Женитьба Уайлдера - Лин Стоун

Отчим с улыбкой покачал головой.

— Этот документ уже заверен и датирован более ранним числом, чем то, когда ты вышла замуж. Ты все передаешь брату. Деньги и так принадлежат ему, надо оформить это официально.

— Можешь сказать это Шону Уайлдеру, если не побоишься, — усмехнувшись, ответила Лора. — Мне бы очень хотелось на это посмотреть.

Мидлбрук быстро обошел стол и уже занес руку, чтобы ударить ее, но Лэмдин остановил его, воскликнув:

— Прекрати, отец!

Лора отскочила. Невероятно! Никогда в жизни ее не били. Впрочем, родители так редко приезжали домой, что у Лоры не было возможности плохо себя вести в их присутствии.

Мидлбрук-старший оттолкнул Лэмдина.

— Заткнись! Неблагодарный, я же пытаюсь обеспечить твое будущее!

— Но, отец, мне не нужны Лорины деньги!

— Черта с два! Те деньги, что у меня не украли управляющие, я вложил в акции, так что скоро в карманах у нас будет пусто. И как же ты собираешься содержать свою женушку?

Отмахнувшись от Лэма, он снова перекинулся на Лору:

— Ну, а ты? Вознамерилась сесть на шею брату, да? Вместе со своим отродьем — если только ты не обманула меня в Париже. Этот ублюдок Уайлдер тебя бросил. Так кто же, кроме брата, тебя теперь приютит?

— Этот документ — поддельный, — заявила Лора. — Можете уморить меня голодом, избить, выкинуть на улицу, но я не буду его подписывать! — И она слегка отступила назад, намереваясь развернуться и убежать.

— Будешь! — Отчим набросился на нее и заломил руку за спину. Лэмдин начал было протестовать, но Мидлбрук пригрозил: — Сейчас же подписывай, не то я сломаю тебе руку.

Тут он внезапно отпустил ее. Не успела Лора обернуться и узнать, в чем дело, как вдруг послышался громкий треск и вскрик.

— Черт возьми! — Отчим медленно опустился на ковер, поддерживая свой локоть. — Ты сломал мне руку!

— А потом сломаю и шею, если еще раз тронешь мою жену, — угрожающе процедил Шон.

— Шон! — воскликнула Лора и бросилась ему на шею, не думая о том, хочет он этого или нет.

— Пошлите кого-нибудь за ее вещами, — приказал Шон Лэмдину. Но Лэмдин продолжал стоять с раскрытым ртом, и он нетерпеливо добавил: — Ну же, быстро!

— А как же он? Ты его покалечил, — сказала Лора, в нерешительности глядя на отчима.

— Если он двинется с места, я и ноги ему переломаю.

Брат выбежал из комнаты, и Лора услышала, как он зовет служанку. Через некоторое время он вернулся с чемоданом. К счастью, Лора его даже не успела разобрать.

— Отнести в экипаж? — неуверенно спросил Лэм, переводя взгляд с Шона на отца.

— Так и сделай, — ответил Шон и взглянул на противника, который стонал и раскачивался взад-вперед. — А что касается вас, Мидлбрук, то, если вы попытаетесь приблизиться к моей жене, я вас убью без предупреждения. Ясно? — Удовлетворившись ответным кивком, он повернул Лору к себе и подхватил ее на руки.

— А можно я ей буду писать? — осмелился спросить Лэм, открывая для них дверцу экипажа.

— Нет, бесхребетное ты существо, нельзя! — зло ответил Шон и усадил жену внутрь. Устроившись рядом с ней, он захлопнул дверцу и посмотрел на Лэмдина через окошко. — Ну ладно, посмотрим, — добавил он уже немного мягче, и экипаж тронулся.

Бессчетное количество миль было преодолено в гнетущей тишине, пока наконец Лора решила нарушить молчание.

— Лэм не дал ему меня ударить, — сказала она в защиту брата.

Шон раздраженно хмыкнул.

— Значит, спас его жалкую жизнь. — Прислонив голову к стенке, он глубоко вздохнул. — Лора, зачем? Ну зачем ты туда вернулась?

— Но мне же нужно было куда-то уехать! Я не могла остаться с тобой.

— Интересно, почему же? Я твой муж!

— Ты сам знаешь, почему! Потому что ты считаешь меня коварной лгуньей и бесстыдницей, а доказать тебе обратное мне никогда не удастся. Сначала я думала, что если ребенок родится вовремя, то ты изменишь свое мнение, но доктор Кампион и в этом меня разубедил.

Шон кашлянул и, помолчав, веско произнес:

— Лора, я обещаю признать твоего ребенка своим и полностью тебя простить. Мы больше никогда не будем говорить на эту тему.

Она резко вскинула голову.

— Болван, говорю же тебе: не за что меня прощать! Уж лучше прямо откажись от меня, чем принимать обратно с такой неохотой!

Шон попытался взять ее за руки, но она их убрала.

— Оставь меня в покое, Шон. Я не хочу с тобой жить, я хочу развестись!

— А я не хочу жить без тебя, — сквозь зубы процедил он. — И развода ты не получишь.

— Так что же делать? Мы в тупике.

— Действительно, — согласился он. — Но ты моя жена и останешься ею, несмотря ни на что.

И снова наступило молчание.

— Шон, если ты мне не веришь, то из нашего брака ничего не выйдет, — спокойно сказала она. — Я не смогу так жить.

Его зеленые, как весенняя листва, глаза потускнели и стали почти серыми. Но в них не было ни разочарования, ни отвращения, только покорность — и, как ни странно, боль.

— Боюсь, тебе все же придется, — сказал Шон наконец. — Даже если я тебя отпущу, тебе некуда будет идти.

Лора вглядывалась в лицо Шона, удивляясь этой неподдельной печали. Стена гордости и гнева их больше не разделяла, и он даже не пытался скрывать своих чувств. Неужели он до сих пор ее любит? Должно быть, любит, и не меньше, чем она его. Но вряд ли это поможет, ведь любовь — это еще не все.

— Хорошо, — тихо ответила она, сцепив пальцы. — Я попытаюсь быть хорошей женой. И матерью, — не смогла не добавить она.

— Знаешь, ты очень последовательна. — В голосе Шона уже не было злости. — Я прошу только одного — чтобы ты признала свою ошибку. Неужели это так много?

— Единственная моя ошибка в том, что я обо всем не расспросила брата сразу же, как подслушала разговор. И очень в этом раскаиваюсь, поверь мне.

— О Боже, я сдаюсь! — в отчаянии воскликнул Шон.

— Давно пора! — в отчаянии ответила Лора.