Титан и Титанида - Anne Dar

мы только и делали, что пиршествовали с утра до ночи, пока наши дома доверху заметали тяжеловесные снега. Особенно запомнилось празднование Нового года: Добромир с Купавой установили в гостиной своего дома высокую живую ёлку, которую украсили гирляндой на солнечной батарее и блестящими игрушками. Мы сразу же последовали их примеру, и хотя украшений было немного, всё равно вышло очень красиво… Я взяла себе на заметку: к следующему декабрю раздобыть побольше новогодних украшений, особенно таких, от которых будет исходить свет вне зависимости от наличия электроэнергии в доме.

Внизу, в долине, есть несколько развалин крупных городов Павшего Мира, заброшенных настолько, что даже Блуждающие в них обитают не так уж и массово. До ближайшего города-призрака всего лишь пара часов движения на скорости Металла, на скорости же лошадей, запряжённых в телеги – одиннадцать часов. С лошадьми ходить долго, но более удобно, если есть цель поднять из долины в горы много вещей, в частности крупногабаритных, вроде мебели. Однако кони не только тормозят, но и привлекают к себе внимание, и требуют определённой доли сноровки, а именно – защиты. В последнем из пяти походов, которые мы совершили с середины марта до конца апреля, кобылу по кличке Селестина “сломали” Блуждающие, напавшие на нас на подходе к городу: их было всего с десяток, но один успел добраться до лошади. Добромир очень сильно расстроился, отчего ходил меланхоличным весь конец марта – он души не чает в своих животных.

Как показало нам время, Блуждающие оказались очень живучими: прошло уже полтора десятилетия с момента Стали, а их всё ещё пруд пруди – вымирают крайне медленно, в процессе нет-нет да заражая чудом уцелевшие до сих пор остатки чистых людей… Но старшие Металлы давно отметили: чем выше в горы – тем меньше Блуждающих. То ли они тяжело переносят высоту, то ли их плохая координация совсем непригодна для сложно проходимых мест, то ли они попросту не догадываются или не видят смысла идти вверх, когда на плоской поверхности у них больше шансов в охоте…

Благодаря вылазкам по городам-призракам, мы с Тристаном значительно обустроили свой дом: мебель, посуда, материи, матрасы, книги, картины, торшеры и лампы, музыкальные инструменты и проигрыватели, одежда и обувь, и многое другое – всё, что мы нашли в идеально сохранившемся состоянии и что нам понравилось, мы забрали с собой и сделали частью нашего обиталища. И всё же преобладающая масса мебели сделана руками Тристана: наша кровать, совсем все шкафы, комоды и стулья – последние, правда, обиты руками Лады, – лавки, вешалки и даже декоративные изделия – всё украшено живописной, тонкой резьбой, местами подчёркнутой красками. Многие его труды так и остались деревянными, но некоторые мы обратили в титановые.

Факт того, что Титан отличный плотник и даже каменщик, стал для меня открытием. Добромир – животновод, садовод и строитель; Купава – повар, огородник и теперь ещё мать; Данко – изобретатель и строитель; Лада – ремесленник и собиратель лесных даров. Я – охотница. К моему удовольствию, старшие Металлы не просто с лёгкостью отдали мне охотничью нишу, но сделали это с превеликим для них удовольствием: эмпаты, они никогда особенно не любили заниматься добычей мяса и рыбы, делали это изредка и, в основном, этим сакральным процессом занимался один Данко, так что можно считать, что я со своим охотничьим инстинктом стала для них отличным “приобретением”, ведь ту же вяленую оленину ценят все. Правда, Титан так же хорош в охотничьем деле, но, подозреваю, он специально отстранился от этого направления, с головой уйдя в работу с деревом: чтобы не лезть на мою территорию. Благоразумный поступок, я оценила.

В общем и целом, у нас гармония: кто-то молотит муку из прошлогоднего зерна, выращенного и собранного собственноручно; кто-то стругает полезную утварь; кто-то вытворяет красоты из всего, что попадается под руку; кто-то добывает дичь и рыбу; кто-то производит молоко с яйцами; кто-то сотворяет чудеса с приготовлением пищи; кто-то просто милый младенец с папиными глазами и маминым носом. И все счастливы. Даже я, со своей тягой к адреналину, в созидательные моменты порой думаю: вот бы так всегда! Вот бы счастье не было обременительным и конечным! Я ежедневно прилагаю усилия, в стремлении продлить эту нечаянную нирвану, захлестнувшую меня с головой. Стараюсь по-разному и в разных направлениях… Например, я терпеть не могу платья, но ради Тристана специально раздобыла в городе и припрятала приличное количество головокружительных нарядов, периодически сводящих его с ума. Но я не Лада, в доме которой целый подвал организован под тщательно продуманную гардеробную: в этом помещении нет ни сырости, ни моли – хозяйка тщательно ухаживает за сохранностью материй, обкладывает их разнообразными душистыми травами и, из-за своей любви пополнять коллекцию, обожает раздаривать всё направо и налево. Она быстро поняла, какой именно стиль мне нравится, и теперь всё чёрное и мужеподобное неизменно летит из её чудесной кладовой в мою сторону…

Вообще, с Ладой весело. В частности потому, что она в равной степени умеет как молчать, так и разговаривать. С ней легко: и собирать ветки, и плести венки, и учить фразочки на родном ей русском языке, и кое-что вскользь слушать о том, кем были старшие Металлы до того, как в принципе стали Металлами. Именно от Лады я узнала о том, что в очень далёком прошлом, ещё до Стали, Добромир был кем-то вроде электрика, а позже стал православным священником, у которого всегда водилось какое-нибудь животное хозяйство – ради дружбы, а не ради мяса. Купава была кем-то между фармацевтом и аптекарем, отсюда у неё и растут глубокие познания в травах, а увлечение вышивкой она переняла от своей родной бабушки, которая вырастила её без её рано ушедших из жизни родителей. Данко был кем-то вроде архитектора-изобретателя, талантливого и оттого неугодного его окружению того времени. Лада с раннего детства утвердилась мультиинструменталистом: фортепиано, флейта, арфа и скрипка были её началом, но, став Цезием, она освоила все музыкальные инструменты, которые только смогли попасть в её руки. В человеческой жизни она давала скромные уроки игры детям каких-то нововеров – в детях Лада души не чает так же, как и Купава, – но, вроде как, в той её жизни всё было не так уж и просто со свободным распространением искусства, да и с понятием самой свободы в принципе… Она лишь однажды, вскользь упомянула, что она и остальные старшие Металлы познакомились в каком-то подземелье, в котором их удерживали против их воли. Она быстро оборвала этот рассказ, и я сразу