Проданная драконом, купленная Смертью - Кристина Юрьевна Юраш

Тебя не было два дня! - произнес доктор так, словно пытался достучаться до меня.

— Два дня? — Я не поверила. — Но… Я же только что пила чай со Смертью во дворце! Прошёл час! Максимум!

Доктор горько усмехнулся, понимая, что всё в порядке. Он даже смягчился.

— Время там… не наше, девочка. Там — вечность. А здесь — жизнь. И она не ждёт, - усмехнулся он.

Он посмотрел на мои руки, на живот — там, где мужчина пырнул меня ножом.

— Раны зажили. Даже следа нет. Как будто ничего и не было, - прошептал доктор. - Слишком быстро. Я такого никогда не видел. Хотя врачую уже лет сорок.

Я недоверчиво коснулась кожи — гладкая, целая.

Словно боль была сном.

Словно дворец — галлюцинацией.

Но запах роз и пепла ещё путался в моих волосах.

Доктор устало встал, потирая лицо.

— Так, ты в себя пришла. А чего я расселся? Мне нужно к новому пациенту!

— Новый пациент? — удивилась я, пытаясь сесть. — Кто это?

— Бывший жених Лили, — тихо сказал доктор, а голос его дрогнул. — Джеймс Миллиган. После её смерти не женился. Пьёт. Вчера угодил в пьяную драку. Нож в бок. К счастью, я успел. Но… душа его — уже на грани.

Сердце сжалось.

Лили… Та самая девочка с портрета.

Та, чьё платье я ношу.

Та, чья комната стала моим убежищем.

— Тогда я… Я пойду к Марине, — сказала я, вспоминая несчастную женщину. — Узнать, как она… Поговорить об ее уходе от мужа. Это же… Это же преступление — терпеть такое обращение! Он же псих! Он ведь не остановится. Он ударит снова. И снова. Пока не убьёт.

— Я уже сообщил страже, но они все... заняты поисками по приказу герцога. Им нет дела до семейных скандалов.

Доктор вздохнул.

— Отдыхай! Рано тебе еще вставать! Я скоро вернусь.

Поисками по приказу? А не меня ли они ищут? Или муж решил, что я сбежала? Зачем меня искать? Меня же вышвырнули на улицу, как ненужную вещь?

О, сколько вопросов.

Но я не хотела думать об этом. Мало ли, кого ищут стражники по приказу герцога!

Я не стала лежать.

“Нет, ну вы поглядите!” - проворчал доктор Эгертон и махнул на меня рукой.

Я медленно встала, поправила рубаху и пошла к палате Марины.

Хотела увидеть — жива ли. Дышит ли. Улыбается ли своему сыну.

Но едва я открыла дверь — всё пошло наперекосяк.

Дверь в приемный покой распахнулась с таким грохотом, будто её вышибли тараном.

На пороге — он.

Муж Марины.

Тот самый, что бил её ногами в живот.

Тот самый, что кричал: «Если не мой — пусть не родится!»

Глаза — красные, не от слёз, а от вина. Лицо — искажено яростью и страхом. В руках — кнут.

— Где она?! — заревел он. — Где эта шлюха?!

Глава 53. Вернись, я все прощу!

Марина, бледная, но живая, прижимала к груди младенца. Её глаза — полные ужаса, но и ярости.

— Это наш ребёнок! — истерично закричала она, отползая к стене. — Наш! Понимаешь?! Ты ударил меня, ты чуть не убил нас… но он — твой сын! Не трогай нас! Уходи!

Разъярённый муж шагнул вперёд.

Я бросилась между ним и Мариной.

— Не смей! — выкрикнула я, вставая насмерть. — Ты уже однажды чуть не убил их!

На крик подоспел доктор. Я думала, что он закричит или бросится за стражей, но он не кричал.

Он встал перед ревнивцем.

Медленно. Спокойно. Как будто перед ним не пьяный зверь, а обычный пациент с простудой.

— Прежде чем ты сделаешь глупость, — сказал он тихо, но так, что в комнате стало слышно, как бьются сердца, — ты должен знать наверняка. Твой это ребенок или нет. Согласись, так будет правильно. Я предлагаю тебе сначала проверить. И тогда у тебя будут доказательства, которые ты сможешь предъявить. Немного терпения, и все встанет на свои места.

Тишина.

Доктор подошёл к шкафу, достал старинную шкатулку из чёрного дерева, инкрустированную серебром и костью. Открыл.

Внутри — артефакт: прозрачный кристалл на цепочке, в котором пульсировало слабое золотистое сияние.

— Надрежь палец, — приказал он, глядя на ревнивца.

Мужчина, дрожа, послушался.

Капля крови упала на кристалл.

— Если сейчас сияние будет золотым, то ребенок твой, — произнес доктор. — Мне уже самому интересно, из-за чего этот переполох.

Доктор Эгертон подошёл к кровати, осторожно взял ручку младенца — и приложил кристалл к его ладошке.

Вспыхнуло золотое сияние.

“Отец и сын”, — появилось слово, состоящее из золотых искорок. Они тут же распались и погасли.

— Видишь? — тихо сказал доктор. — Кровь не врет. Это твой сын. Твоя плоть. Никакой не соседский.

Мужчина уставился на кристалл.

Потом перевёл взгляд на ребёнка.

На избитую, измученную жену.

На свои руки — те самые, что били её за “измену”.

И вдруг… до него дошло. Мужик сделал шаг и рухнул на колени.

— Марина… — выдохнул он, и голос его развалился на куски. — Прости… Прости меня… Я дурак… Я слепой… Я послушал ту… ту ведьму… соседку… Она сказала… она сказала, что ты с этим парнем-молочником… что ребёнок не мой…

Он зарыдал — не как мужчина, а как мальчишка, который только что понял, что чуть не убил самое дорогое.

— Я не знал… Я не верил… Но я хотел верить… Потому что мне было легче думать, что ты предала, чем признать — я никогда не был достоин тебя… — ревел муж, а слёзы катились по его покрасневшему лицу.

Он протянул руки, но не к ребёнку.

К ней.

— Вернись… — прошептал он жене, которая вздрогнула от его приближающихся рук. — Я всё исправлю. Всё. Дом. Жизнь. Себя. Только… только не уходи. Не оставляй нас.

Он прижался лбом к её коленям, как в старину — как мольба, как покаяние, как последний шанс.

Марина смотрела на него.

Слёзы катились по его щекам.

Но в глазах — не ненависть.

Неверие.

— Я не знаю… — прошептала она дрожащим, сломленным голосом. — Я не знаю, смогу ли…

Глава 54. Жених

— Давайте вы протрезвеете, купите цветы, успокоитесь и приведете себя в порядок, — спокойным голосом произнес доктор.