Ляля для босса. Это наша дочь! - Саяна Горская

Хохочут.

Тело мгновенно наливается напряжением. Меня обваривает волной жгучей ревности.

Что он ей там рассказывает? Какой-то дурацкий анекдот? Шутку из интернета?

Она смеётся так искренне и открыто, как ещё ни разу не смеялась со мной.

Нет, вы только гляньте!

В горле становится сухо, словно воздух пропитан пылью.

Внутри – острое и уязвлённое чувство собственности. Оно обжигает ядом органы, сжимает лёгкие.

Я очень ревнив. Моё – значит моё. Благо, мне хватает ума не демонстрировать это. Да и некого мне обычно ревновать.

А тут…

Не дохрена ли у девчонки власти надо мной? Как это вообще получилось?

Пытаюсь взять себя в руки.

Это ерунда. Мелочь. Ничего особенного. Ну, разговаривает она с Аблонским, и что? Не моё дело, правда?

Правда же?

Нет. Не правда.

Замедляю шаг, глядя на них. Останавливаюсь.

Варя, блин! Ну, почему Аблонский?

Он же такой… Никакой. Трепло. И раздолбай. И вообще, не надо тебе с ним путаться. От него одни неприятности.

Однако женщинам Костя нравится.

И Варе тоже?

Стоп. Это бред. Я себя накручиваю.

Всё равно бесит.

Делаю шаг вперёд, ещё один.

Всё, Сташевский, выдыхай. Ты подойдёшь и спокойно скажешь о том, что нам пора ехать.

Спокойно. Нейтрально! Ты же умеешь, да?

Пф. Плёвое дело.

«Варвара, нам нужно ехать». «Варя, поехали». «Идёмте, Варвара»… – прокручиваю в голове бесстрастные фразы.

Подхожу к голубкам вплотную.

– Аблонский, дел других нет, кроме как языком чесать?! У тебя работы мало?! – Вырывается из меня почти звериный рык. – Скажу сейчас Ирине, она быстро добавит!

– Да мы с Варварой просто…

– Варвара занята, – с нервом.

Аблонский непонимающе моргает.

Двусмысленно получилось?

Да, звучит так, словно я обозначаю территорию.

Может, так и есть?

Ну и хрен с ним. Ничего уточнять не стану, пускай он сам решает, как меня понимать. А ещё лучше пускай катится отсюда куда подальше и не попадается мне на глаза, потому что я уже давно ищу повод, чтобы его уволить.

Аблонский тут же вытягивается по струнке, кивает и нагорает к своему отделу.

Варя смотрит на меня удивлённо. Не говорит ничего, но короткий взгляд с укором красноречивее слов.

Перегнул? Ну, сорян. А потому что нечего тут шуры-муры разводить на рабочем месте, Вар-ва-ра!

Забираю у неё автолюльку с Соней.

Мы молча идём к машине.

Пристёгиваю люльку, открываю перед Варей дверь. Она поджимает губы, но ничего не говорит.

Завожу мотор, трогаюсь.

Надо бы разузнать про Аблонского. Спросить напрямую.

Что он тебе рассказывал? Это было что-то смешное? Почему ты смеялась? Нравится он тебе, да?

Но я не спрашиваю.

Это было бы нелепо.

Пытаюсь убедить себя, что это вообще неважно, но…

Моё эгоистичное нутро шепчет, что нужно сразу обозначить свои намерения.

А какое я право на это имею?

А никакого…

Вот и всё, Сташевский. Сдувайся. А то распушил гриву… Лев, блин.

Варя молчит.

Я молчу.

Соня спит.

Везёт ей…

Прокладываю маршрут к школе Артёма.

У школы торможу.

– Позвоню ему сейчас, – лезет Варя в телефон.

– А вон там – не он?

Артём стоит у ворот с девочкой. Они о чём-то оживлённо и увлечённо болтают.

– Подружка вашего братца?

Варя внимательно вглядывается в парочку, замершую под фонарём.

– Понятия не имею, – хмурится.

– Вы о таком не разговариваете?

Варя поворачивается ко мне. Цокает языком уязвлённо.

– Я оставляю ему право иметь личную жизнь.

Но вижу по лицу, что расстроена она секретиками брата.

Сигналю.

Артём бросает взгляд на машину, быстро прощается с девочкой и идёт к нам. Успевает обернуться четыре раза, выхватывая силуэт подружки из сгущающихся сумерек.

Садится на заднее.

– Тёма, а кто это? – Тут же накидывается Варя.

Личная жизнь? Ну-ну…

Артём отмахивается.

– Никто.

– Да ну?

– Командир, отстань.

– Твоя девушка?

– Варя! Нет, она просто… – Смущённо отводит взгляд к окну.

Достаёт телефон, сползает по сидению вниз и, натянув на голову капюшон куртки, уходит от нас в виртуальный мир.

Понимаю его. Тоже часто сваливаю туда от дерьмового реала.

Варя с беспокойством смотрит на брата, но больше ничего не спрашивает.

Я улыбаюсь про себя.

Вечер перестаёт быть томным.

Глава 29

Стас.

Поднимаемся в лифте на мой этаж.

Открываю дверь, пропускаю гостей внутрь. Захожу сам, отставляя переноску с задремавшей Соней на пол.

Варя с любопытством осматривается.

Артём, не поднимая головы от своего телефона, разувается, скидывает куртку и плюхается на диван в гостиной. Варя щурится с претензией, но ничего ему не говорит.

Так, надо гостей накормить. Так вроде?

Не помню вообще, когда в последний раз кого-то у себя принимал. Куравин с Тароевым не в счёт – они себя точно не чувствуют гостями в моей квартире. А женщины… Их мало интересовала еда. Разве что десерт.

Иду на кухню, открываю холодильник.

Полки заставлены продуктами: овощи, зелень, что-то в упаковках, что-то в контейнерах. Всё свежее, аккуратно расставленное. Только вот готового – ничего.

Я не готовлю дома почти. Времени нет.

Я либо заказываю еду из ресторанов, либо столуюсь у Куравина. Алиска круто готовит и стабильно пару раз в неделю собирает нас всех на совместный ужин.

И я завидую в эти моменты Куравину.

Потому что это офигенно, когда в твоей квартире появляется женщина. Она заполняет собой пустоту. И вот это пространство, которое было просто красивым, становится ещё и уютным.

Жилище становится домом.

Без женщины, увы, такого результата не достичь.

Это магия вне Хогвартса.

Женщины непостижимы. Они не раскладываются по скриптам. Они как баг, который не хочется фиксить. Пускай сбоят, но делают систему живой.

Со спины слышу шаги.

Это Варя.

Она подходит вплотную, заглядывает мне через плечо.

– И что здесь у нас?

Встаёт на цыпочки, разглядывая полки. Рука её на секунду касается моей поясницы, но этого достаточно, чтобы тело пробило разрядом тока.

Сжимаю пальцы на ручке холодильника.

– Что хотите на ужин? Я закажу. Привезут быстро.

Варя смотрит на меня как-то странно, со смесью удивления и недоумения.

– Зачем заказывать? У вас полный холодильник продуктов.

– Из них надо готовить.

Почему-то чувствую себя дураком и бытовым инвалидом.

Нет, я умею. Просто отвык уже.

Мне проще заказать.

Варвара улыбается, но не насмешливо, а как-то тепло.

– Я могу приготовить ужин. С вашего позволения, конечно.

Я хмурюсь недовольно.

Нет, я тресну по швам вот-вот от странного счастья,