Райская лагуна - Кэролайн Пекхам

— Джей-Джей! — взревел Рик, когда я продолжил движение, оставляя свет фар позади, когда я завернул за угол и начал взбираться на крутой холм.

Позади меня раздался топот тяжелых шагов, но я не оборачивался, пока Маверик не схватил меня сзади за футболку и не заставил остановиться.

— Отвали, Рик, — прорычал я, вырываясь из его хватки и продолжая взбираться на холм.

Он шел в ногу со мной, его рука взметнулась к моей. — Не уходи, — пробормотал он так тихо, что я едва расслышал его, и в этих двух словах было столько боли, что я чуть не поддался им.

— Мне надоело играть с тобой в эту дерьмовую игру. Хочешь притворяться, что презираешь меня? Презираешь Чейза? Тогда возвращайся на «Остров Мертвецов» и сиди в своем злодейском убежище в одиночестве. Я достиг своей терпимости ко лжи, — сказал я ледяным тоном, думая о Роуг, и, клянусь, мое сердце снова разбилось.

Маверик так крепко сжал мою руку, что я был уверен, что останутся синяки, когда он заставил меня повернуться к нему лицом, и вспышка молнии прорезала темное небо, осветив его черты. В воздухе витало предчувствие бури, и волосы на руках встали дыбом, поскольку статическое электричество потрескивало на моей коже. На мгновение в воздухе запахло дымом, и я подумал, не разверзнется ли ад у наших ног и не поглотит ли наши грешные души.

— Прекрасно, — прошипел он. — Я не хочу, чтобы ты уходил. Но ты уйдешь. Когда мы найдем Чейза и пыль между тобой и Фоксом уляжется, ты вернешься в «Дом-Арлекинов». Куда я не смогу пойти. Куда я не хочу идти. Потому что в глубине души ты знаешь, что это временно. Но, в конце концов, ты друг Фокса, а я нет.

— Рик… — начал я, но тут на периферии моего зрения мелькнуло зарево, и я повернулся, нахмурившись, пока бегом преодолевал последние несколько футов до вершины холма, и мое дыхание застряло в легких, чтобы никогда больше не вырваться наружу.

Над водой за Сансет-Бич, «Игровая Площадка Грешников» пылала глубоким и красным пламенем, как сам Дьявол. Маверик встал рядом со мной, испуганное проклятие слетело с его губ, а по моей плоти разлилась паника, пока я смотрел, как горит наше любимое убежище.

Нет!

Я повернулся и побежал обратно к грузовику, а Маверик последовал за мной по пятам. Мы запрыгнули в него, и я схватил ключи с сиденья, завел двигатель и помчался по дороге так быстро, как только мог. Я не знал, что планирую, только то, что я должен был добраться туда. Я должен был попытаться остановить пожар. Я не мог потерять этот кусочек нашего прошлого. Я не мог смотреть, как он превращается в пепел и рассыпается в океане, смытый и потерянный навсегда.

— Нет, нет, нет, — выкрикнул я, срываясь с места, пока мой пульс рикошетом отдавался в черепе.

Я схватил свой телефон с приборной панели, набрал номер Фокса и нажал «Вызов», когда мое горло сжалось. Телефон прозвенел дважды, прежде чем он ответил с третьего гудка.

— Что? — спросил он, и я был так удивлен, что он действительно ответил, что мне потребовалось мгновение, чтобы заговорить.

— «Игровая Площадка Грешников» горит, — выдохнул я, и на линии повисла тишина. — Фокс!

— Я еду, — выдавил он, затем отключил звонок.

Я мчался по Мили, ускоряясь вдоль дощатого настила, в то время как бушующий ад на воде, казалось, вздымался до самого неба.

Неподалеку взревела пожарная машина, и когда я подъехал к пляжу, и мы вдвоем выпрыгнули наружу, она прибыла. Я побежал вниз, на песок, жар пепелища лизал мою кожу и, казалось, проникал прямо под нее.

Мои руки дрожали, пока я бесполезно смотрел на пламя, а пожарные пытались справиться с ним с конца пирса. Рука Маверика опустилась мне на спину, и я взглянул на него, обнаружив, что его лицо побледнело, а в темных глазах отражается огонь.

— Забудь об этом, Джей, — пробормотал он, и я в отчаянии покачал головой, потому что знал, что он имел в виду нечто большее. Что это конец всему. Последний нож, вонзенный в живот нашего детства. От прошлого ничего не осталось, все, что осталось, — это разбитое будущее, в котором мы пятеро никогда больше не соберемся вместе.

Появился Фокс, бегущий по пляжу в спортивных штанах и кроссовках, за ним по пятам следовал Дворняга, замедляясь по мере приближения к нам, его лицо было полно ужаса, когда он смотрел на чудовищное пламя, пожирающее наше любимое место на земле.

Он, спотыкаясь, прошел мимо нас, его светлые волосы блестели в отблесках огня, пока он продолжал идти к нему, как будто собирался сгореть вместе с ним. Затем он опустился на землю, чтобы остановится и понаблюдать за концом нашего мира, и я двинулся за ним, опускаясь рядом, зная, что это, возможно, последний момент, который мы разделяем вместе. Он ничего не сказал, глядя на руины, и мгновение спустя Маверик сел по другую сторону от меня.

Неожиданно раздался треск дерева, и пожарные крикнули нам, чтобы мы убирались, но никто из нас не пошевелился, так как на мелководье сломалась подпорка и часть игрового зала рухнула в воду. Раздалось громкое шипение, когда часть пламени погасло под водой, и дым взвился в небо, а ветер понес его в противоположном от нас направлении.

— Все кончено, — пробормотал я, понимая это глубоко в душе. Все это ушло. Конец. И из этого пепла ничего не восстановится. Не было феникса, который мог бы возродиться, не было надежды на обновление.

— Да, — мрачно согласился Фокс, не отрывая взгляда от огня.

Среди пепла, падающего с неба, я уловил белый отблеск и проследил глазами, как обугленная гадальная карта падает вниз и приземляется прямо у моих ног. Я поднял ее с песка, уголки обгорели, надпись на ней была запачкана, но когда я провел по ней большим пальцем, чтобы очистить ее, слова стали четкими.

Потерять из виду звезды — единственный способ познать их ценность.

— Это полная противоположность тому, как я хотел, чтобы все закончилось, — тихо сказал я, сожаление грызло меня изнутри, когда небеса разверзлись и на нас начал лить дождь. Но этого было бы недостаточно, чтобы спасти наш драгоценный парк развлечений, который уже рушился на наших глазах.

— Долго и счастливо — бывает только в сказках, — проворчал Маверик. — Так заканчивается настоящая история.