Пример для подражания - Рейчел Рид

Харрис подпевал «Winter Wonderland», а Трой попивал свой сидр и старался не находить каждый аспект внешности, характера и поведения Харриса мучительно очаровательным.

— Значит, так ты развлекаешься? — спросил он. — Смотришь на рождественские огни?

— Ну, не летом, — сухо ответил Харрис.

Трой осекся. Он снова вел себя как засранец.

— А чем ты обычно занимаешься? В плане развлечений.

— Много чем. Я много хожу пешком. Ну, по крайней мере, столько, сколько могу. Эта работа отнимает у меня довольно много времени. Уайетт ежемесячно устраивает у себя вечер настольных игр, так что и туда я обычно хожу.

Трой чуть не рассмеялся. Его новые товарищи по команде реально собирались, чтобы играть в настольные игры?

— В какие, например? В «Монополию»?

— Обычно во что-то типа «Колонизаторов» или «Билета на поезд».

Трой о таких не слышал, но звучало чертовски душно.

— А куда ты ходишь в свободное время?

— В разные места. Я люблю живую музыку, так что часто хожу на концерты. Хожу в гей-бары. В клубы, но не очень часто. Я предпочитаю пабы. А ты?

— Тоже пабы, наверно. Я не часто куда-то выбираюсь.

— Если только какой-нибудь чудак не пригласит тебя посмотреть на рождественские огни? — поддразнил Харрис.

Губы Троя дрогнули.

— Типа того.

— Ты поедешь к родным на Рождество?

— Нет. — Трой не любил говорить о своей семье, но по какой-то причине разоткровенничался: — Мои родители в разводе. Расстались далеко не мирно. Мама путешествует, а отец, в общем-то, настоящий мудак.

— О.

— У него еще и новая жена, и она едва ли старше меня. Так что так.

— Отстойное Рождество.

— Ага. Но я не расстроен. Я уже много лет как забил на всякие праздники.

Он немного слукавил. В прошлом году Эдриан сделал ему сюрприз, прилетев в Торонто на Рождество, и они замечательно провели вместе несколько дней. Хотя их празднование получилось не совсем традиционным.

На некоторое время повисла тишина, затем Харрис спросил:

— Ты виделся с отцом, когда был в Ванкувере?

— Ага. Он все такой же мудак.

— Сочувствую.

Трой мог представить, что сказал бы Кертис Барретт, если бы увидел своего сына, катающегося по Оттаве с геем и любующегося рождественскими огнями.

— Да по барабану. Пошел он на хуй.

— Ну и правильно. Токсичные люди не стоят твоих нервов.

— Я начинаю это понимать, — сказал Трой, глядя в окно.

Снаружи было темно, так что праздничные огни, в принципе, не помешали бы.

— А твоя мама? Она классная?

— Она классная. Она… — Трой вздохнул. — Она была несчастна после того, как отец ее бросил. А я был слишком занят хоккеем. Да, я давал ей деньги. Купил новый дом в Ванкувере. Но на большее меня не хватило. Как-то так.

— Не звучит как бесполезная помощь.

Трой знал, что мама ценила его помощь, но жалел, что не смог сделать для нее больше.

— Как бы то ни было, сейчас у нее все хорошо. Она встретила замечательного, спокойного парня по имени Чарли, который хорошо к ней относится и заставляет ее улыбаться. Так что теперь они путешествуют по миру вместе. Уехали почти три месяца назад.

— Это потрясающе. Уверен, ты по ней скучаешь.

— Да. Очень.

После небольшой паузы Харрис вновь заговорил:

— Можно спросить тебя кое о чем? О том мудаке, с которым ты раньше играл в одной команде?

Трой чуть не рассмеялся.

— Конечно.

— Не знаю, как… типа, он ведь даже не пытается скрыть, что он…

— Мудак? — подсказал Трой.

— Точно. Почему ты с ним дружил?

Трой вздохнул. Он хотел и не хотел об этом говорить. Что-то в Харрисе вызывало у него желание поделиться.

— Мы пришли новичками в один год. Жили в одном номере на выездах. Я знал, что он мудак, но еще именно такие парни нравились моему отцу. Так что возможно, отчасти я видел в нем парня, с которым мне следовало дружить.

— Но он же должен был тебе нравиться, хоть немного.

— Да, — признался Трой. — Он был веселым. Любил вечеринки, любил сорить деньгами. Обожал хоккей и быть звездой НХЛ. Мы говорили о множестве кубков, которые вместе собирались выиграть. О куче рекордов, которые собирались побить. О тачках, которые собирались купить. — Даллас также много говорил о женщинах и сексе, в то время как Трой неловко пытался поддерживать разговор, но об этом он не рассказал Харрису. — Мы были близки. Еще несколько недель назад он был моим лучшим другом. Знаю, это ебаный треш, но так оно и было.

— Вы с ним не разговаривали с тех пор?

Трой фыркнул.

— Нет.

— Блин. Мне никогда не нравился этот парень. Думаю, ты поступил правильно, и тебе лучше без него, но мне жаль, что ты потерял друга. Это тяжело.

— Спасибо, — тихо поблагодарил его Трой. Хоть кто-то признал потерю, которую он продолжал ощущать, и сделал ее менее постыдной. Это было приятно. — Я ничего не видел. Я никогда не видел, чтобы он на кого-то нападал. Я чувствую себя идиотом, но мне даже в голову не приходило, что он мог такое сделать. Пока не прочитал те посты.

— Ты им сразу поверил?

— Да. Это был удар под дых, блядь, но да. Я им поверил.

— Сочувствую.

Трой выдохнул и немного расслабился. От напряжения уже болела челюсть.

— Так куда мы едем? — спросил он, желая сменить тему.

— На Таффи-Лейн.

— Таффи-Лейн? Где это? Это реальное название улицы?

— О, чувак. Просто подожди. Это в Орлинсе, и каждый год там отрываются по полной. Это настоящая рождественская страна чудес.

Трой не мог дождаться, когда увидит, что это значило. Он попивал свой сидр, а веселый бородатый мужчина вез его в рождественскую страну чудес.

***

Таффи-Лейн оказалась кринжовой. Но в то же время великолепной в каком-то смысле.

— Сколько эти чуваки тратят на электричество?

Они медленно проезжали мимо дома, который, светился, должно быть, десятками тысяч огней, развешанных по всему фасаду и переднему двору. Кроме того, работало несколько генераторов, поддерживающих надувные мультяшные фигуры на лужайке.

— Много, — ответил Харрис с улыбкой.

— А почему там Дарт Вейдер? Какое отношение он имеет к Рождеству?

— Его световой меч в полоску, как рождественская