Долина смерти - Карина Халле

По мере того как мы приближаемся к ближайшему тоннелю, температура резко падает, воздух становится плотным, словно оказывающим сопротивление. Лошади становятся все более нервными, фыркают и мотают головами. Все тело Дюка дрожит подо мной, и мне приходится приложить все усилия, чтобы заставить его двигаться вперед.

— Спокойно, мальчик, — шепчу я, поглаживая его по шее. — Это всего лишь тоннель. Нечего бояться.

Но, когда тьма поглощает нас целиком, я понимаю, что сама не верю в свои слова.

Внутри туннеля на удивление сухо, но тьма кромешная, лучи фонарей создают узкие коридоры видимости, которые мало что делают, чтобы рассеять подавляющую черноту, давящую со всех сторон. Температура резко падает, холод проникает сквозь слои одежды и оседает на коже, как влажный шелк.

Туннель шире, чем я ожидала, он предназначен для вагонов, но потолок кажется угнетающе низким. Где-то в темноте капает вода, звук странно отражается, поэтому невозможно определить его источник. Копыта наших лошадей создают глухую, ритмичную перкуссию, которая отскакивает от каменных стен, умножаясь, пока не кажется, что нас сопровождает невидимое стадо.

— Береги голову, — кричит Элай, его голос напряжен. — Потолок местами опускается.

Я инстинктивно пригибаюсь, хотя его фонарик не освещает ничего, кроме пустого пространства наверху. Луч света выхватывает древние деревянные опоры через равные промежутки, дерево почернело от возраста и влаги. Граффити покрывают стены, некоторые свежие, другие выцвели. Имена, даты, символы. Поколения людей, отмечающих свой проход через эту рукотворную пещеру.

Воздух имеет металлический привкус, с оттенком дизельных паров и чего-то более старого, затхлого. Запах десятилетий тьмы.

Я довольно хорошо переношу тесные, темные пространства, но здесь клаустрофобия начинает нарастать.

— Долго ещё ехать? — спрашиваю я, и мой голос звучит неестественно громко.

— Не знаю, метров двести, — отвечает Элай. — Первый — самый короткий.

— Первый? — переспрашиваю я, и у меня все сжимается внутри. — Сколько их всего?

— Семь штук, — говорит он, и сердце у меня падает. — Некоторые соединены, некоторые разделены небольшими участками открытой местности. Надеюсь, там с погодой будет получше.

Осознание того, что нам предстоит провести много времени в этих мрачных проходах, ложится тяжким бременем. Я стараюсь сосредоточиться на ровном ритме движения Дюка, на его ощутимом присутствии рядом. И на том, что Дженсен едет позади.

Мы проехали примерно половину первого туннеля, когда в свете фонаря Элая что-то блеснуло. Две точки, словно глаза, светятся и тут же исчезают.

— Стоять! — кричит Элай и поднимает руку. Мы останавливаемся. Внезапная тишина пугает больше, чем стук копыт.

— Что там еще? — спрашивает Коул раздраженным шепотом.

Элай не отвечает, луч его фонаря методично скользит по туннелю. Кажется, проходит целая вечность. И вдруг свет снова выхватывает отражение, как будто чьи-то глаза ловят луч.

— Там кто-то есть, — говорит Элай, и хотя он старается говорить спокойно, чувствуется его напряжение.

Я слышу, как позади меня Дженсен взводит курок.

— Эй! — кричит Элай в темноту. — Назовите себя!

В ответ — лишь гнетущая тишина.

Сердце начинает биться быстрее, в висках стучит. Я пытаюсь разглядеть хоть что-то за лучом фонаря, но тьма поглощает свет.

Впереди какое-то движение — тень отделяется от непроглядной тьмы. Затем голос эхом прокатывается по туннелю.

— Кто там? — спрашивает голос.

Фигура выходит на свет наших фонарей, и я почти кричу, пока не вижу, что это мужчина лет тридцати, одетый в походную одежду, с налобным фонарем. Он прикрывает глаза от нашего света, выглядит смущенным и немного настороженно смотрит на нашу компанию.

— Ох, вы меня перепугали, — говорит турист, опуская руку. — Не ожидал здесь кого-нибудь встретить, тем более столько всадников.

— Мы просто едем мимо, — говорит Элай. Его тон нейтральный, но я слышу в нем предупреждение незнакомцу: не задавай вопросов.

Турист, кажется, чувствует напряжение. — Хорошо, не буду вас задерживать. Быстро надвигается шторм. — Он прижимается к стене туннеля, чтобы мы могли проехать. — В этих старых туннелях во время дождя быстро поднимается вода. Не советую здесь оказаться в такую погоду.

— Мы учтем это, — говорит Элай, подталкивая свою лошадь вперед.

Когда я проезжаю мимо туриста, наши глаза на мгновение встречаются. В его взгляде нет ничего угрожающего, только обычное человеческое любопытство, возможно, немного беспокойства о нашем явном волнении. Но часть меня хочет пойти с ним. Впервые с тех пор, как я наняла Дженсена, я начала сомневаться в своем решении. Отдых в кемпинге с жареными хот-догами кажется намного более привлекательным, чем то, во что превратилось это путешествие.

Дженсен последним проезжает мимо него, и я слышу, как он что-то бормочет, но я не могу разобрать. Ответ туриста такой же тихий, но в его голосе чувствуется удивление, возможно, тревога.

Затем мы продолжаем ехать в туннель, оставляя туриста позади. Тьма поглощает его в считанные секунды.

Следующая часть туннеля длиннее, и тьма кажется еще более темной. Стены становятся ближе, древняя каменная кладка скользкая от влаги. В лучах фонарей сверкают льдинки, и лошади осторожно ступают копытами.

— Этот холод неестественный, — бормочет позади меня Хэнк. — Не для октября.

Никто не возражает. Температура действительно упала намного ниже, чем должна быть, даже с учетом высоты и приближающейся грозы. Мое дыхание превращается в пар, влага кристаллизуется в луче фонарика, и я слегка дрожу.

— Почти дошли, — кричит Элай, его голос кажется странно приглушенным в этом плотном воздухе.

Впереди появляется слабый серый свет, конец туннеля, хотя с этого расстояния невозможно сказать, выходит ли он на дневной свет или в другой туннель. Лошади немного ускоряются, им, как и всем нам, не терпится вырваться из этой угнетающей тьмы.

И потом я кое-что слышу.

Тихий скребущий звук, как будто кто-то царапает камень ногтями, идущий откуда-то сзади. Я поворачиваюсь в седле. Позади нас только пустой туннель.

— Ты это слышал? — спрашиваю я Хэнка, который едет прямо за мной.

Но ответа нет.

— Хэнк? — зову я, на этот раз громче.

Тишина.

— Какого черта? Куда он делся?

Я натягиваю поводья Дюка, разворачивая его. Коул и Рэд уже проехали мимо меня, двигаясь к усиливающемуся свету впереди. Только Дженсен остался позади, направив луч фонаря вниз.

— Где Хэнк? — спрашиваю я, изо всех сил стараясь сохранить спокойный тон.

Дженсен осматривает темноту за нами.

— Я проехал мимо него не больше тридцати секунд назад. — Луч света скользит по туннелю. — Хэнк! — кричит он, и его голос эхом отражается от каменных стен, возвращаясь к нам затихающими повторениями. Хэнк… хэнк… эк…

В ответ — только капание воды.

— Нам нужно вернуться, — говорю я.

— Нет. Мы продолжаем двигаться вперед.

— Мы