Лабиринты фей - Валерия Аристова

— Но...

— Никаких но! — Франсуа сверкнул глазами, — все слишком серьезно, чтобы ты могла отказаться, — Он замолчал, собираясь с мыслями, потом продолжил, — так вот однажды Диоргиль забрала Ортанс, которой не было и года, и отправилась к лабиринту. Она взяла кровь ребенка, чтобы открыть портал, и вошла. Но выйти, увы, уже не смогла. Ей не хватило знаний. То, что она убила Валентину, я узнал, когда вы с Ортанс нашли ее труп... Я много лет пытался помочь Диоргиль. Следующим обрядом нам удалось забрать Ортанс. Но Мари оказалась очень странной женщиной. Она сама добровольно вошла в проход, занеся туда же и ребенка. Теперь она бродит в лабиринтах вместе с моим сыном. Я должен вызволить хотя бы Алиса.

— И причем тут Ноэль? — спросила Изабель.

Франсуа помедлил.

— Портал открывается доброй волей желающего в него пройти, — сказал он после раздумий, — но с тех пор, как пропал отец Диоргиль, никто не знает, как это делать, не принеся жертву. В книге Диоргиль есть более сложный рецепт. И мы снова попробуем воплотить его в жизнь.

— Какой рецепт?

Он пожал плечами.

— Не стоит тебе этого знать, Изабель. Для тебя он совершенно безопасен. Я только хочу попросить тебя петь для камней.

— А если я откажусь?

— Тогда будет петь Виолетта. Но у нее слабый голос, поэтому это займет не один день. А мы спешим. Если прозевать полнолуние, следующий раз, когда можно будет открыть портал, случится через три года. Поэтому ты согласишься. Добровольно.

Они замолчали.

— А Ноэль не пострадает? — наконец спросила Изабель.

Франсуа смотрел на нее, будто на умалишенную.

— Ноэль такой же мой сын, как и твой, — наконец ответил он, — и если бы для него была опасность, я бы ни за что не согласился на обряд.

Вдруг улыбка осветила его лицо.

— Не переживай, Изабель, — он потянулся к ней и обнял ее за плечи, — все будет хорошо. Я обещаю тебе.

Изабель легла под одеяло, прижимаясь к мужу всем телом. Она почувствовала, как он напрягся, как желание охватывает его. С тех пор, как родился малыш Ноэль, они ни разу не были близки. Изабель улыбнулась, проводя рукой по его бедру.

— А когда появится еще две твои жены, что будет в таком случае? — проговорила она тихо.

Франсуа обнял ее, прижимая к себе.

— У меня будет три вдовы, Изабель, — прошептал он, — не переживай за это.

— Как ты можешь говорить об этом так просто? — она прижала его к себе, слушая его прерывистое дыхание.

— Потому что мне становится легко, когда я думаю об этом...

…

Ортанс бежала по дороге, и колючие кусты рвали ее платье. Распущенные волосы развевались за ней, как белое покрывало. Она перескочила по камням через ручей, взобралась на скалу и упала на колени перед источником. Руки ее дрожали, когда она набирала воды в серебряный ковш.

— Ковш, покажи мне всю правду про моего любимого, — зашептала она, потом перешла на неизвестный простым смертным язык и зачерпнула воды, в которой серебрилась луна.

Лунные лучи осветили воду в ковше. Сначала Ортанс совершенно ничего не видела. Она проморгалась, стирая с ресниц слезы. Поставила ковш на бортик бассейна, чтобы дрожащие руки не мешали воде успокоиться и стать гладкой. Волосы ее упали по бокам, отгораживая ее от всего мира.

Вот отражение луны подернулось дымкой, вот Ортанс замерла, созерцая какую-то церковь, свечи над алтарем, распятие, статую Девы Марии. Она явно услышала пение. Какие-то фигуры двигались в ритм, курились благовония, сияли золотые украшения на алтарной части. Ничего не понимая, она плеснула в ковш еще воды. И тут же увидела Марселя. Он стоял на коленях, сложив в молитве руки. Голова его была склонена, а на голове, на выбритой тонзуре, была надета черная шапочка, пилеолус... Ортанс вскрикнула, уронила ковш и закрыла лицо руками, опустив их на борт бассейна.

— Я хочу вернуть все назад! — закричала она, — верните мне его! Верните!

Она достала нож и полоснула им по руке. Кровь фонтаном брызнула в разные стороны, капая в спокойную воду источника. Вода забурлила, будто впитывая алые капли, осветилась ярким серебряным светом и снова успокоилась. Ортанс отступила от бассейна, зажимая рукой вену. Голова ее кружилась от потери крови и ужаса, который она испытывала от всего происходящего и от того, что она наделала.

Бассейн отразил Марселя. Теперь он служил мессу. Ортанс хорошо видела его одухотворенное восторженное лицо, когда он смотрел на статую Мессии.

— Невозможно вернуть призванного Им... — услышала она шелест листьев.

Изображение погасло. Ортанс отступила от бассейна, села на землю, и перетянула руку оторванной от манжеты лентой. Голова все так же кружилась, а слезы злости текли по щекам.

Почему он? Почему? Ортанс разрыдалась, закрывая лицо руками. Почему тот, кому она навсегда отдала свое сердце?

Глава 22. Свет

Старая графиня сидела в кресле, положив на колени какое-то рукоделие. Седые волосы были собраны в узел, и вот так, без парика, в простом сером платье, она выглядела совсем старой. Сморщенные руки теребили нить, нервно двигая длинными пальцами.

— Я звала вас для того, чтобы рассказать, что произошло в прошлый раз, и что я видела в пророчестве.

Изабель стояла перед ней, испытывая смешанные чувства страха и любопытства.

— Мари испугалась, — старая дама вздохнула и осунулась, будто эти слова дались ей тяжело, — она просто сбежала. Испугалась, что пострадает ее ребенок, и с тех пор бродит по лабиринтам ни жива, ни мертва. Она не может выйти в мир снов, потому что у нее нет знаний. Она просто... бродит.

Последние слова прозвучали очень тихо и Изабель с трудом расслышала ее.

Старая графиня вздохнула.

— Давно, давно уже утеряно умение ходить за зеркала. Мой муж умел... так и ушел. Ушел в страну снов. И даже Диоргиль больше не видела его. Он хотел путешествовать, оставаться вечно молодым... Он и путешествует. Я же не могла бросить сына, я... осталась.

Голова графини затряслась, а лицо сморщилось еще больше, хотя, казалось, это невозможно.

— А почему испугалась