Королевская кровь-13. Часть 2 - Ирина Владимировна Котова

— Вы уверены, что это достаточно дипломатично? — поинтересовался у него советник от Рудлога: Люк предоставлял советникам копию переписки.

— Я воевал с ним несколько месяцев, — ответил Люк, — и, поверьте, с ним так и надо. Он прекрасно понимает язык силы и использует его сам.

«Но и я мочь послать сейчас в Врата две сотни раньяры с взрывчатка и создать вам угроза, — предсказуемо огрызался в ответе Ренх-сат. — Ты ведь понимать, что выгодно союзничество, колдун, поэтому не пугать меня. Хорошо, я согласиться на отряд из три десятка человеки, если стать уговор, что они не вмешиваться в мое дело и слушать меня в вопрос освобождения ваши рабы. Я в свою очередь обещать позаботиться об их жизнь, а если будет кто убитый, то наказать убийца. Оружие мне нужно для начала сто автоматы и ящик патроны к каждый. Договориться, что ты добавить мне оружия дальше».

Люк курил, перечитывал письмо и отвечал:

«Предлагаю тебе за каждую тысячу заложников еще десять автоматов и сто ящиков с патронами, если заложники вернутся твоими усилиями. Надеюсь, это простимулирует тебя действовать быстрее. И что по остальным вопросам из моего первого письма?»

Ренх-сат снова думал день. И писал:

«Для начала ответить мне на вопрос. В день, когда ваши воины уйти из Лортах, я поставить вокруг врата охрана. И они поймать несколько нейры, что успеть пробраться в Врата в темнота. Они сказать, что наши боги быть побиты. Поэтому я написать тебе. Рассказать мне об это, колдун. Я хотеть знать, как это быть. И я хотеть знать, что сейчас с мои войска в стране, где мы сражаться с ты».

На это Люк уже сам лично отвечать не стал, лишь приложил короткую сопроводительную записку. Он пообщался с советниками и придумал, как ответить на этот вопрос так, чтобы это стало политическим оружием. Дал запрос Леймину, и его умельцы подготовили краткое описание всех битв, которые видели люди и о которых могли рассказать священники, с теми редкими снимками и кадрами из камер, что запечатлели бои богов. Написано было там и о том, что все войска из Инляндии отступают в Блакорию, где и решится их судьба: либо будет самая массовая сдача в плен, либо бойня.

Пусть это останется и в Лорташских летописях — чтобы ни у кого из правителей никогда не возникло желание снова прийти на Туру.

Ренх-сат не показал, какое впечатление на него это произвело. Он ответил на совсем другую тему:

'Ты говорить, что нужно пропустить отряд из несколько сотня человек и отнести их на раньяры к горы, чтобы забрать тысячи и тысячи людей, — писал он. — Но я мочь обещать их безопасность только на граница мои земли. Дальше к горы идет прокнесия кнеса Волаши, и люди Волаши наверняка напасть на ваши люди, когда они будут возвращаться обратно. Для охрана такое количество люди нужно больше тысяча воины с ваше огнестрельное оружие. И все равно могут быть потери.

Женщины я смочь вам отдать. У нас рождаться много женщины и родители часто продавать их в рабство. Можно выкупить тех, кто согласиться уйти в ваш мир, но на это нужно деньги или товар на обменять. У нас здоровый женщина, что мочь родить, стоить от пяти до семи золотые рдаши, десять козы или один тягловой охонг.

Поиск рабы потребовать верные лазутчики, подкуп торговцы и бродячие музыканты'.

И тут Люк понял, что переписка затянулась.

«Я предлагаю встретиться, Ренх-сат, — написал ему герцог в ответ, — иначе мы так будем переписываться еще год. Приноси карты своего мира, придумаем, что делать с кнесом Волаши и как обеспечить безопасность нашим людям. И приноси ваши монеты — нам нужно понять, сколько это в золоте на наш вес».

«Почему бы тебе не прийти ко мне в мир, колдун?» — издевательски отвечал Ренх-сат. — Или ты бояться?'

Глава 5.2

«Чтобы ты захватил меня и требовал за меня выкуп?» — парировал Люк, вполне бы себе наслаждавшийся этой перепиской, если бы речь не шла о сроках начала поиска угнанных людей. — Нет, приходи сюда ты. Напоминаю, что ты нас интересуешь только как тот, кто может помочь вернуть заложников. И если ты будешь сильно долго раздумывать, мы придумаем, как сделать это без тебя и проблем, связанных с тобой. Возможно, найдем в твоем мире правителя посговорчивей'.

«Ты слишком увлекся угрожать мне. Ты не знать, что никто из наши кнесы кроме я не стать бы говорить с ваш мир. Они выставить бы охрана у врата и убить бы каждый, кто появиться тут. Вам выгодно помочь мне. Но я прийти, — ответил Ренх-сат, — завтра в то же время, что приходит Арвехши. Я поговорить с ты. Я хотеть забрать с собой тех норов, что пленить вы. Я привести тех рабы, что суметь найти к это время».

Люк докуривал вторую сигарету, когда туман расступился и показался Ренх-сат. Он шел пешком, и был не один — сопровождал его пожилой уже мужик с волевым лицом и культей вместо правой руки, и молодой человек, по описанию — тот самый связной Арвехши, который держал несколько крупных свитков в руках.

Ренх-сат вышел немного в сторону от шатра — и один из выставленных вокруг портала охранников указал ему, куда идти.

Ренх-сат повернулся, и Люк, затягиваясь, поднял руку. И дальше, стараясь не кривить рот в усмешке, глядел, как идет к нему человек, который с удовольствием бы отрезал ему голову.

На лице его, по крайней мере, было именно такое выражение.

Его голова была чисто выбрита, и на ней четко проступала вытатуированная паутина, одет он был в полотняные темные штаны, высокие сапоги из словно крокодильей кожи, и неожиданно красную рубаху. И меч на поясе — тот, что отдал ему Люк и тот, что чуть не перерезал Люку горло.

— Вот и увидеться, враг, — сказал Ренх-сат, остановившись в пяти шагах от Люка, который аккуратно затушил сигарету в массивную хрустальную пепельницу. Из шатра выходили многочисленные советники, вышел и Нории с Четери. Второй мужик, с культей, увидев Четери и Нории, аж перекосился. И Нории на него посмотрел с узнаванием.

— Здравствуй, враг, — согласился Люк. — Я уж думал,