Герцогиня из приюта - Наталья Варварова

и князя. Графиня считает, что такая реакция Источников связана с моим отрицательным магическим зарядом. Я ведь в постоянном минусе. Еще она сказала, что остров всегда благоволил к убогим. К больным то есть. Но сумасшедшей я себя не считаю.

Последние слова произнесла в некоторой запальчивости. Но я, действительно, мыслила связнот аж третий день подрял. Наверное, Роберт начал готовить меня к поездке и к приему в Ульрихе заранее и снизил дозу. Иначе полуживая женщина, придающаяся разврату, — вблизи это выглядело бы странно.

На оргии, которые так волновали всю знать на континенте, меня, очевидно, приводили накаченной до беспамятства. Потому что никаких, даже смутных воспоминаний, от них не осталось.

— Про Мелену ничего не скажу. Хотя бы потому, что мальчик всегда держал своих женщин далеко отсюда. Про Источники доподлинно известно, что они помогают не просто страдающим, а людям с чистым сердцем. Здесь даже не важен возраст. Кристиан перевез приют не потому, что это дети, — характеры попадаются всякие, — а чтобы компенсировать их нестабильную магию.

Меня так и подмывало спросить, как там два мальчика, с которыми сейчас Аргус. Есть ли у них повреждения — возможно, заболевания — или все дело в магическом истощении?

— Когда вы последний раз просили о чем-то для себя, графиня? Ну, за исключением спрятать вас от супруга. Там речь шла о смертельной опасности… Вы не производите впечатление девушки, которая привыкла ждать чего-то от других, выдвигать свои требования. Уж тем более, интриговать, чтобы получить желаемое. Я сейчас не про то, как должно быть выглажено ваше платье или застелена кровать.

Я задумалась:

Дело в том, Ясмина, что у меня все было с самого рождения. Я ничего такого не просила. Оно появлялось раньше, чем я начинала мечтать… Даже магия. Ну чего может требовать от других четырехстихийник? Иди и делай. Если плохо получилось, делай снова. К тому же целительство — это не про просить… Берешь одно, соединяешь с другим. Возвращаешь третье, чтобы не нарушить баланс.

— И отдаешь, причем постоянно. Нормальный целитель под конец дня едва держится на ногах. А уже про то, как вы провели последние пять лет… Много ли вы взяли для себя… Доброта и готовность брать, но для других — по-моему, это и есть условие Источников. Местная магия привыкла прятаться от чужаков, которые приходят ее поглощать.

Какая ирония, единственный раз, когда я захотела чего-то (точнее, кого-то) несбыточного и себе, был как раз связан с Виллем. Я каждый день просыпалась и ждала, чтобы хозяин острова признался мне в любви, а он принял меня за одну из тех, кто преследовал его, чтобы женить на себе.

Снова рассеянно коснулась листьев базелиса. Перезвон уже не утихал. Безотносительно, трогала я их или нет.

— Я думаю, вам нужно запросить убежище непосредственно у Источников, то есть у острова, а взамен предложить свою помощь. Если Кристиан предоставит убежище герцогине Марбо, то это международный скандал, а если он, как владелец Вилля, приютит мага, которого принимает и в котором нуждается остров, то какие еще могут быть возражения.

— В каком смысле, нуждается, Ясмина?

— Вам придется выйти на работу, леди Вальмонт.

Глава 30

После обеда я написала прошение об убежище в кабинете Кристиана. В том самом, куда меня закинуло при помощи его кулона и где вчера Аргус застал князя и леди де Вирт.

Легран по-прежнему отсутствовал.

— Почему вы так напряжены, Изабель? В любом случае, то, что произошло между вами и Его Высочеством, имело место довольно давно. Вы выходили замуж за другого с мыслью быть хорошей женой и матерью, — заметила Ясмина, которая разложила передо мной несколько старинных писем в качестве образца.

В одном об укрытии просил священнослужитель, который обязывался отказаться от старых идолов и служить Богине. В другом — проигравший кампанию на юге военачальник.

Что могло меня с ними связывать? Как показал случай с Люком, я в состоянии сотворить крайне сложное плетение. Однако фраза Ясмины застала меня врасплох, и я пролила чернила. Хорошо, что это был лист, на котором я лишь расписывала перо.

Как объяснить ей, что уйти навсегда — это одно, а встретить снова и видеть теперь каждый день… К тому же Кристиан вел себя не совсем равнодушно. Бесконечные прикосновения, необходимые для магической отдачи… Мне приходилось постоянно напоминать себе, на каких условиях и зачем я здесь.

— Я нервничаю, когда Легран рядом, — признала я. — Меня смущает, что со всеми сложностями, которые мы пережили в прошлом, сейчас я полностью зависима от его великодушия и… чувства вины. А он несдержан, импульсивен, недоверчив. Сначала гладит по голове, а через две минуты… Он и, правда, просил вас притвориться моей родственницей и попасть к нам в поместье?

За маской тщеславного и доброго парня Роберт скрывал непомерные амбиции. Он заигрался с запрещенной магией, а в том жутком разговоре во сне намекал, что он не чурался преступлений. Если бы Ясмина появилась у нас, она бы здорово рисковала.

— О, да. Кристиан много о вас рассказывал, чтобы меня подготовить. Я пришла к выводу, что ни одной из девушек, которая могла бы… в общем, примерно вашего возраста… он не восхищался так, как вами.

Она улыбнулась мне так, словно все мои мысли были видны ей, как на ладони. Да, там, действительно, и отгадывать нечего.

Я снова попробовала оставить роспись. Получилось с пятого или шестого раза. Рука все еще слаба, чтобы писать весь текст самой. Мы решили, что прошение я буду надиктовывать. И менталистка принесла бумагу, на которой проступали слова того, кто держал на ней перо.

«Урожденная леди Синтия-Изабель Вальмонт, наследовавшая графский титул с возможностью передачи своим детям, в замужестве — леди де Роман, герцогиня Марбо…», — далее я запнулась.

Вот, например, священник «дражайшее умолял», а главнокомандующий скупо сообщал о «сложной жизненной ситуации», — как же следовало мне оформить свое прошение?

— Говорите ровно то, что ощущаете, — подсказала Ясмина. — Оба этих господина были косноязычными, но ведь объяснились же как-то.

«… Не имея другой возможности защитить свои земли, людей и имя рода, чье представители из поколения в поколение служили Союзу Шести государств, просит дать ей пристанище и защиту Источников на острове Вилль. Молю спрятать от собственного супруга, которого никто более не остановит, кроме хозяина Вилля, с его преимущественным правом распоряжаться четырьмя стихиями — во славу справедливого мира и магического равновесия между природой и людьми».

Я снова замолчала. Слова рвались изнутри. Я только что попросила Кристиана встать на пути у Роберта.