Отбор. Помощница кронпринца - Дарья Верескова

За что она меня ненавидела? За то, что я собиралась выйти замуж за её сына?

Подняв голову и сделав вид, что всё это меня никак не задело, я резко развернулась и направилась в сторону лорда Крамберга, не обращая внимания на взгляды окружающих. Наоборот — улыбнулась.

И сказала себе, что больше ни за что не приближусь ни к Леонарду, ни к этой семейке.

Не зная, насколько ничтожным окажется мой контроль над событиями, которые вот-вот развернутся в замке.

— Леди Валаре… — лорд Крамберг буквально кипел от ярости, но во мне, после этих показательных «извинений», что-то умерло.

Поэтому, не сказав ни слова, я просто стояла рядом с королевским управляющим с вежливой улыбкой, ожидая, когда мы поднимемся к нему в кабинет — за моим повышением.

— Посмотрим, не придётся ли вам извиняться за свои извинения, — произнёс он, покачав головой, и всё же двинулся вперёд.

А мне так хотелось спросить: если бы на моём месте оказалась его гипотетическая дочь или сестра — заставил бы он их извиняться перед этой женщиной? Почему, как и в ситуации с нашей близостью, ответственность несу я одна, и последствия для меня столь серьёзны?

Почему Лео никто не заставляет извиняться за то, что он подошёл ко мне и пытался выставить меня из замка — при том, что это моё место работы? Почему никто не требует от него извинений за то, что он поспорил на меня, а затем начал ухаживать, возможно — лишь для того, чтобы выиграть этот чёртов спор? Как и другие аристократы, которых я даже не знала?

Когда он разорвал помолвку, он тем самым дал понять всем что о наш род можно вытирать ноги. И ни ему, ни его роду за это ничего не было, в то время как в любых других обстоятельствах такое закончилось бы дуэлью.

— Сюда, леди Валаре.

Кабинет лорда Крамберга оказался неожиданно мрачным и величественным — высокие стены, обшитые тёмным дубом, потолок терялся в тени под резными балками. За широким письменным столом из чёрного дерева возвышалось огромное резное кресло. У окон — тяжёлые бархатные шторы, пропускающие лишь тусклый свет. Здесь пахло сургучом, кожей и старой бумагой.

— Садитесь, — он указал мне на более скромное кресло с другой стороны стола, где уже лежала стопка документов, приготовленная для меня.

Лорд Крамберг не сомневался, что я пойду и извинюсь.

— Отбор по настоящему ещё даже не начался — ещё не было первого задания, а у нас уже проблемы среди ритуалистов. По правде говоря, в каждой магической специальности. Но вам не стоит об этом думать или волноваться.

Только теперь я заметила, какие глубокие мешки залегли у королевского управляющего под глазами.

— Из-за Отбора мы вынуждены были нанять огромное количество нового персонала, включая ассистентов младших ритуалистов, многие из которых никогда бы не прошли отбор во дворец… по разным причинам.

Намекал, что из-за моего скандального прошлого меня бы не приняли? Я и сама об этом догадывалась.

— Времена сейчас серьёзные: ритуалисты нужны каждый день, с хорошим резервом, с концентрацией, и — что главное — знающие свою работу. Мисс Ида Калман, возможно, была повышена преждевременно, но эта ответственность лежит на дворце. Однако в данный момент её необходимо заменить на ритуалах, в которые она уже записана, а у нас не хватает младших ритуалистов. Пожалуйста, ознакомьтесь с вашим новым контрактом.

Сердце кольнула острая жалость к старой начальнице. По сравнению с Финном, у Иды Калман были и резерв, и концентрация, но не хватало уверенности и веры в собственную силу. Вот бы объединить их в одно — получился бы идеальный ритуалист.

Я молча ознакомилась с контрактом под недовольным взглядом королевского управляющего — похоже, он ожидал, что я тут же неистово начну благодарить его за такую возможность. И я бы, наверное, благодарила, если бы не помнила кто заставил меня извиняться перед Геленой де Рокфельт.

Контракт был совершенно обычным, таким же, как и на должность ассистента младшего ритуалиста. Но теперь роль становилась постоянной, а зарплата увеличивалась с шести золотых в месяц до двенадцати. Кроме того, мне даже могли доверить первого подчинённого — такого же ассистента младшего ритуалиста, какой была я.

Разумеется, при условии успешного прохождения испытательного срока длиной в месяц.

— Я согласна, — произнесла я после короткой паузы.

Лорд Крамберг долго молчал, будто что-то обдумывал, а затем достал из ящика стола ещё один документ.

— Это не всё, — наконец сказал он. — Мистер Рон Моргрейв, личный ритуалист Его Величества, был впечатлён вашими действиями на последнем ритуале и предложил включить вас в список претендентов на новую должность.

Я нахмурилась, не понимая, о какой должности идёт речь, если я только что получила контракт на роль младшего ритуалиста.

— Против вас выступит множество кандидатов, включая старших ритуалистов и даже исполнительного ритуалиста, так что, скорее всего, вы не пройдёте. Но тем не менее…

...

«Во исполнение указа Совета при Его Высочестве кронпринце Каэлисе Арно, объявляется внутренний отбор на должность личного ритуалиста при Особе Наследника.

Кандидат должен состоять в текущем реестре сотрудников дворца, обладать подтверждённым стабильным резервом, высокой концентрацией и положительными оценками успешности и процедуры проведённых ритуалов.»

...

Вот оно.

Стоило мне только увидеть этот указ, как сердце забилось быстрее, потому что в тот момент я увидела это.

Возможность.

Наконец не зависеть от общественного мнения, от того идиотского поступка, который я совершила семь лет назад и который всё ещё стоял между мной и всей аристократией. Даже не зависеть от брата и его покровительства, хотя, конечно, любая должность во дворце уже давала мне это.

— Я с удовольствием приму участие в этом внутреннем отборе, — тихо произнесла я. — Для меня будет честью служить личным ритуалистом Его Высочеству.

И это была правда. Кронпринц показался мне человеком чести и достоинства — даже по одному тому инциденту с бароном Эскларом. Он почувствовал с другого конца зала, насколько сильно я хотела уйти, и подошёл, потому что не мог оставить даму в беде.

А потом... словно бы случайно открыл мне глаза на истинные мотивы гепарда.

В коробочке Рено Эсклара оказалась оранжевая лента. Та, что символизирует страсть. Сама по себе она была вполне безобидной — если бы перед ней шли