Боль - Вера Холлинс

теряется в своей тьме. Он не может, когда он никогда не будет таким, как ты или я. Так что ты можешь попытаться облегчить его боль. Так же, как он может облегчить твою.

— Он никогда не позволит мне сделать это. Я отвергла его.

— Хейден не доверяет тебе, но теперь, когда ты рассталась с Матео, ты можешь поработать над тем, чтобы вернуть его доверие.

— Я даже не знаю, хочу ли я этого.

Кай закатил глаза.

— Ты не знаешь, хочешь ли ты этого? Ты не можешь выносить, когда он с другими девушками, и тайно фантазируешь о нем.

Я покраснела, не в силах смотреть ему в глаза. Его слова всегда были по делу, напоминая мне о том, в чем я никогда не хотела признаваться.

— Он причинил тебе боль, я понимаю, но разве он не говорил, что хочет измениться? Ты должна сделать этот прыжок веры, Сара. Ты должна рискнуть и поверить, что все будет хорошо. Вот что сделал Хейден, когда признался тебе в своих чувствах.

Я фыркнула.

— Да, и посмотри, куда это его привело.

— Ты спасла ему жизнь, Сара. Вы двое столько пережили. Почему бы тебе просто не попробовать?

Внезапно что-то на доске привлекло мое внимание, и мой взгляд зацепился за знакомые слова, которые были написаны повсюду.

«Чувствую себя мертвым внутри, распадаюсь на части, но тебя это не волнует.

Я люблю тебя сегодня, но завтра ненависть возобладает.

Черное и белое, что сегодня?

Ты играешь с моими эмоциями, ты играешь с моим разумом.

Неважно, что я люблю тебя, потому что я остался позади…

Сам по себе».

Слезы хлынули из моих глаз за мгновение до того, как я заметила, как кровь капает с доски на пол. Она растеклась вокруг меня.

— Это его кровь, — прошептал мне на ухо страшный, знакомый голос. — Это кровь из сердца, которое ты вырвала.

Я лихорадочно обернулась, заметив, что я уже не в классе, а в гостиной нашей старой квартиры в Нью-Хейвене. Мои глаза встретились с ужасающими синими…

— Отстань от меня, — закричала я Брэду и отступила, но врезалась в стену. Я увидела свою мать в той же позе на полу, что и в тот день, в той же разорванной одежде, и я знала, что Брэд собирался сделать.

Я ничего не могла сделать.

Ничего.

— Я всегда презирала тебя, Сара, — хрипло прошептала она, глядя в никуда. — Я ненавижу, что родила тебя.

— М-мама?

— Видишь? Ты здесь не нужна. Так почему бы тебе не оставить взрослых поиграть, а? — Брэд ухмыльнулся, и мне стало так плохо, переполненной всеми этими контрастными эмоциями. — Как насчет того, чтобы вздремнуть?

Он поднял руку, и я не смогла избежать его кулака, который собирался ударить меня по лицу.

Я закричала.

— Сара?

Я вздрогнула и открыла глаза, мое сердце билось слишком быстро. Я быстро моргнула, в замешательстве уставившись на белую деревянную поверхность в нескольких дюймах от меня, пока не поняла, что прислонилась к столу, положив голову на согнутую руку.

Я приподнялась, и бесчисленные иглы укололи мою руку, которая была согнута слишком долго.

— Ой!

Я поморщилась и посмотрела на Джонатана, который остановил свою инвалидную коляску напротив меня. Мы были в гостиной дома престарелых Рэймонда. Мой взгляд упал на пустую шахматную доску между нами, и я покраснела. Я задремала, ожидая, когда он вернется из своей комнаты и начнет новую партию.

Я не могла поверить, что только что задремала на работе.

— Эм, извини, — пробормотала я, ужасно стыдясь.

— Ты снова извиняешься? — Он поднял одну бровь. Его глаза были прикованы ко мне, когда он изучал меня, что мне не нравилось, потому что он легко мог понять, что я не в порядке. — Плохой сон?

Я глянула в сторону.

— Что-то вроде того.

Я себя плохо чувствовала. Я почти не сомкнула глаз прошлой ночью, так как вчерашние события прокручивались в моей голове в тошнотворном цикле, и это было слишком. Я беспокоилась, что Брэд найдет мою мать и причинит ей боль в любой день. Вчера она работала в ночную смену в мотеле, и как только я пришла домой, я позвонила ей, чтобы проверить, как она, но она не перезвонила мне. Я видела ее сегодня утром, спящей на диване в гостиной в форме регистратора.

Я разбудила ее, игнорируя тяжелое чувство в груди, которое я носила с тех пор, как мы поссорились во вторник вечером, и рассказала ей о Брэде. Сначала она не хотела мне верить, но в конце концов новость дошла до нее. Она замкнулась в себе еще больше, чем обычно, и на ее лице навсегда застыл страх.

— Что мы будем делать? — Спросила я ее, думая о том, чтобы получить запретительный судебный приказ. Это не помогло бы, если бы Брэд все равно решил напасть на нас, но это было лучше, чем ничего.

— Я не знаю.

Это все, что она сказала, прежде чем выйти из гостиной. Если она не знала, что делать, а она была здесь взрослой, как я могла найти какие-либо ответы?

У меня по коже побежали мурашки. Я ненавидела то, что мне приходилось все время быть начеку, ожидая, нанесет ли он удар или нет. Эта неопределенность была хуже всего.

Я заметила Мел на другой стороне комнаты. Она помогала одному из жильцов встать и пойти в ее комнату. Она не разговаривала со мной этим утром, и я поняла почему. Она была на стороне Матео.

— Вы двое поссорились? — Сказал Джонатан, указывая пальцем между Мелиссой и мной.

— Не совсем. Она злится на меня, потому что… — Я нервно затянула свой хвост, мне было трудно смотреть на него. Мне пришлось быть с ним честной, потому что Матео был его внуком. — Потому что я рассталась с Матео. — Стыд покрыл мои щеки.

Его брови взлетели вверх.

— Это впервые.

— Впервые?

— Да. Я определенно никогда не слышал, чтобы кто-то расставался с моим внуком. Моя дочь всегда жалуется, потому что он несерьезно относится к отношениям, но на этот раз все наоборот.

Его слова никак не успокоили мои нестабильные нервы.

— Он что-нибудь с тобой сделал? — Спросил он, словно собираясь его отчитать, если это так.

— Нет, он ничего не сделал. Матео… Эм, он действительно хороший. Он милый. — Мои щеки горели. Мне было странно рассказывать это Джонатану, а не кому-то другому.

— Понятно. Я не знаю, что произошло между вами двумя, и я не буду спрашивать, но если ты считаешь, что это было правильным, то это было правильным. Матео,