Там, где тает лед - Ава Хилл

Никто не знает мое тело так, как он. Он может довести меня до края одним легчайшим касанием — наверное, потому что я всегда мокрая и тоскую по нему.

— Я скучал по звукам, которые ты издаешь.

Медленно он вводит в меня два пальца, и я втягиваю воздух сквозь зубы — тело растягивает. После нашего расставания у меня никого не было. Коннор двигается медленно, бережно, осторожно разрабатывая меня пальцами, пока язык сводит с ума.

Вторая рука скользит по моему телу, обхватывая мои груди, сжимая и разминая, и все это время его рот ласкает меня.

— Я так близко, — выдыхаю я, и он смеется. Его смех отзывается вибрацией прямо в моем клиторе.

— Ты можешь мне не говорить, маленькая. — Он смотрит на меня снизу вверх, лежа между моих ног. — Думаешь, я не помню, как эта милая маленькая киска сжимается, когда ты вот-вот кончишь? Как ты дергаешь бедрами и хватаешь меня за волосы? Я все помню.

Он снова накрывает меня ртом, втягивает мой клитор, а пальцы сгибает так, что попадает в ту точку, от которой мир взрывается звездами. Я вскрикиваю, кончая резко, выгибаясь дугой и сжимая бедрами его голову. Коннор не отступает. Он продолжает лизать и втягивать, чтобы один оргазм превратился следующий.

Я всхлипываю его имя. Он целует и нежно прикусывает чувствительную кожу на внутренней стороне бедер — я даже не смотрю, чтобы убедиться, что он оставляет на мне следы.

Пытаюсь притянуть его за волосы, но он перехватывает мою руку.

— Еще нет, маленькая. Тебе нужно кончить хотя бы еще раз, чтобы ты достаточно расслабилась и смогла принять меня, — говорит он.

— Терпеть не могу, когда ты заботливый, — бурчу я, прикрывая глаза рукой.

— Конечно, множественные оргазмы — сущий ужас, — парирует он и легонько прикусывает мой клитор. Мои бедра сами подаются ему навстречу, и он смеется. Недолго проходит, прежде чем я снова вскрикиваю, кончая так яростно, что все внутри проваливается, дыхание сбивается.

Коннор поднимается ко мне, целует, и я стону, чувствуя на его губах собственный вкус.

— Видишь, как мы с тобой хороши на вкус? — шепчет он.

— Мне нужен ты, Коннор, — выдыхаю я.

Я тяну его боксеры, которые почему-то еще на нем. Просунув руку между нами, обхватываю его напряженный член и, о, черт. Я и забыла, какой он большой и толстый. Вот почему мне нужно кончить по крайней мере три раза, прежде чем он сможет трахнуть меня.

Голова Коннора падает мне на плечо, и он вздрагивает, пока я продолжаю играть с ним.

— Ты заставишь меня кончить, прежде чем я смогу тебя трахнуть, — стонет он.

Тяжело выдыхаю и выпускаю его из руки.

— Нельзя, чтобы ты кончил так рано. Потом тебе понадобятся часы, чтобы восстановиться в твоем-то возрасте.

Коннор поднимает голову и свирепо смотрит на меня.

— Это не смешно, чертенок. Думаю, ты помнишь, как я трахал тебя до состояния, когда ты едва ходила на следующий день.

— Полтора года назад. Тогда ты был моложе, — отвечаю я.

— Похоже, тебе нужно напоминание, как это было между нами, — говорит Коннор.

Головка его члена упирается в мой вход, и одним резким движением он входит. Я резко втягиваю воздух, цепляясь за него, прижимая ладони к его спине, чувствуя вес его тела. Что-то внутри меня одновременно ломается и срастается.

Я скучала по этому, по такой связи с ним.

Взгляд Коннора встречается с моим, и я вижу те же эмоции в его глазах. Ощущение его внутри меня не похоже ни на что другое, что я когда-либо испытывала.

— Черт, маленькая. Какая же ты нежная.

Он заводит руку под мое колено, разводя меня шире, и боже, он так глубоко, что я точно буду чувствовать его несколько дней.

— Как же я скучал, — шепчет Коннор. — Я жалею о каждом мгновении этих полутора лет и сделаю все, чтобы исправить это. Я хочу трахать тебя вот так. Наполнять тебя спермой до тех пор, пока не останется места для моего члена, а затем вылизывать тебя дочиста, только чтобы наполнить снова. И снова.

Толчок.

— И снова.

Толчок.

— И снова.

Толчок.

— Пока я не стану единственным, кого ты помнишь.

Движения его члена заставляет мои глаза закатываться. Завтра у меня точно будет ожог от ковра, но мне все равно. Я думаю только о том, что Коннор входит в меня, что мои ногти скользят по его спине, оставляя следы, точно так же как он отмечает меня.

— Да, — шиплю я, когда он входит в меня под особенно удачным углом.

— Я знаю, ты хочешь оставить на мне свои следы, чертенок. Давай. Кусай и царапай сколько хочешь.

— Будто мне нужно разрешение, — огрызаюсь я и вгрызаюсь в его плечо.

Он смеется, хватая меня за затылок и удерживая ближе.

Мои руки опускаются вниз, хватают его ягодицы и тянут его глубже. В животе поднимается буря, и я вот-вот кончу. Наши скользкие от пота тела двигаются в идеальном ритме, как будто с тех пор, как мы в последний раз занимались сексом, прошли дни, а не годы.

— Господи, как же я скучал по тому, как твоя жадная киска втягивает меня. Будто ты пустая без меня.

Он наклоняется и целует меня, языки сплетаются, и он просовывает руку между нашими переплетенными телами, круговыми движениями стимулируя мой клитор. Я кончаю неожиданно резко, сжимаюсь вокруг него. Коннор тихо ругается, когда жар его оргазма наполняет меня.

Моя голова падает назад, и его ладонь поддерживает ее. В комнате слышно только наше тяжелое дыхание.

Он медленно выходит из меня и опускается ниже, лицом оказываясь прямо у моей киски. Его сперма вытекает из меня, и он двумя пальцами ловит ее, заталкивая обратно.

— О боже! — я закрываю лицо ладонями.

— Не смущайся, девочка моя. Я просто возвращаю все на место.

Он снова прижимается ртом к моей киске, и я взвизгиваю.

— Что ты делаешь? — почти кричу я.

Его улыбка становится порочной

— То, что обещал, Скарлет. Я вылижу тебя дочиста, прежде чем снова трахну.

Он входит в меня языком, и я резко втягиваю воздух. Это грязно, неожиданно, и становится еще грязнее, когда он поднимается, целует меня и делится нашим солоноватым вкусом. Он заставляет меня