Навязанная жена - Натали Лав

Потом приподнимается на локте и тянется одной рукой к моей груди, мнет ее и играет с сосками. Я стараюсь двигаться быстрее. Номер наполняется влажными звуками нашей близости. Но даже они мне сейчас кажутся музыкой. Я быстро устаю. Кладу руки на грудь Марату и начинаю двигаться под углом, но тоже не сбавляю темп. в такой позе есть преимущество- мы можем целоваться. Что мы и делаем. Затем Марату надоедает пассивная роль, и он, удерживая меня руками за бедра, принимается толкаться в меня снизу. Быстро и глубоко. Гораздо быстрее, чем получалось у меня. Его пальцы мнут мне бедра, затем он вообще отвешивает мне шлепок по ягодице.

И я кончаю. Жар проносится по нижней половине туловища. Мышцы ног невероятно напрягаются, потом меня омывает знакомая горячая волна, и всё становится прекрасно. Тело погружается в негу.

Сил не остается, и я укладываюсь на Марата, который не меняет позу, а продолжает вдалбливаться в моё сокращающееся влагалище. До своего оргазма, который не заставляет себя ждать. Меня заливает изнутри спермой любимого мужчины.

Наши тела покрыты испариной. Но мы в высшей точке восторга.

— Мы теперь не предохраняемся? — спрашивает муж, когда мы немного приходим в себя.

— Я хочу ребенка. Хочу родить твоего сына, — заявляю прямо.

С трепетом жду, что ответит.

— Даже так? — спрашивает он у меня. Потом произносит, — Я, конечно, буду стараться. Но вдруг у нас получится дочка?

— Хм. Тогда ты будешь стараться до тех пор, пока у нас не получится сын.

Глава 30

Асия

Из номера мы выбираемся лишь на следующий день. Я думала, Марат шутил про лыжи, однако он с ними действительно не в ладах. Приходится воспользоваться помощью инструктора. Постепенно у него получается, и мы вместе катаемся с несложных трасс. Я легко вспоминаю всё, что знала. И с восторгом несусь вниз.

Отдых проходит очень хорошо. Мы наслаждаемся друг другом. И много разговариваем про детей. Мне кажется, Марат считает, что еще рано, но меня не отговаривает.

Перед отъездом прямо задаю ему этот вопрос.

Мы сидим на постели. После занятий любовью. Оба обнаженные и довольные. Пьем вкуснейший безалкогольный глинтвейн.

— Марат... Давай только честно. Ты считаешь, что нам еще рано становится родителями?

Кладет руку мне на лицо и целует в губы.

— Я не планировал, Ась. Я, конечно, задумывался, что когда-нибудь они у нас появятся. Но не предполагал, что ты захочешь обзавестись потомством так скоро.

Собираюсь начать объяснять, что мной движет. Но муж прижимает палец к моим губам.

— Я тебя очень хорошо понимаю, Ась. Ты хочешь стать настоящей семьей. Иметь частичку меня и себя. В этом нет ничего плохого. И я тебя всегда готов поддержать. И ребенка нашего буду очень сильно любить. Потому что очень сильно люблю тебя.

Забираюсь к нему на колени, обвиваю руками за шею.

И тихо шепчу ему в грудь.

— Ты... Даже поругаться с тобой не из-за чего...- после этих слов мы оба взрываемся хохотом.

А после, когда наш смех стихает, я говорю то, что чувствую:

— Я тоже тебя люблю. Ты даже представить не можешь, насколько сильно.

Марат меня целует, затем произносит:

— Почему не могу? Очень даже могу. Потому что я люблю тебя также.

На следующий день рано утром мы отправляемся домой. Мне бы хотелось, чтобы во мне уже зародилась новая жизнь. Это было чудесное время вдвоем.

Марат

Спустя две недели

Рано утром меня будит звонок брата. Сегодня воскресенье. И вроде бы мы договорились, что будем отдыхать. Оба.

— Что-то случилось? — интересуюсь я после приветствия.

— Я хотел, чтобы ты узнал это от меня. Повторная психиатрическая экспертиза признала Даниса невменяемым.

— Но предыдущая же... - начинаю возражать я.

— Предыдущая — да. Но вмешался твой тесть.

С моих губ срывается грязное ругательство.

— Что можно сделать? — спрашиваю я резко.

Я ненавижу Даниса. Никого так никогда не ненавидел, как этого урода.

— Ничего делать не нужно, Марат. Данис никогда не выйдет из стен психиатрической лечебницы. И чтобы не хотел для него Батурин, будет всё иначе. Я об этом позабочусь.

— Так он нормальный или нет? — всё-таки уточняю я, — Мы просто хотим с женой ребенка. А тут наследственность... Сам понимаешь.

— Нормальный он. Просто есть люди, которым нравится причинять боль другим. Маньяков же очень редко признают невменяемыми. Так и Данис такой же. Для такого поведения есть много причин, но я тебе их сейчас перечислять не буду. Не уверен, что это имеет смысл. А то, что вы планируете детей, это хорошо, Марат. Это нормально и правильно. Несмотря на возраст, вы всё успеете. И выучиться, и детей родить, и наработаться. Просто, если чувствуете, что пришло время, не нужно ничего ждать. А то так вся жизнь пройдет в ожидании подходящего времени.

Рустам тяжело переживает то, что случилось у него в его собственной семье, но я знаю, он по-прежнему ищет жену. И я хочу, чтобы он ее нашел. И очень желаю ему, чтобы его ребенок был жив и здоров.

— Марат... И еще одно. Я прошу тебя — не лезь в это. Я всё проконтролирую. Он получит наказание, можешь не сомневаться. Ты ведь мне веришь?

Я понимаю Рустама. Он за меня переживает и боится, что я совершу ошибку. Мне, конечно, хочется уничтожить Даниса. Совсем. Но с другой стороны, что-то нужно уметь оставить на волю судьбы. Иногда она в этом плане оказывается более изощренной, чем люди.

— Я верю тебе, — спешу успокоить я брата, — И не волнуйся — на рожон я не полезу.

— Ладно.

Мы прощаемся. И я вижу Асию, которая торопится в туалет.

— Кофе будешь? — кричу ей.

— Да. Как обычно, — отзывается жена.

Из туалета её нет слишком долго. Я уже начинаю недоумевать и решаю подойти к двери.

Из-за дверного полотна раздаются тихие всхлипывания. И мне это не нравится. Очень.

Стучу в дверь.

— Ась, ты чего там — плачешь? Что такое? Болит что-то? — после того похищения я стал чересчур мнительным, потому что хорошо помню тот страх, который испытывал при мысли, что могу потерять Асию навсегда.

Из-за двери раздается более громкий горестный вслип.

И я начинаю тарабанить в дверь сильнее.

— Ась, открой деверь!

— Сейчас, — раздается её приглушенный возглас.

И она её действительно отпирает. И даже выходит оттуда. Вся зареванная.

— Ась! Не молчи! Что случилось? — наседаю на нее. Не могу спокойно смотреть, как она плачет.

— Вон... - она кивает головой