Поцелуй дракона - Миранда Мартин

Она целует голову Илладона, улыбаясь. Холодный комок льда в моём животе тает, видя результат беременности. Я протягиваю ему палец, и Илладон хватает его удивительно сильной хваткой. Он подносит мой палец к своему рту и кусает.

— Думаю, у него режутся зубки, — замечаю я.

— Да, все его игрушки ручной работы теперь предназначены для жевания, — говорит Калиста. — О, мы пришли.

Мы выходим на большую открытую площадку. В центре доминирует фонтан со статуей змая. Насколько я могу судить, в ней нет воды, а на статуе есть сколы и трещины. Группа направляется к зданию на дальней стороне площади с большими неповрежденными фасадными окнами.

Джоли, держа ребёнка на бедре, придерживает дверь открытой, пропуская всех нас внутрь. Калиста и я входим последними.

— Вы двое поладили? — спрашивает Джоли.

— Она милая, — говорит Калиста, отчего у меня по щекам пробегает жгучий румянец.

— Спасибо, — пищу я. — Я рада была познакомиться с тобой.

— Не позволяй ей обмануть тебя, — говорит Джоли. — Калиста может быть совершенно безжалостной.

— И кто бы говорил, — смеясь, парирует Калиста.

Дружба и связь, которую разделяют эти двое, глубоки и очевидны.

— Твой малыш — Рверре? — спрашиваю я, глядя на маленького ребёнка у неё на бедре.

В чертах ребёнка есть нежность, которой нет у Илладона. Крылья выглядят по-другому, может быть, более перепончатые? Хвост тоньше и длиннее, хотя в целом он меньше.

— Да! — говорит Джоли, сияя от волнения. — Ее зовут Рверре. Она тоже растёт, как на дрожжах.

Джоли поднимает и опускает ребенка на бедре, заставляя её громко хихикать. У малышки блестящие зелёные глаза, которые сверкают радостью, и беззубая улыбка, от которой выступают щечки.

— Пффф, надо было назвать ее Джадзия, — фыркает Калиста.

— Ух, как будто я когда-нибудь назову её в честь персонажа из «Звездного пути», — говорит Джоли, качая головой.

— Говорю тебе, Оливия, у некоторых людей совсем нет вкуса, — говорит Калиста, изо всех сил стараясь сохранять невозмутимое выражение лица.

— Точно-точно, скажи? Как можно не любить «Доктора Кто»? — Джоли настаивает.

— Воистину, дилемма, — замечаю я, пытаясь проложить себе путь через очевидное минное поле.

— Дипломатично, — замечает Джоли. — Отлично сработано.

Мы втроём смеёмся, входя в здание.

Внутри воздух прохладнее, чем снаружи, ненамного, не как кондиционер, но все же получше. Мы находимся в большом вестибюле, который выглядит так, будто когда-то служил стойкой регистрации. Теперь это похоже на какое-то общественное место сборищ.

— Куча чуши, — ворчит кто-то.

В половине комнаты есть сиденья, маленькие столики и кровать, которая доминирует в пространстве. На этой кровати лежит ещё одна женщина с настолько раздутым животом, что мне кажется, что она вот-вот взорвётся. У нее сильная челюсть и острый нос. Её короткие тёмные волосы стоят дыбом, а глаза выглядят усталыми. Остальные девушки заняли свои места и выполняют различные задания. Женщина на кровати пристально посмотрела на Калисту с другого конца комнаты.

— Сколько еще? — спросила она у нее.

— Амара, мы уже говорили об этом, — вздыхает Калиста. — Нет никакого способа узнать, сколько осталось на самом деле.

— Конечно, ты говорила, я слышала, ничего не изменилось. Говорю тебе, Калиста, это же полный отстой.

— Где Шидан? — спрашивает Джоли.

— Ух, — стонет Амара. — Я послала его за едой, потому что ты знаешь, я же недостаточно большая!

— Ты прекрасна, — говорит Калиста.

— Конечно, — говорит она. — Если тебе нравятся женщины, достаточно крупные, чтобы спрятаться от ядерного нападения.

Калиста смеётся, подходя к кровати.

— Амара, это Оливия, — говорит она, указывая пальцем. — У неё тоже есть… особенный друг.

Амара посмотрела на меня и улыбнулась слабо, но искренне.

— Привет, — говорит она. — Не позволяй ему сбить тебя с толку. Это всё чушь собачья.

— Амара! — Джоли говорит.

Калиста и Джоли кладут своих малышей на пол, где они сразу становятся центром внимания. Двое детей, кажется, больше всего интересуются друг другом, в то время как все девочки охают и ахают.

— Что? — спрашивает Амара. — Это же жесть.

— Мне жаль, что у тебя сейчас тяжёлые времена, — пытаюсь я, не зная, что ещё сказать.

Амара пожимает плечами.

Бледная девушка со светлыми волосами осматривает её лоб и щеки, затем наклоняется и смотрит ей в глаза. Амара отталкивает её.

— Ничего не изменилось, — ворчит она. — Я в порядке.

— Я знаю, — говорит она, игнорируя Амару. — Теперь позволь мне сделать свою работу.

— Теперь понимаешь, что я имела в виду? — спрашивает Амара, глядя на меня мимо девушки.

— Амара, тебе обязательно быть такой злой?

— Да, Мэй, обязательно, — ворчит Амара. — Что за лажа.

— Я не возражала против этого, — встряхивает Джоли.

— Тебе нравилось, когда на тебе проверяли сроки, — говорит Амара. — А я хочу встать и поработать!

— Ты поняла, как работает та панель, которую мы тебе принесли? — спрашивает Джоли.

— Нет, — говорит Амара, вскидывая руки вверх. — Я едва могу удержать эту дурацкую штуку вокруг гигантского холмика, которым стал мой желудок.

— Это не твой желудок, это ребёнок, — говорит Калиста.

— В моём желудке, — возражает Амара.

— Нет, в твоей матке, — говорит Мэй, беря запястье Амары между большим и остальными пальцами, закрывая глаза и двигая губами, считая.

— Та же фигня, — говорит Амара.

— Хорошо, твой пульс в порядке, глаза в порядке, ты готова провести ещё один день, — говорит Мэй.

— Ура, еще один день сидения здесь и ожидания.

— Ага, — весело говорит Калиста.

Амара закатывает глаза.

— Над чем ты работаешь? — спрашивает Делайла, её интерес к инженерному делу достиг пика.

Джоли берёт меня за руку и уводит от кровати Амары. Калиста приходит к нам, пока Амара и Делайла разговаривают и знакомятся друг с другом. У Амары, кажется, поднимается настроение, от разговора с Делайлой, и это хорошо. Возможно, у них есть что-то общее.

— Пойдём с нами, — шепчет Калиста.

Они быстро и тихо выходят из комнаты. Я иду вместе с ними, не зная, что мы делаем и куда идём. Калиста ведёт нас дальше в здание, и когда мы проходим через ещё одну дверь, сбоку от пола до потолка появляются панели с данными, бегущими вверх и вниз по ним. Экраны, документы, информация — они взывают к моему сердцу. Вот кто я, аналитик данных. Неважно, какие это данные, я люблю их изучать, находить закономерности. Это делает меня счастливой. Есть также кабинки из прозрачного стекла, большинство из них выглядят разбитыми и разрушенными, но в одной есть небольшой столик и экран с бегущей информацией.

— По крайней мере, они у нас работают, — говорит Джоли.

— Тебе понравится, — добавляет Калиста.

— Что мы будем делать? — спрашиваю я,