Зов призрачных сердец - Татьяна Ма

много чего в запасе, – парировал он. – Не всегда двери можно открыть ключом, дорогая Рада, иногда их приходится вскрывать смекалкой, силой мысли, магическим заклинанием или… – Раздался какой-то щелчок, и со стены что-то посыпалось. – …отмычкой.

– Открыли? – обрадовалась Рада, пропуская мимо ушей его слова о силе мысли и другой ерунде.

Алексей вооружился фонариком и посветил в темные недра открывшейся за гобеленом ниши. Вместе с Радой они заглянули внутрь. Алексей присвистнул.

– Сколько старых бумаг! Вам будет чем заняться на досуге, госпожа историк.

– Спасибо за помощь. Теперь я справлюсь сама, вы можете возвращаться к вашим делам, – отозвалась Рада, надевая перчатки.

– Э, нет. Я хочу тоже посмотреть, что мы оттуда выудим.

Рада протянула руку и вытащила из дальнего угла пожелтевший свиток, перетянутый бечевкой, который сразу же привлек ее внимание. Она словно знала, какую именно бумагу из всех имеющихся нужно взять первой…

Легенда о князе Левоне Хворостине и неверной княгине Софье

(Записано со слов старого ключника Терентия, что служил в Хворостинской усадьбе при правнуке князя Левона)

Князь Левон Хворостин, муж доблестный и гордый, правил северным княжеством в покое и богатстве. Земли его простирались от лесов густых до берегов болотных, полных таинственного мрака и звуков, от которых холод подступал к сердцу. Во владениях этих Левон славился как охотник лихой и правитель справедливый. Однако счастье семейное обернулось для князя наваждением. Его супруга, княгиня Софья, женщина красоты редчайшей, подобной которой трудно было сыскать в целом княжестве, таила под своим нежным взором душу коварную.

Поначалу князь с княгинею жили ладно. Князь на охоту ездил, медведей бил, а княгиня Софья в тереме пряла да песни пела. Дитя прижили. Да только скучно стало княгине в высоких палатах. И приметила она молодого дружинника, что звался Ратмиром. Чернявый, глаза горят, борода колечками.

Стали они тайком встречаться – то в саду за яблонями, то в баньке на отшибе. Люди шептались, да князю не докладывали: боялись его гнева.

Но правда, как шило в мешке, все равно вылезла. Подметил старый псарь Кузьма, как княгиня ночью к конюшне крадется. Доложил князю.

Сначала князь не принял к сердцу сей слух: «Не смей чернить имя княгини предо мною!» – прогремел Левон, так что стены задрожали. Но семя сомнения все же разрослось: мрак лег на сердце, а мысли князя с каждым рассветом становилися все чернее да чернее. Чтобы развеять или подтвердить горесть своих подозрений, Левон задумал неладное. Князь велел устроить охоту, а сам вернулся в княжеские палаты в тиши ночной. И застал все так, как гласил недобрый слух.

Велел он слугам молчать, а сам затаился. Ходил несколько дней смурной да молчаливый. Княгиня, говорят, к нему ластилась, все пыталась выведать, что у князя на душе, да только Левон ни слова не проронил.

Как-то наутро князь Левон встал радостный и объявил большой пир в лесу, притворив свой гнев щедростью. Он позвал свою жену, облекая лицо свое улыбкой дружелюбной, будто ничего не ведал. Лишь немногие слуги в его глазах уловили недоброе. «Возьмем псарей, охотников, наших лучших породистых хортов. Ты, Софья, надень самое красивое платье – устроим охоту в честь теплого дня!» – молвил он, и Софья, хоть тревога кольнула сердце ее, согласилась.

На следующее утро выехали на охоту. Князь в сияющих доспехах, с дружинниками мрачными, среди которых и любезник княгини был. Софья скакала подле князя и все смеялась, не ведая, что это ее последняя дорога. Дремучий лес окружал их, набрасывался на плечи ветвями изогнутыми, но князь велел ехать дальше, к болотам, над которыми даже птицы не кружили. Когда копыта зверей заспотыкались в вязкой земле, князь вдруг дал знак.

«Теперь начинается настоящая охота!» – суров и холоден, крикнул он. И вдруг его дружина разом натянула тетивы луков. Лица охотников стали жутки, как маски, а псари пустили собак, которые рванулись к Софье и ее полюбовнику. Ратмир бросился выхватить клинок, но князь лишь усмехнулся. «Нет нужды в мечах, изменник. Ступайте, бегите, сколько хватит вам сил! – грянул Левон, и звук его голоса прокатился эхом по мрачным просторам. – Сбежите, сокроетесь – значит, на то воля Божья. Не стану искать, а нет – так нет», – зло рассмеялся он, блестя бешеным глазом.

Софья и любезник ее поверили, пустили лошадей в галоп, в обход болотам. Только где ж их обойдешь! За Белым болотом сразу Черное начинается – вот где людская погибель-то!

Не стал князь их останавливать. Только усмехнулся – страшно, будто волк перед прыжком.

Выждал с дружинниками своими время, а потом прорычал, аки дикий зверь:

– Будем травить лису!

Беглецы кое-как выбрались из Белого болотца и уже вовсю скакали к Черному – там, говорили, даже птицы не летают, только топи были кругом да блудячие огни. Но кони увязли в трясине. Софья, в слезах, звала Ратмира, а тот рубил мечом камыши, будто мог прорубить дорогу.

А князь, к тому часу уже нагнавший полюбовников, стоял на твердой земле, смотрел холодно. Собаки рвались вперед, но он их удерживал.

– Прости, Левон! – закричала Софья, протягивая руки. – Я ж жена твоя!

Но он только головой покачал:

– Нету мне жены. Нету.

И свистнул. Охотники пустили стрелы – не в беглецов, а в землю перед ними. Испугались кони, рванули и ушли под темную воду с всадниками. Все потопли.

Сказывают, с тех пор князь Левон ночами мучился кошмарами. К нему все приходила княгиня, протягивала руки из болотной трясины и умоляла спасти ее. Левон даже велел засыпать болото камнями. Только это не помогло.

Сам князь же, говорят, через несколько лет умом рехнулся. Ушел как-то ночью в болота да так там и сгинул.

А еще люди сказывают, что по тракту лесному огни блуждают. То Софья с Ратмиром ищут дорогу домой. Но не выйти им. Не выбраться из топи Черного болота. Никогда.

Записано в лето 6731 года от сотворения мира

Глава 33

Закончив читать, Рада подняла глаза на Алексея, который тоже смотрел на нее, нахмурившись. После того как был найден старый свиток, они оба так и остались в обшарпанном кабинете второго этажа, чтобы прочитать его. Рада села в одной кресло – Алексей в другое. Чтение длилось долго, ведь документ был старым, написанным от руки, и Раде пришлось продираться через непонятные места. Тем не менее ей это удалось, и легенду они прочли.

– Это ужасно, – наконец вымолвила она.

– Это дико, – кивнул Алексей.

– Вы что-нибудь слышали об этой истории