Морвейн. Шепот Хранителей - Морена Тенебрис

прошлого, их души соприкоснулись, оставляя за собой нежное чувство доверия и понимания. Морвейн слушала истории Грэйва, а он, в свою очередь, смотрел на неё с нежной тоской, обещая, что, несмотря на все испытания, их путь может стать светлее, если они будут идти вместе.

— Мне очень хочется искупаться… освежиться после всего. — неожиданно произносит Морвейн.

Грэйв мгновенно отозвался. Он пошёл к деревянной бане и аккуратно поставил её у окна, где мерцал лунный свет.

Вскоре воздух наполнился ароматом горячей, теплой воды, и Грэйв, наблюдая за Морвейн, мягко произнёс:

— Я могу помочь тебе принять купание, если хочешь.

Его голос звучал заботливо и искренне, но Морвейн, слегка смущённая этой нежностью, отрицательно покачала головой.

— Нет, спасибо, Грэйв. Я предпочту сделать это сама, — сказала она, стараясь сохранить независимость, которую так ценит в себе.

Оборотень лишь тихо кивнул, понимая, что её желание сохранить личное пространство важнее его попыток помочь. Он тихо покинул дом. Не желая смущать её своим присутствием, он вышел на улицу, оставив её уединённой в теплоте деревянной ванны.

Морвейн наслаждалась моментом, погружённая в тёплую воду, которая мягко обволакивала её тело, унося последние остатки усталости.

Но вдруг она ощутила что-то странное: лёгкое, почти невесомое поглаживание по её ногам. Сначала ей показалось, что это игра воображения — как будто сама вода вдруг ожила, превратившись в нежные прикосновения. Волны, казалось, искривлялись и двигались так, словно стремясь ласкать её кожу, оставляя по ней прохладные следы, будто чьи-то невидимые руки играют с ней.

Морвейн приподняла голову, её глаза широко раскрылись от удивления, когда перед ней медленно возник силуэт, будто сотканный из самой стихии. Из теплой воды, рядом с ней появился Хранитель Воды. Его обнажённое тело мерцало в лунном свете, капельки воды, словно бриллианты, медленно стекали по его плечам и животу.

Внезапно осознав и свою наготу, Морвейн быстро подняла руки, пытаясь прикрыть своё тело.

— Ты, настоящий извращенец! — резко воскликнула она, её голос дрожал от смущения и ярости. — Как можно так появляться, когда девушка голая?

Хранитель Воды лишь усмехнулся, его насмешливый тон звучал мягко и одновременно вызывающе:

— Ну, моя дорогая, неужели я так сильно смущаю тебя своим появлением?

— Конечно!

— Ах, если бы мне хватило одного твоего поцелуя, может, я и перестал бы появляться так неожиданно, — подмигнул девушке он, и стал приближаться.

— Нет! Не смей, — начала раздражаться Морвейн. Она хотела спокойно помыться, а не эти игры.

— Хорошо, я буду держаться на расстоянии, — смиренно поднял руки Хранитель и откинулся на противоположный борт ванны. — Тогда позволь мне увидеть тебя. Не прикрывай своё великолепие, Морвейн.

Его слова, проникнутые игривой дерзостью, заставили её щеки покраснеть. Морвейн на мгновение замерла, не зная, что ответить на такую провокацию. В её глазах мелькнуло противоречивое чувство — с одной стороны, желание сохранить свою скромность и границы, а с другой — непонятное волнение, которое его насмешливый тон пробудил в её душе.

— Это не смешно! — резко произнесла она, стараясь вернуть себе контроль, — Я не желаю, чтобы кто-либо наслаждался моим телом так открыто!

Хранитель лишь наклонился ближе, его взгляд оставался полон игривой насмешки:

— Но разве ты не понимаешь, что истинная красота достойна восхищения? Не стесняйся, Морвейн. Позволь мне насладиться каждым изгибом твоего тела.

Морвейн морщилась, и в её голосе звучало колющее возмущение:

— Я предпочитаю, чтобы моя красота оставалась моей, а не предметом твоих забав.

Эти слова прозвучали тихо, но от них веяло решимость. Хранитель Воды засмеялся, едва слышно, словно не воспринимая её строгости всерьез, и его голос стал чуть мягче:

— Возможно, моя дерзость слишком откровенна для тебя. Но как я могу не склонить голову перед твоей красотой, и не жаждать увидеть больше?

Морвейн замерла, чувствуя, как её мысли вихрем проносятся: она не ожидала столь смелой провокации. Но в её душе уже зрела решимость защитить свою независимость. В этом моменте, наполненном напряжением и обоюдной колкостью, между ней и Хранителем Воды вспыхнуло столкновение принципов — её желание сохранить личное пространство против его стремления любоваться ею без стеснения.

Когда Морвейн не поддалась его словам, Хранитель осторожно протянул руку, касаясь её ноги. Его прикосновение было одновременно легким и настойчивым — как будто он хотел прочувствовать каждую линию её тела, каждую изгиб, который так манил его взгляд. Теплая вода усиливала ощущения: когда его пальцы скользнули выше по её ногам, Морвейн почувствовала, как по её коже пробегают дрожащие мурашки.

Она попыталась отдернуть ногу, но Хранитель мягко захватил её, его прикосновение было столь уверенным, что она невольно затаила дыхание.

— Не спеши отвергать то, что дарует тебе сама природа, — насмешливо прошептал он, слегка наклонившись к ней.

Его голос звучал с необыкновенной интимностью, а его руки продолжали нежно исследовать её тело, словно читая каждую незакрытую историю на её коже. Морвейн чувствовала, как тёплая вода и его прикосновения сливаются в единое целое, вызывая в ней бурю эмоций.

— Ты настоящий извращенец, — повторила свои слова она, пытаясь сопротивляться, но медленно поддаваясь его ласкам.

Морвейн, охваченная противоречивыми чувствами, замерла на секунду. В её сердце боролись желание сохранить свою независимость и неумолимое притяжение к этому дикой стихии. Вода вокруг них тихо журчала, а мерцающий свет огня из камина и воды создавал атмосферу, где каждое прикосновение становилось обещанием чего-то неизведанного.

В этот момент между ними возникла тонкая грань — её сопротивление и его неутомимое желание приблизиться. Она знала, что ей нужно сохранить контроль, но его настойчивость заставляла её душу трепетать, а тело отзывалось на каждое его прикосновение, оставляя после себя следы теплой энергии.

Хранитель Воды, не отрывая взгляда от Морвейн, приблизился ещё ближе, его голос стал тихим и проникновенным:

— Поддайся этой страсти, Морвейн. Позволь воде проникнуть в каждую частичку твоего существа.

Её сердце забилось учащённо, и на мгновение между ними возникло нечто, что можно было почувствовать не только телом, но и душой. Морвейн, все еще чувствуя себя не до конца уверенной, но тронутой искренностью его слов, медленно наклонилась вперед. Их губы встретились в новом, глубоком поцелуе, полном желания и тихого обещания.

В этот раз поцелуй был не просто касанием; он был как волнение прибоя, нескончаемый и сильный, в котором сливались нежность и страсть. Хранитель проводил своей рукой вдоль линии её шеи, и его прикосновения были уверенными, словно он знал, как пробудить в