Герцогиня из приюта - Наталья Варварова

Поймала изучающий взгляд Леграна. Он сознательно давал мне познакомиться с детьми. Как он мог предположить, что я выберу приют? Тем более, это вышло почти случайно. Бенджи тоже украдкой наблюдал за нами… И вот там все сложно. Нет, я не считала, что все обладатели темной магии черны сердцем, однако светловолосый ангел вполне мог осознанно принимать обожание и помощь Морри. Рассчитывать на них.

— Я и не думаю вас разлучать. Не бойся. Но никаких больше всплесков за компанию. Представь, что Ясмине пришлось иметь дело с двойным уроном. Она вымоталась в два раза больше.

Мальчик разулыбался. Он готов пообещать что угодно, лишь бы его продолжали поддерживать.

— Ой, чуть не забыл. Я должен передать вам письмо. Мне дала его чудесная леди. Такая же красивая, как вы, только с розовыми щеками и темными волосами. Она очень переживала, что у нее не получалось лично. Но это сюрприз. Никто другой нельзя, чтобы узнал. Так она мне объяснила.

Я сначала не поняла, о чем он. Сообразила, только когда что-то жесткое оказалось у меня в рукаве, вплотную к манжете.

Морри выглядел невероятно довольным и ждал, что его сейчас похвалят.

— Это письмо только для вас. Если его увидят ваши новые друзья, то погибнут те, кого вы давно знаете и любите… Так она просила пересказать — прямо дословно. Это какая-та игра? Мы в приюте играем в такие с мистером Эдери. С загадками и тайнами. Он называет их квестами.

Я постаралась его успокоить. Уверена, что побледнеть еще сильнее у меня бы не получилось.

— Красивая леди дала мне конфету в красной обертке. Но Хель приказала смыть ее в водопровод, потому что нельзя принимать подарки от незнакомых.

— Хель очень умная девочка, — согласилась я.

Здравый смысл подсказывал, что ради моей безопасности конверт, который острыми углами впивался в кожу, следовало немедленно передать Леграну. Но в прямой досягаемости Роберта остались люди, которые были со мной с детства. Я не испытывала иллюзий насчет авторства неожиданного послания. Но вот что это за «чудесная леди»?

К нам подошел Кристиан.

— Графиня, до сна еще пара часов. Давайте проведем их с пользой. Я попробую изучить природу вашей магической связи с мужем, чтобы соорудить что-то более эффективное, чем браслеты.

Я обняла Морри за плечи, а потом пожелала обоим мальчикам спокойной ночи. Они вышли из столовой, повиснув с двух сторон на Аргусе, который снова обернулся в собакомедведя. Вот кому обед пошел на пользу.

Подала руку князю. Конверт продолжал жечь другую.

— Я снова прошу у тебя прощения, Изабель. С дорогими людьми сложно сдерживаться, но обижать их, тем более, нельзя. Я уже не помню, когда последний раз переживал за кого-либо столь сильно.

— И ты меня извини. Я говорю то, что думаю. Но мы знаем друг друга так мало. Я не хотела тебя задеть.

Он улыбнулся белозубой улыбкой, которая означала лишь точку в этом обмене любезностями. Кристиан поднес мои пальцы к губам — и этот жест уже, действительно, выражал нежность. Его Высочество развернул руку и обжег поцелуем запястье.

Здесь я перестала анализировать… Краково письмо. Скоро у мага появится еще один повод гневаться на меня. Если, конечно, все пройдет достаточно неплохо.

Глава 33

— Посиди здесь, — сказал Крис, тут же опуская меня в довольно жесткое кресло, где подлокотники располагались слишком далеко друг от друга. — Я должен сделать кое-какие приготовления.

Сейчас мы были не в мастерской, но и не в его кабинете. Еще одна пустая комната, в которой кроме моего кресла и вытянутой вдоль стены столешницы, ничего не было.

Князь заметил, что я озиралась по сторонам. Он также видел, что я нервничала и неправильно связал одно с другим.

— Мы в моих покоях, Белль. Здесь ты в такой же безопасности, как и у себя в спальне. Или ты опасаешься меня?

Я покачала головой. Глупо предполагать подобное после того, как мы две ночи провели в одной кровати. Волновало другое — письмо впечаталось в руку и причиняло боль, которая постепенно нарастала.

В первые минуты я восприняла послание как прямое руководство к действию. Все же я привыкла следовать всем инструкциям подряд… от врачей, от Роберта, затем от Кристиана… Угроза звучала идеально и логично. Но в тот момент, когда князь занес меня в портал, я уже усомнилась, так ли правильно поступаю, скрывая конверт.

— В этой комнате я провожу опыты с чистой магией, когда инструменты не нужны. Еще медитирую. Она такая же угловая, как твоя. Можно полностью открыть окна, распахнуть створки, и… Да что с тобой, Белль?

Если красивая дама передала письмо Морри, то она имела прямой контакт с детьми. Чудовище Марбо получил рычаги, чтобы воздействовать на малышей из приюта… Мало того, что вдалеке отсюда муж мог мучать моих подданных и слуг, он как-то дотянулся и до Вилля. Простер над больными сиротами руки, из которых клубилась тьма.

Однако в момент, когда я осознала, что должна предупредить Леграна, в горле появился дополнительный блок, а кожу на запястье и выше стало ощутимо печь. Из-за этого я выглядела так, словно сейчас грохнусь в обморок.

Кристиан испугался по-настоящему. Он встал сзади и положил руки мне на плечи. Однако на конверте, похоже, имелись какие-то печати, не позволявшие обнаружить его наличие и действие. Сюда бы Ясмину с ее чтением верхних мыслей. У Кристиана задатки металлиста не настолько развиты... Но миссис Линней как раз отправилась убедиться, что в приюте отбой и никаких происшествий.

— Вишенка, ты можешь объяснить, что именно не в порядке? Подай знак, если не получается.

Я резко дернула головой и попала магу в живот. Он этого даже не заметил. Все-таки мои панику и молчаливый крик князь не пропустил.

— Тогда попробуй рассказать через что-то другое, на первый взгляд, не связанное.

Я ухватилась за его руки. Уткнулась носом в сгиб локотя. Как бы я временами ни избегала этого мага, тактильный контакт — великая вещь.

— Газеты, Кристиан. Почему вы с Ясминой прячете от меня газеты? Что произошло в Марбо, или же в моем графстве, за эти два дня? Что-то ужасное, я уверена в этом.

Легран наклонился и провел кончиком носа по виску. От этой необычной ласки в глазах защипало.

Он тщательно подбирал слова. Значит, я не ошиблась.

— Мы решили не волновать тебя, Белль.