Несмеяна для босса - Алёна Амурская

крылом, защищал даже, вдруг может взять и вонзить в твою спину когти. Оскалить на тебя клыки в момент незащищенности и пригласить познакомиться с самой темной стороной его характера не только на словах-угрозах.

Какое счастье, что благодаря родному отцу, у меня есть возможность категорически отказаться от этого приглашения!

- И вот еще что… - задумчиво произносит Батянин. - Не рассказывай пока ничего Короленко насчет его дяди. Я хочу проверить кое-что связанное с ним, а для этого мне понадобится время и твое молчание.

- Как скажете, - грустнею я и опускаю глаза.

Ну вот, опять какие-то тайны. И у меня есть подозрение, что просьба Батянина свидетельствует о невидимой трещине, которая пролегла между ним и Короленко из-за проклятого предателя Агаева. Ведь, будучи опытным бизнесменом, он однозначно не может позволить себе такую глупость, как безусловная лояльность. Особенно, если деловой партнер невольно скомпрометировал себя таким родственником.

Я устало потягиваюсь, ощущая ломоту в ушибленных от падения местах… и неожиданно для себя зеваю. Голова всё такая же тяжелая и ноющая, несмотря на прием лекарств.

- Поспи, - широкая теплая ладонь Батянина покровительственно касается моей макушки и тут же исчезает. - Тебе надо отдохнуть и восстановиться.

Его слова действуют на меня, как самое лучшее снотворное.

Снова просыпаюсь я уже посреди ночи.

В спальне темно, а в кресле у окна посапывает сиделка-медсестра, которую приставили ко мне, словно к беспомощному инвалиду. В доме царит тишина.

Я медленно опускаю ноги с кровати и качаю головой, проверяя на болезненные ощущения. Чувствую себя гораздо лучше! Только пить очень хочется. Но не воды, а чего-нибудь тепленького и сладкого, вроде мятного чая.

Не желая беспокоить спящую женщину из-за такого пустяка, я тихонько крадусь к выходу босиком и спускаюсь вниз по лестнице. Туда, где предположительно в любом доме должна находиться кухня.

Звяканье поставленной кем-то на стол чашки безошибочно подсказывает мне правильное направление. И одновременно с этим заставляет остановиться перед дверью, из под которой мерцает включенный свет. В воздухе пахнет крепким свежезаваренным кофе.

- …не нужно ее посвящать во все эти грязные подробности, Егор Николаевич, - доносится до моего слуха приятно-густой бас Батянина. - Девочка и так натерпелась за последнее время. Всё, в чем она сейчас нуждается, это спокойствие, стабильность и безопасность. И вы ей это обеспечите, пока всё не разрешится. И проследите за тем, чтобы она не скучала.

- Понял.

- Еще и развлекать? - хмыкает голос Яра Медведского. - Ну вы и загнули, Андрей Борисович! Хотите, чтобы мы с братишками в шоуменов переквалифицировались ради девчонки?..

- Да хоть в детских аниматоров, - отрезает Батянин непреклонным тоном. - Можете и на голове походить, распевая песни, если это заставит ее улыбаться. Считайте это одним из основных пунктов договора.

Глава 27. Несмешные шутки

Моё самочувствие пришло в норму только через несколько недель.

Нет, в целом всё было нормально, но голова у меня периодически кружилась и побаливала. Так что я предпочитала двигаться с осторожностью… и целыми днями отчаянно скучала от нечего делать.

Врач, который время от времени приезжал ко мне на диагностику, нервно предостерег, что при сотрясении любые гаджеты противопоказаны до полного восстановления. Как и книги, и музыка, и прочее-прочее-прочее, что можно назвать активным раздражителем для мозга. На всякий случай. Зато спать и смотреть в потолок можно было сколько угодно.

Единственное, что хоть как-то оживляло мою пресную жизнь, так это зачастивший с визитами Короленко, который приходил к Медведским регулярно, как запрограммированный. Со мной он практически не общался - только бросал оценивающий взгляд и уходил обсуждать какие-то дела с хозяевами дома.

Да, а еще я боролась со скукой через наблюдение за братьями Медведскими. Мне было даже любопытно, как они справятся с нелепым указанием Батянина - очевидно, пожалевшего своего непутевого курьера чисто по доброте душевной.

Нет, ну серьезно, как они собираются меня развлекать?.. Особенно учитывая то, что Ярослав - младший из братьев и наиболее юморной из них, - куда-то исчез. Комедии и шоу смотреть нельзя, смешные видосики в соцсетях тоже. А сами мужчины, Егор и Фёдор, довольно замкнутые личности и непохоже, что они вообще любят общаться на легкие веселые темы. Мрачной криминальной аурой от обоих разит за версту.

Я и сейчас ее чувствую. Даже сквозь дверь, когда они, как обычно, поднимаются ко мне в гостевую комнату, чтобы сказать свое зачем-то обязательное утреннее “привет”.

- ... ну где ты там застрял? - бубнит угрюмый голос Фёдора. - Нам через полчаса выезжать на встречу уже пора. Может, договоримся наконец… Яр, зар-раза, весь мозг вынес с этим любителем малолеток. Психует. Требует его засадить, максималист хренов.

- Тихо ты, - обрывает его недовольный Егор. - Нашел место трепаться. Мне только что Батя опять звонил…

Их голоса становятся приглушенными и неразборчивыми. А через несколько секунд дверь открывается, впуская старательно растягивающего губы Фёдора. Улыбка на его резковатом лице с грубой тяжелой челюстью выглядит немного чужеродно. Сразу чувствуется, что это нечастый прием в арсенале его повседневной мимики.

- Привет, нормально спалось?

- Да, спасибо…

- Доброе утро. - В отличие от среднего брата, Егор Медведский не гримасничает. Кивает мне формально и подталкивает Фёдора в спину, словно давая сигнал.

- Э-э… - булькает тот и неловко спрашивает: - Как настроение? Что-то ты всё время бледненькая и молчаливая.

- Я всегда такая, - пожимаю плечами. - Это мое обычное состояние, не обращайте внимания.

- Ну как это не обращать внимания? Так нельзя. Ты наша гостья. Слушай… а давай анекдот расскажу? Вдруг повеселеешь.

Я смотрю на него без энтузиазма.

- Какой анекдот?

- Очень смешной, я прям угораю с него.

- Мне не очень нравятся анекдоты… - пытаюсь я отказаться и при этом не задеть воодушевленного своей идеей Фёдора.

- Да ладно, просто послушай! Короче, в тёмном переулке встречаются два мужика. Первый достает из кармана нож и спрашивает: “У тебя деньги есть?” Второй вынимает из-за спины топор: “А тебе зачем?” Тогда первый тут же прячет нож и быстро показывает крупную купюру: “Да вот, разменять…” - на последней фразе Фёдор сам же не выдерживает и хрюкает, действительно искренне наслаждаясь своим грубоватым юмором.

Мне очень не хочется расстраивать его тем фактом, что я никак не разделяю его веселья. Поэтому я просто вежливо хмыкаю, давая понять, что оценила чужие старания по достоинству.

- Чё,