Поцелуй дракона - Миранда Мартин

— Научим тебя говорить на языке змаев, — усмехается Джоли.

— Серьезно?

— Могу поспорить, — говорит Калиста, ухмыляясь от уха до уха.

Через несколько мгновений я уже стою внутри одной из кабинок и смотрю на экран. Калиста протягивает руку около меня и стучит по маленькой стойке. Она загорается, и на нём начали танцевать разные символы.

— Что это даст?

— Просто подожди, — говорит она.

Я отступаю назад, мои нервы внезапно берут верх.

— Слушай, всё в порядке, я просто…

— Оливия, — говорит Джоли. — Конечно, тебе не обязательно это делать, если ты этого не хочешь, но поверь нам. Это машина, которая вложит язык змаев в твою голову за считанные секунды. И всё, после этого ты будешь говорить на нём бегло.

Я смогу говорить с Рагнаром. Вообще поговорить с ним.

— Хорошо, я захожу, — говорю я, возвращаясь туда, куда меня поместили раньше.

Калиста снова постукивает по стойке, попадая в тайные символы. Синий свет вспыхивает и светит мне в глаза.

— Отлично! — Джоли говорит.

— Что значит «отлично»? — я спрашиваю. — Она ещё ничего не сделала.

Джоли и Калиста обмениваются понимающими улыбками.

— Ты уверена в этом? — спрашивает Джоли.

— Да, ничего не произошло, — отвечаю я. — А что?

— Ты говоришь на змае, — говорит Калиста, и они обе смеются.

— Я? — спрашиваю я, пытаясь прислушаться к себе.

Они кивают и смеются, вытирая слёзы с глаз.

Шаги по твёрдому полу отвлекают наше внимание друг от друга.

Я следую за ними, а они бегут обратно к главной комнате для собраний, из которой мы только что вышли.

Высокая светлокожая женщина стоит, задыхаясь, прямо за дверью.

— Они сделали это, — задыхается она. — Не могу в это поверить. Они сделали это. Бежим скорее.

— Что сделали, Инга? — спрашивает Калиста, бросаясь к женщине.

— Люди Гершома, — выдыхает Инга. — Они разрушили шлюз.

— Сукин сын, — восклицает Амара со своей кровати.

Холод и тошнота сжимают мой желудок. Если они разрушили шлюз, как я вернусь к Рагнару?

Глава 18

Рагнар

Я наблюдаю за Оливией столько, сколько могу её видеть. Только когда она поворачивает за угол, и я теряю её из виду, я возвращаю своё внимание к вновь прибывшим.

— Город мой, — снова говорит Лейдон.

Он как будто повторяет, чтобы придерживаться одного и того же хода мыслей. Кажется, он не в когтях своего биджаса, хотя я чувствую его зов.

— Мы не бросаем вызов тебе, — говорит Висидион.

— Хорошо, тогда уходите, — говорит Лейдон.

— Лейдон, — говорит тот, кого зовут Сверре.

— Лейдон, клан пришёл с миром. Не стоит так поступать, — говорит Астарот. — Они приняли нас с Ланой и приветствовали нас. Как мы можем ответить меньшим?

— Мы? — шипит Лейдон, обращая внимание на Астарота. — Я позволил другим присоединиться, но это всё равно мой город. Такое количество змаев? Нет. Это моё. Моя территория, мой город. Я не уступлю свой контроль.

— Это огромный город, большая территория, — говорит вождь. — Может быть, мы могли бы поделить территорию?

— Зачем мне делиться тем, что принадлежит мне? — говорит Лейдон, упрямо настаивая на своем целеустремленном аргументе.

— Вместе мы сильнее, — настаивает Висидион.

— Это только ты так говоришь, — отвечает Лейдон. — И всё же у меня есть город.

— Когда-то здесь жили тысячи змаев. Здесь работали. Здесь растили семьи и умирали. Что тебе даст одиночество? — спрашивает наш вождь.

— Он мой. Вот, что имеет значение, — шипит Лэйдон, агрессивно наклоняясь.

Дросдан выходит вперёд, вставая между вождём и Лейдоном. Наш заместитель возвышается над Лейдоном и был где-то в два раза шире в груди и плечах.

Лейдон смотрит вверх, вытягивая шею назад. Его крылья раскрываются и трепещут, хвост торчит прямо. С быстротой молнии его кулак вылетает вперёд и врезается в лицо Дросдана с такой силой, что отдаётся эхом в моих костях. Дросдан едва поворачивает лицо. Одна массивная рука тянется к его челюсти, потирает, затем он откидывается назад, и всё это происходит в замедленной съемке. Дросдан с сокрушительной силой опускает обе руки на плечи Лейдона. Лейдон кланяется под тяжестью, его колени подгибаются, но он держится прямо. Впечатляющий подвиг силы. Дросдан шипит, его крылья широко расправлены, а хвост вздымается. Лейдон наносит удар, быстрая очередь попадает Дросдану в живот. Этого достаточно, чтобы вырваться из хватки Дроздана, когда тот отшатнулся назад.

Лейдон не сдаётся, используя своё преимущество, когда Дросдан отступает.

Крылья Дросдана расправились, и он взревел от ярости. Люди, окружившие драку, отступают на шаг. Биджас Дросдана силён, это сирена, призывающая всех нас поддаться нашей собственной первобытной природе.

Лейдон шипит, но не замедляет своего продвижения. Низко присев, он качается взад и вперёд, приближаясь к Дросдану, который стоит наготове с широко раскинутыми руками. Двое кружат друг вокруг друга. Меньший змай делает финты, выискивая возможность открытых мест, но Дросдан пытается блокировать каждую атаку.

Несмотря на свои размеры, Дросдан быстр.

— Рагнар! — кричит вождь. Он движется в сторону боя, и я знаю, чего он хочет.

Глубокая, первобытная часть меня говорит держаться подальше от этого. Пусть они вдвоём сразятся. Посмотрит, кто победит, а затем докажет тому, что он лучше.

Закрыв глаза, я делаю глубокий вдох.

Нет.

Указы.

Я.

Я не первобытный монстр, что скрыт внутри.

Биджас — это тьма, которая тянется, захватывает и пытается потянуть меня вниз.

Я изо всех сил пытаюсь контролировать его, оставаться собой.

Руки сжимаются в кулаки, хвост шевелится, я шиплю, когда позывы то усиливаются, то ослабевают.

Я соскальзываю с края.

Оливия.

Её красивое, идеальное лицо предстает перед моим мысленным взором. Её улыбка. Её нежное прикосновение.

Ярость отступает.

Я это я.

Открываю глаза ещё раз. Я смотрю по-новому.

Вместе мы сильнее.

Вождь прав, этому нужно положить конец.

Лейдон и Дросдан кружат. Лейдон напрягается, он собирается атаковать.

Подпрыгнув в воздух, я расправил крылья и планирую приземлиться между двумя самцами.

— Достаточно! — кричу я, вставая, потянув руки к каждому.

Они оба шипят, и на мгновение я оказываюсь в центре их первобытной ярости.

Момент тянется, идя по лезвию бритвы, они нападут на меня или возьмут себя в руки?

Неважно, я черпаю силы у Оливии.

— Подумай о своём ребёнке, — говорю я, глядя на Лейдона.

Его руки опускаются, когда мои слова прорываются сквозь биджас и достигают мужчины за пределами первобытных инстинктов.

Дросдан, шипя, выходит вперед, и я поворачиваюсь.

— Отойди, — настаивает Дросдан.

— Нет, — говорю я, стоя на месте и глядя в глаза более крупного самца.

— Убей его, — говорит Дросдан, его первобытная ярость ограничивает его словарный запас.

— Нет, — говорю я. — Вместе мы сильнее.

Дросдан хмурится, что-то мелькает в его глазах. Положив руку ему