгини - Нина Петровна Ахминеева

что босая и без трусов, Наталья выбежала в кухню-гостиную. С ненавистью глянула на Михаила. Тот, развалившись на диване, что-то читал в телефоне. Очевидно, почувствовав взгляд, он поднял голову.

– Собралась уходить? – заметил небрежно. – Давай еще часика три поваляемся. Спешить тебе некуда, а мне лениво открывать портал.

– Где твой брат и Маша? – сдерживаясь из последних сил, ледяным тоном спросила Наташа.

– Должны быть в вашей комнате. – Михаил неторопливо поднялся, с грацией хищника приблизился к русоволосой красавице. – Хороша, чертовка, – прошептал ей на ухо. – Даже не знаю, как дотерпеть до завтра. – Его рука заскользила по ее бедру. – Так уж и быть, в качестве исключения разрешаю тебе просто полежать, раздвинув свои стройные ножки…

– Да пошел ты! – сорвавшись, крикнула девушка.

С перекошенным от гнева лицом она замахнулась, но Михаил не позволил себя ударить, перехватив тонкое девичье запястье. Наташа выдернула руку и попыталась пнуть его в пах.

– Больная, что ли?

Инквизитор брезгливо оттолкнул от себя разъяренную девушку и предусмотрительно отошел назад.

– Не смей ко мне прикасаться! – прокричала Наташа и рванула к выходу.

С горем пополам открыв замок, она распахнула дверь и помчалась по коридору. Сбежала по лестнице, пересекла пустынный холл, выскочила на улицу и, не разбирая дороги, бросилась прочь от мужского общежития. Сердце колотилось как сумасшедшее, в боку кололо. Когда воздуха в легких перестало хватать, Наташа остановилась и с ужасом осознала, что не знает, куда идти.

Глотая злые слезы, она напряженно всмотрелась в темные силуэты школьных корпусов.

Дура! Какая же дура! Сама попалась на крючок и Машку наедине с Александром оставила! Как ее уберечь, если даже дорогу в общагу найти не получается!

Босые ступни холодила тротуарная плитка. Ветер остудил разгоряченное после бега тело, и, начиная мерзнуть, Наташа обняла себя за плечи. Вдруг откуда-то сбоку послышался звонкий женский смех. Не задумываясь, хуторянка побежала на звук и вскоре увидела трех студенток. Чему-то радуясь, они неторопливо шли по центральной части дороги.

Наташа последовала за аристократками, избегая освещенных фонарями участков. Окончательно замерзнув, она дрожала как осиновый лист.

Наконец показалось женское общежитие. Мысленно подгоняя явно никуда не спешащих дворянок, хуторянка судорожно старалась придумать, как лучше поступить. Возможно, ей стоило притормозить или даже где-нибудь спрятаться, чтобы родовитые студентки уж точно ее не заметили. Но тревога за Машу гнала вперед, и Наташа уже собралась обогнать их, но аристократки внезапно ускорились. Они быстро добрались до общаги и скрылись в дверях.

Хуторянка немного постояла, но все же, не выдержав, побежала в общежитие. С разбегу влетела в теплый холл, по инерции сделала несколько шагов и затормозила. Преграждая путь к лестнице, перед ней стояли те самые студентки-дворянки.

«Влипла по полной», – мгновенно поняла простолюдинка.

– Я предупреждала, чтобы не попадались нам на глаза. С памятью проблемы, засранка? – угрожающе прошипела уже знакомая блондинка.

– Марго, а ты ведь права. Плебейкам стоит показать их место, – поддержала зеленоглазая стройная брюнетка. – Видимо, грязнокровки решили: раз с инквизиторами по территории под ручку гуляют, то им позволено то же, что и нам, аристократкам.

– Девочки, да от нее же за версту сексом несет! – с каким-то нездоровым восторгом объявила кареглазая шатенка.

– Ты смотри-ка, шалава, сразу за дело взялась, – презрительно фыркнула блондинистая Марго. – За деньги всем желающим даешь или, пока клиентуру не наработаешь, по доброте душевной? Судя по твоему платьишку, все ж таки не даром.

Наташа хотела бы дать отпор, да вот только сказать ей было нечего. Она безвольно опустила плечи, отвела взгляд. Все так и есть. Неважно, что поверила в чудо. В итоге-то продала свою девичью честь за шмотки. И презрение заслуженное.

– Вау, Маргарита, а ты ведь в яблочко попала! – Шатенка захлопала в ладоши. – Это чучело реально одеждой за секс берет!

– И подобное отребье живет с нами под одной крышей, – огорченно протянула брюнетка, грациозно кладя руку на перила.

– А вторая? Как и ты, по клиентам бегает? – усмехнулась блондинка. – Хотя нет, скорее всего, эта мелкая наглая нищебродка предпочитает принимать мужчин в вашей комнате. И скольких обслуживает за раз? Двух? Трех? – Она в притворном изумлении распахнула глаза. – Шестерых?

Желание защитить подругу всколыхнулось в душе Наташи с удвоенной силой. Позабыв о том, что «сама во всем виновата», она шагнула к дворянке.

– Не смей наговаривать на Машу, – процедила с откровенной угрозой.

– Переживаешь, что твоя коллега-проститутка узнает и сильно расстроится? Она что, – Марго премерзко улыбнулась, – реально шестерых мужчин способна одновременно обслужить?

И Наташа ударила. Без замаха. Кулаком.

Сплюнув в руку кровавый сгусток с куском отколотого зуба, Маргарита ошарашенно посмотрела на простолюдинку.

– Скажешь еще хоть одно плохое слово о Маше, выбью тебе все зубы, – пообещала Наташа и направилась к лестнице.

Уступив дорогу, брюнетка флегматично объявила:

– За нападение на аристократку тебя завтра же исключат из школы и отдадут под суд.

– Пофиг. Доброе имя подруги дороже.

В полной тишине Лукьяненко зашагала вверх по лестнице. Поднявшись на четвертый этаж, она подошла к своей комнате, негромко постучала. И когда увидела Машу, замотанную в одеяло, со страхом всмотрелась в ее лицо.

– Что случилось?! – ахнула Мария. Взяв хуторянку за руку, она втянула ее в комнату.

Кривовато улыбнувшись, Наташа спросила:

– А где Александр?

– Ушел, – ответила Мария и нахмурилась. Закрыв дверь на задвижку, она внимательно осмотрела подругу.

– Ты с ним, – голос Наташи дрогнул, – спала?

Маша на миг замерла, а после демонстративно медленно покачала головой.

От облегчения Наташа разревелась. Крепко обняла подругу и, рыдая, рассказала о том, что лишилась девственности с Михаилом, и чем это закончилось.

– Манька, я такая идиотка! Придумала себе мужика, а теперь – хоть волком вой! Испугалась: вдруг и у тебя с Алексом было?! А ты же совсем мужчин не знаешь! Боялась, что, не выдержав, руки на себя наложишь!

– Горе ты мое луковое, – пробормотала Маша, поглаживая Наташу по спутанным волосам.

– Прекрасных принцев не бывает. Пообещай, что не повторишь моей ошибки, – с тоской попросила опухшая от слез хуторянка, отпуская подругу. – Не теряй головы, пожалуйста.

– Обещаю, – Маша едва заметно усмехнулась и с материнской теплотой предложила: – Прими ванну. Станет полегче.

***

Наташа сидела в ванной больше часа. Сквозь шум воды изредка пробивался ее жалобный плач. Я бродила по кухне-гостиной словно привидение, понимая, что ничем сейчас не могу помочь юной подруге. Разумеется, я уже переоделась, но вещи надела не новые, а все те же, казенные. Не хотела ничем быть обязанной Михаилу.

Усевшись на диван, сжала руки между коленей. Я не сомневалась – Наташа рассказала мне правду. Но почему-то казалось, что не всю.