Выгодная позиция - Ребекка Дж. Каффери

Заклинание разрушено.

Момент упущен.

Он ничего не знает, и, откровенно говоря, ему все равно.

В том-то и дело, что я учусь у Харпера. Я уверен, что в его жизни все одноразовые.

Никто не проводит в его постели больше одной ночи. У него сплошные интрижки и

перепихоны. Никто ничего для него не значит, и никто не становится близким. Он и

Йоханнес, очевидно, друзья, но я не знаю, были ли они когда-нибудь вместе или

нет. В любом случае, я не думаю, что они спят вместе сейчас. У меня нет такого

ощущения.

Это мило в самом запущенном смысле этого слова. Харпер, кажется, либо не

любит, либо не доверяет большинству других людей в своей жизни, но Йоханнес, похоже, просто его человек. Единственный, кого он подпускает близко.

Если не обращать внимания на зеленую яму того, что я отказываюсь называть

ревностью, то можно понять, что им было бы мило вместе. Я не очень хорошо знаю

статистику Йоханнеса, поскольку в прошлом году он не оказал особого влияния на

трассу, но в этом сезоне все по-другому. Его выходки за пределами трассы, кажется, утихли, и в этом году он становится настоящим конкурентом. Тем более что он стал

частью новой команды Ford-Red Bull. Остается надеяться, что Харпер извлечет

уроки из опыта своего друга и найдет способ сосредоточиться на вождении.

Возможно, этот момент времени - не лучший тому пример, но среди давления

соревнований важно выпустить пар. Глядя на них сейчас, становится ясно, что их

объединяет то, как они это делают. Сейчас только девять вечера, и никто из них не

пьян, так что все довольно скромно по сравнению с тем, что могло бы быть.

Я пытаюсь принять это на веру и чувствовать себя так же расслабленно, как они, но

я закручиваюсь, как туго свернутая пружина. Это не моя идея выпустить пар. Если

уж на то пошло, я достигаю точки кипения.

Черт.

Зачем я согласился на это?

Я смотрю на закуски, которые принесли на стол, и думаю о том, чтобы съесть их

все, просто чтобы дать себе занятие. Но у меня строгая диета, ведь каждый грамм

веса тщательно контролируется, чтобы мы с машиной вместе достигли идеальной

массы для пика мощности. Я отодвигаю миску и вместо этого сосредоточиваюсь на

том, чтобы покатать бутылку пива, которая уже слегка нагрелась, между ладонями

и поковыряться в этикетке. Что угодно, лишь бы не смотреть на эту пару на

танцполе.

Должно быть, я выгляжу скучающим, потому что, когда бодрая песня переходит в

более медленную, Харпер внезапно появляется в кабинке.

«Что мне нужно сделать, чтобы ты вышел на танцпол?»

Он облокачивается на стол, опираясь на локти, вторгаясь в мое пространство. Его

лицо слишком близко ко мне, и я чувствую его запах, что определенно не помогает.

Он как будто дразнит меня. Возможно, он думает, что если подойдет достаточно

близко, то добьется своего.

Может, с ним все так и есть. Возможно, именно так он забирает всех этих чертовых

мужчин. Но почему он применяет этот прием ко мне? Он ни за что не догадается, что я бисексуал, не догадается, что я могу быть заинтересован. Не то чтобы

заинтересован. Он меня не интересует.

«У меня все в порядке, приятель. Возвращайся и наслаждайся... Йоханнесом. Без

меня ты проведешь время лучше». Мне совершенно не нравится, как это звучит. Я

должен был просто уйти, сказав, что все в порядке. А теперь он смотрит на меня, как кот на сливки. Он не знает, говорю я себе. Он не знает. Это просто

подпитывает его и без того огромное чертово эго.

«Оу. Оууууу». Теперь он ухмыляется, его огромное чертово эго раздулось еще

больше. «Зеленый - не твой цвет, красавчик».

Я делаю вид, что смотрю вниз на свою темную рубашку и хмурюсь в

замешательстве. «Ты что, дальтоник?»

«Встань, зеленоглазое чудовище, и присоединись...»

«Пошел ты».

«Ха! Я так и знал!»

Боже, ненавижу его самодовольный вид.

«Я знал, что ты наслаждаешься шоу. Спасибо, что подтвердил хотя бы это».

«Поздравляю, Шерлок. Я бисексуал. Оповести СМИ. Что ты хочешь, медаль?»

Почему меня так беспокоит, что он знает? Это не секрет. Просто я никогда

официально не объявлял об этом общественности. Но если кто-то спрашивает, я не

пытаюсь это скрыть.

Меня бесит то, как он ухмыляется, как будто думает, что я за ним подглядываю. Я и

не пытался - не считая, конечно, только что.

«Ух ты, гонки в этом году действительно необычные».

Я не спрашиваю, что это значит. Я, конечно, знаю о себе, о нем и о Йоханнесе, но

ни о ком другом я не знал. Даже не догадывался. Был один хороший способ, как он

мог узнать, кто еще не на стороне натуралов, но я не мог заставить себя думать об

этом. Во всяком случае, не слишком сильно. Наверняка сегодня ночью, когда я не

смогу уснуть, я буду снова и снова прокручивать в голове мысль о том, что Харпер

спит с другими гонщиками.

«Неужели кому-то уже все равно?»

Ни одна из команд не выглядит особенно гомофобной. А если и есть, то они держат

это в своем гараже.

«У меня один из лучших гей-даров, и даже я не знал, что ты би. Ты не понимаешь, что кажешься натуралом, или делаешь это намеренно? Каждый третий комментарий

на странице в Instagram, когда пишут что-нибудь обо мне или Йоханнесе, касается

нашей сексуальности».

Этого я не знал. Да и искать не хотелось, не было никакого желания читать гадости, которыми, я уверен, разбрасываются некоторые дерьмовые фанаты.

«Ну, может быть, это просто потому, что меня не снимают, когда я вываливаюсь из

клубов с явным перегаром или с членом на улице», - говорю я.

Я знаю, что это только половина истории, но Харпер действительно не может

помочь себе.

«Значит, это моя вина? Я заслуживаю, чтобы меня троллили невежественные

придурки? Я заслуживаю угроз убийством, потому что не занимаюсь йогой в

одиночестве в своей комнате в 3 часа ночи?»

«Я не об этом. Я...»

«Что ты хочешь сказать? Потому что сейчас ты только и делаешь, что портишь

настроение. Я пригласил тебя расслабиться и получить удовольствие, а не сидеть

здесь с осуждением, как старая засохшая слива».

«Да, правильно, вини меня. Я всегда во всем виноват, не так ли. Когда же ты

научишься отвечать за свои поступки? Некоторые из нас