Свет в твоей душе - Дана Мюллер-Браун

смотрит на черное сердце. Поднимает руку и очень нежно проводит по покрытому шрамами месту. У меня в сознании проносятся картинки. Лакрос с ножом и Марви, который его… Мои воспоминания обрываются, когда его пальцы продолжают касаться сердца, будто обводя его контуры.

Я дышу. Стараюсь успокоиться и прояснить мысли. Но когда я, почти не отдавая себе в этом отчета, встаю на цыпочки и приближаю к нему губы, он отстраняется, делает шаг назад, наклоняется и протягивает мне мою рубашку.

Я чувствую какую-то странную обиду.

– Сейчас неподходящий момент, малышка.

– Ах, правда? И это решать тебе?

Он слегка наклоняет голову:

– Каждый решает за себя. Или у меня нет права голоса?

Голос у него становится хриплым и грубым, но тон не кажется обвинительным.

– Я… – Мне не хватает слов. – Да, ты прав.

Лицо у меня заливает краской. Проклятие. Что со мной творится?

– Ты знаешь, что я хочу тебя, Навиен. Я никогда этого не скрывал.

Он подходит ко мне и кладет два пальца мне под подбородок.

– Но я должен показать тебе, кто я на самом деле… и кто ты. – Он улыбается. – Я приложил немало усилий, чтобы убедить тебя в том, какой я замечательный, когда ты путешествовала по княжествам. И хотел бы продолжить эту работу.

На следующее утро я просыпаюсь от отдаленного мучительного стона, а потом за мной заходит Серра.

Какое-то время я пытаюсь понять, что хочет мне сказать Вьюнок. Или на что она жалуется. Но она молчит, и я решаю, что это была не она. После чего иду в столовую вместе с Серрой и завтракаю очередными фруктами.

После напитков прошлой ночи желудок у меня чувствует себя странно. Хотя прошедший вечер был одним из самых приятных за последнее время. Когда я думаю об озере и Марви, мне приходится делать над собой усилие, чтобы подавить улыбку, которая тайно проникла мне в душу и остается там.

Но мое хорошее настроение длится недолго. Как только я встаю напротив Эспа на площадке для тренировок и он опять посылает на меня свет, я обнаруживаю внутри себя только всепоглощающую тьму. Она хочет завладеть мной. Пожирает меня.

И тут это происходит. Из меня вырываются тени. Окружают меня. Я слышу крики. Нет. Этого не должно произойти. Они ангелы. Я не должна причинять им боль.

– Шор… – Совсем близко слышится тихий голос Шевы. – Ты можешь их контролировать.

Я открываю глаза и вижу перед собой тени. Они будто проглатывают все. За ними мне видно Эспа, который слегка улыбается, будто радуясь. Он смотрит то на мои тени, то на свой свет. Словно оценивая, что сильнее.

– Шор.

Почему все происходящее кажется мне таким знакомым? Не из воспоминаний последних месяцев, а из моего детства. Словно даже тогда я слишком часто не могла контролировать свои тени.

– Шор.

Шор. Бык. Да, когда-то я была таким быком. Осталась ли я им? Я все еще та сильная Навиен, которая всегда была готова пробить стену головой? Или я скорее послушный слуга? Но я не хочу быть ни тем ни другим.

«Ты сможешь», – тихо выдавливает Вьюнок, пытаясь, чтобы я что-то поняла, и ее слова переносят меня к болезненным, жутким воспоминаниям.

Я вижу стоящих передо мной мужчин. И знаю, кто они такие. Князья смертных грехов. Они протягивают друг другу меч. Вонзают его в меня. Прямо в мое тело. Вьюнок говорит мне, что я могу это сделать. Я вижу свет, много света. И тут я слышу такой родной голос. Знаю, что тогда, когда это случилось, я этого не понимала. Но теперь я совершенно отчетливо его узнаю. Он стал грубее и взрослее. Но все же это он.

– Давай! – кричит Филипп. Мой брат. Однако в этом воспоминании он для меня Густа.

Я чувствую, что не могу обуздать свою силу. Свет льется из меня, когда я кричу. Кричу от переполняющих меня ненависти и гнева.

Я хочу убить их. Наказать их всех за то, что мне пришлось переживать все эти годы. И особенно за одну маленькую истину, которую в тот момент понимаю. Я хочу, чтобы они страдали из-за того, что я никогда не была для них достаточно хороша. Ни для моей матери. Ни для моего отца. Ни для Авиелл и Лирана.

Когда я это осознаю, меня отбрасывает назад. Я больше не зритель. Я – это я.

– Я думала, что достойна этого. Первый раз в жизни думала, что я этого всего действительно и по-настоящему достойна. – Голос у меня срывается. Подбородок дрожит. Я плачу. И понимаю, насколько все это было неправильно.

– И знаешь что, Лиран? Я, черт возьми, достойна и большего. Но такой жизни, такого обмана и лживых заверений… этого мне не нужно.

Слезы текут у меня по щекам и шее, когда я наконец вспоминаю, когда это было. Мы были у Сантоса, и я больше не захотела скрывать свою силу. И свой шрам. Я – личность. Я – Навиен. Я – герой. И, черт возьми, я чего-то стою. Именно я сама, а не потому, что изображаю Авиелл.

Я поворачиваюсь и открываю замок.

– Навиен, не делай этого! – рявкает Лиран, но тут дверь распахивается, а меня охватывает тупая боль, от которой трудно дышать.

Я в изумлении смотрю вниз на кончик стрелы, торчащей из моего живота. Лиран в меня выстрелил.

Ангел медленно выходит из клетки. Его взгляд перемещается от стрелы к Лирану, в глазах у него горит жгучая ненависть.

Я хочу пошевелиться, но тут что-то хватает меня. Не что-то. Кто-то. Это Ларо. За ним появляются Аметист и Джиа. Они оплетают меня тенями.

Ангел вскрикивает и пытается добраться до меня. Пульсирующая боль в животе стихает, оставляя после себя какую-то пустоту.

Я вижу Лирана, который стоит и неверяще смотрит на меня. Он настолько потрясен, что не видит приближающегося ангела. Тот бьет его по голове одним из своих крыльев, и Лиран падает на землю.

Затем архангел снова поворачивается ко мне. Я поднимаю голову и вижу бесконечное отчаяние в его зеленых глазах.

– Беги! – беззвучно выдыхаю я.

Лицо у него искажается. Тело сильно напрягается. Он ничего не говорит, но во взгляде у него мне удается прочесть молчаливое обещание, что он вытащит меня отсюда… А затем он исчезает.

– Навиен! – Голос Марви возвращает меня к реальности. Я поднимаю веки. Гляжу в те зеленые глаза, в которые я только что смотрела в видении – с уверенностью и надеждой. Нас окружает свет. Мой свет.

– Успокойся, – нежно бормочет он, поглаживая меня по лицу.

– Ты вернулся! – кричу я.

Все