Кровавая схватка - Линдси Дж. Прайор

Теперь, наблюдая за Джаском с ребёнком и его парой, она чувствовала себя ещё большей чужачкой, чем когда-либо. Альянс утверждал, что представители третьего вида были причудой природы, но, стоя у окна и глядя наружу, она только лишь убедилась в том, во что всегда верила — что именно она была уродом.

Альянс приложил к этому руку. Дело было не просто в том, чтобы уметь что-то делать; дело было в том, чтобы быть частью чего-то. И эта потребность лишь усилилась, когда она увидела перед собой сообщество. Замкнутое сообщество, столь же самодостаточное и взаимозависимое, каким оно казалось внешнему миру.

Ликаны, возможно, и были малочисленным видом, но они были очень сплочёнными. Это то, что сделало их такими могущественными. Такими непроницаемыми. И было нелегко держать под контролем дикий вид — их насчитывалось более двухсот. Но под руководством Джаска, с его политикой абсолютной нетерпимости, они справились. И, казалось, справились неплохо.

Она наблюдала, как маленькая девочка подбежала к Корбину, который спускался по ступенькам, чтобы присоединиться к ним. Он укачал её в своих объятиях, а затем осыпал поцелуями.

Они явно были близки, Джаск и Корбин. Восхитительно. Оба всегда прикрывали друг друга.

Хотя она, возможно, и подколола Джаска по поводу его решения раскрыть правду о подставе ОКТВ, даже она знала, что он поступил правильно. Он сделал то, то ему представлялось единственно возможным, когда виновные в жестоком убийстве Араны Мэллой были осуждены — особенно когда предполагаемая связь Кейтлин Пэриш с Кейном поставила обвинения под сомнение. Джаск сделал то, что было правильно для его стаи, чтобы обеспечить свободу двум своим.

Женщина отстранилась от Джаска только для того, чтобы нежно поцеловать Корбина в губы. Второй по старшинству рукой скользнул вниз по её талии и похлопал по заду.

Её сердце подпрыгнуло.

Блондинка была не с Джаском, она была с Корбином. И, судя по тому, как ребёнок отреагировал на Корбина, она тоже была его.

Она знала, что ей не место чувствовать облегчение, но ничего не могла с собой поделать.

Корбин, не спеша поднялся, по ступенькам вместе с блондинкой и ребёнком, оставив Джаска одного, пинать газон.

На этот раз она почувствовала более глубокую внутреннюю боль — боль от ощущения знакомого одиночества.

Но сочувствие было опасным. Особенно сейчас.

Как бы то ни было, когда Джаск взглянул на солнце, а потом последовал за ними по ступенькам, желудок Софии сжался от беспокойства. Она поспешила в ванную и пригладила волосы. Без особого результата она схватила расчёску, которую видела в ящике стола, и быстро расчесала боб до блеска. Она почистила зубы и направилась обратно в спальню.

Она примостилась на краешке подоконника, ожидая, что Джаск появится в любой момент. Но он не пришёл.

Несколько минут спустя, испытывая разочарование сильнее, чем ей хотелось бы, она побрела в гостиную. Там, на стульях у окна, была развешана одежда — женская одежда. Она перебрала три туники, прежде чем её отвлёк шум, доносившийся из открытого окна впереди.

Услышав крики, она проскользнула между креслами и выглянула на улицу.

За зданием был ещё целый клочок земли, может быть, в пару акров. Участок был окружён колючей проволокой, в отличие от остальной части комплекса, и за ним виднелись кирпичные стены.

Группа собралась вдоль края того, что выглядело как какое-то размеченное поле. На обоих концах на металлических лесах высотой в семь с половиной метров располагались выступающие сверху обручи.

Игра вот-вот должна была начаться — она слышала это по крикам и возбуждению.

Джаск и Корбин, находившиеся среди группы примерно из двадцати других игроков, занимали позиции с обоих концов.

Она зачарованно наблюдала, как всё началось. Были задействованы три мяча размером с футбольный мяч — один овальный, два круглых. Было две команды, обе боролись за верхние и нижние линии, а также боковые. Несколько мячей попали в обручи, ликаны двигались с удивительной скоростью и ловкостью, когда они стремились наверх.

Она не знала правил, как и не узнала эту игру. Сначала всё выглядело как хаос, но затем то, что увидела София, было вершиной командной работы — каждая команда следила за местоположением и позицией каждого мяча, каждый участник должен был внимательно следить за тем, что делают другие члены их команды — защитники, нападающие, блокирующие. Наблюдать за этим было увлекательно. Это была быстрая, свирепая и самая изысканная командная работа, которую она когда-либо видела в спорте.

Потому что это был спорт — лёгкий, приятный вид спорта, который показывал не только то, насколько близки были ликаны, но и насколько впечатляющи физически. В частности, она обратила внимание на Джаска, и открыла рот в удивлении от его скорости и ловкости — от того, как он взобрался на раму и обхватил мяч, прежде чем упал с высоты во весь рост, как будто он просто прыгал вниз с нижней ступеньки лестницы.

И когда он откинул назад волосы, поводя плечами и позволяя каждому мускулу пульсировать, выкрикивая приказы остальным, она испустила медленный и удовлетворённый вздох.

Пока она мельком не увидела Рони, прислонившегося к дереву вдалеке.

Её сердце бешено заколотилось. Это была её возможность — Джаск и остальные отвлеклись, а Рони явно не участвовал.

Теперь пришло время воспользоваться её инструментами для побега. Она сняла футболку Джаска и натянула тунику. Она поспешила обратно в спальню, где схватила свои всё еще мокрые ботинки с инструментами, спрятанными в каблуках, и направилась к двери. Сначала она проверила ручку и была потрясена, обнаружив, что она не заперта.

Не желая тратить время на раздумья, она оставила свои ботинки и босиком поспешила в коридор и вниз по лестнице.

В вестибюле было тихо. И у неё не было сомнений, куда все подевались.

Когда она спустилась по лестнице, слева от неё раздались крики и одобрительные возгласы.

Она повернула у подножия лестницы, миновала столовую справа от себя и продолжила путь по коридору, миновала ещё одну комнату слева, прежде чем попала в другой мозаичный вестибюль, на этот раз гораздо меньшего размера.

Дверь была открыта, до неё доносились послеполуденный воздух и радостные возгласы. Солнце, уже коснувшееся горизонта, теперь отливало насыщенным, но тёмно-янтарным сиянием вдалеке. Когда она спускалась по ступенькам, в её сторону было брошено несколько любопытных взглядов, но в целом всё выглядело так, словно её там не было.

Рони выглянул из-за дерева, но не сделал попытки приблизиться к ней.