Коварный супруг - Катарина Маура

— Берешь ли ты, Ксавьер, Сиерру в законные жены, чтобы оберегать и ценить, любить и лелеять с этого дня, в горе и в радости, в богатстве и в бедности, в болезни и в здравии?

Ее дыхание сбивается, и я улыбаюсь, мое сердце переполняется нежностью.

— Да. — В моем голосе нет ни капли колебаний. Я ждал достаточно долго, чтобы произнести эти слова.

Элайджа усмехается и делает шаг вперед с нашими кольцами, и я замечаю удивление на лице Сиерры, когда беру бриллиантовое кольцо вечности и надеваю его ей на палец. Это кольцо нельзя принять ни за какое другое, кроме обручального, и, видя его на ее руке, я испытываю странное удовлетворение.

Зак поворачивается к Сиерре, и я наблюдаю за тем, как на ее лице появляется паника.

— Берешь ли ты, Сиерра, Ксавьера в законные мужья, чтобы оберегать и ценить, любить и лелеять с этого дня, в горе и в радости, в богатстве и в бедности, в болезни и в здравии?

Ее глаза слегка расширяются, что-то похожее на сожаление омрачает эти прекрасные изумруды. Она опускает глаза и делает дрожащий вдох.

— Да. — Она говорит это не так уверенно, но, черт возьми, просто слышать, как она произносит эти слова, — такое облегчение. Ее рука дрожит, когда она берет у Элайджи толстое золотое обручальное кольцо и надевает его мне на палец.

— Для меня большая честь объявить вас мужем и женой. Добро пожаловать в нашу семью, Сиерра, — говорит Зак, заслужив милую улыбку моей жены. — Ксавьер, теперь ты можешь поцеловать свою прекрасную невесту.

Я ухмыляюсь и нежно тянусь к ней, моя рука скользит по ее шее, когда я наклоняю голову, и мои губы на мгновение нависают над ее губами. У Сиерры сбивается дыхание, и она опускает глаза, когда мои губы встречаются с ее губами. Я планировал просто чмокнуть ее, но одно прикосновение — и вся моя сила воли исчезает. Я притягиваю ее к себе, углубляя наш поцелуй. В ответ моя прекрасная жена поднимается на цыпочки, ее рука обвивает мои волосы, когда она раздвигает для меня губы.

И только когда до меня доносятся смешки братьев, я отстраняюсь, сердце бешено колотится, а тело трепещет от желания. Сиерра выглядит такой же возбужденной, и я не могу удержаться от счастливой улыбки. Она может притворяться сколько угодно, но ясно, что она хочет меня. Это не так много, но пока этого достаточно.

— Встречайте, мистер и миссис Кингстон! — объявляет Зак, и Сиерра застенчиво улыбается мне в ответ, прежде чем мы поворачиваемся лицом к нашим семьям, но все это время я не могу отвести от нее глаз. Я наблюдаю, как ее улыбка сползает с лица, шок смешивается с предательством, когда она видит Валерию, сидящую рядом с моей матерью. Она смотрит на меня с такой душевной болью в глазах, что я не могу удержаться и сжимаю ее руку.

— Помнишь, я сказал, что у меня ни с кем нет романтических отношений? — спрашиваю я.

На ее лице появляется что-то похожее на опустошение, как будто она ждет, что я скажу ей, что солгал ей.

— Обстоятельства изменились, — говорю я ей, держа руку на ее лице. — Я рад сообщить тебе, что на самом деле я женат — и я невероятно предан своей жене.

Она смотрит на меня так, будто не знает, стоит ли верить хоть одному моему слову, и я ухмыляюсь ей в ответ, молча клянясь исправить свои ошибки.

Глава 23

Сиерра

У меня тяжело на сердце, когда мы входим в розовый сад Зейна и Селесты, где будет проходить небольшой прием. Фэй начинает играть на пианино, когда мы входим, и я изо всех сил пытаюсь заставить себя улыбнуться.

— Те бумаги, которые ты только что подписала? — говорит Ксавьер, протягивая мне руку и крепко ее сжимая. — Они включают соглашение о неразглашении.

— Я в курсе, — говорю я ему, пытаясь вырвать свою руку из его. — Мои юристы составили его.

Он лишь загадочно улыбается и продолжает держать меня за руку.

— Мне показалось, что ты говорила, что хочешь сыграть роль для своей бабушки?

Я мгновенно прекращаю свои попытки освободиться от него и вздыхаю, бросая на него завуалированный взгляд, который он делает вид, что не замечает. Ксавьер усмехается и наклоняется ко мне, касаясь губами моего уха.

— Как ты справишься с фотосъемкой и разрезанием торта, не говоря уже о нашем первом танце? Вы ужасная актриса, миссис Кингстон.

Мое сердце замирает от того, как он обращается ко мне.

— Что? — шепчет Ксавьер, а затем украдкой целует меня в ухо. — Вам нравится, как это звучит, миссис Кингстон?

Я прижимаю руку к его груди, отмечая, что его сердце бьется так же быстро, как и мое, когда я поднимаюсь на цыпочки и прижимаюсь губами к его уху.

— Вовсе нет. Если я выгляжу хоть немного взволнованной, то это потому, что я продумывала, как убить тебя во сне. У тебя есть предпочтительный способ? Может, яд?

Он смеется и хватает меня за шею, его взгляд разгорается.

— Вообще-то да, — говорит он, притягивая мое тело к своему, между нашими губами остается всего дюйм. — Я бы с удовольствием задохнулся между твоих бедер.

Я задыхаюсь, и моя реакция только заставляет его смеяться сильнее, его лоб прижимается к моему.

— Черт, — пробормотал он. — Я буду наслаждаться тем, как найти способ заставить тебя волноваться. Я не думал, что возможно быть красивее, чем то, как ты выглядишь, когда смотришь на меня, твои великолепные глаза сверкают, а щеки раскраснелись... но это? Да, это станет моим новым любимым развлечением.

— Ты сумасшедший, — говорю я ему, слегка отстраняясь.

— О, детка, ты и половины не знаешь. — Я поднимаю бровь, и он немного выпрямляется, отстраняясь. — Это сумасшествие? Я узнал об этом от своей мамы, которая сейчас идет к нам.

Нервы внезапно всколыхнулись во мне, и я сжимаю руку Ксавьера. Он ласково улыбается мне и отпускает мою руку, предпочитая вместо этого обнять меня.

— Мама, — говорит он, в его тоне слышится нотка предупреждения. — Папа.

— Сиерра, — говорит мама Ксавьера, мгновенно заключая меня в крепкие объятия. — Я