Институт благородных дэвров, или Гувернантка для варвара - Анна Ледова

– Охренеть! А «аной»-то кто вас уже успел? – не на шутку перепугался юноша.

– Боги милостивые! Так и знала, что это что-то неприличное. Нет, никто меня так не называл, но когда я представлялась в первый день, кто-то такое выкрикнул, переиначив моё имя.

– Ф-фух, – выдохнул молодой дикарь и замялся. – Вы это, тесса… Нет там ничо неприличного… Но вы командира лучше спрашивайте, чего я-то сразу…

– Господин Юн! – я добавила в голос строгости.

– Ну-у… В общем, «менс» – это Черныш типа защищает вас так, поняли, да? Ну, в общем, чтоб другим типа в голову даже не пришло на вас как на бабу… ну, то есть, как на леди смотреть, а не как на тессу… – сконфуженно пробормотал он.

– Но ведь это хорошо, – я только обрадовалась. – Личная защита от кайарахи прописана в моём контракте, я даже собиралась обсудить с ним эту деликатную тему, потому что мне тоже показалось в какой-то момент, что некоторые ваши товарищи… Но рада, что уже не придётся. Но что всё-таки означает «менс», дословно?

– «Моё», – неохотно буркнул Юн.

– Простите? – переспросила я, подумав, что ослышалась.

– Тесса, ну чего вы как маленькая-то, – выдавил из себя покрасневший Юн. – Такая вся учёная, а вопросы совсем глупые задаёте. Командир щас так и заявил всем: что вы теперь – его баба. Это для тех, кто с первого дня не допёр. А типа если не согласен кто, то он эти… как их… аргументы щас, наверное, Лютому раздаёт… Он это убедительно умеет, особенно хуком с правой… Но только я типа вам ничо не говорил, ладно? Ну, это ежели вы там меж собой ещё того… ну, в смысле, наоборот, ещё не того пока…

Я открыла рот. И поняла, что сказать ничего путного сейчас не смогу. Закрыла. Открыла заново.

– Восхитительно, – тонким дрогнувшим голосом ответила я. – Великолепно. Потрясающе. Изумительно. Бесподобно. Прекрасно. Очаровательно.

– Чо? А попроще можете, тесса, я чот ваши словечки опять не догоняю…

– Охренеть, говорю, – вздохнула я. – Благодарю за разъяснение, господин Юн.

– А, это вы типа рады так, да? А я вот знал, что кобениться не будете! – облегчённо выдохнул Юн. – Вы ж вся такая… Ух-х!.. Ну, настоящая атара́нги-ма́на!

Уточнять, кто это, я не стала. И так слишком много знаний для одного дня.

Глава 10

Мелли не выходила из домика уже четыре дня. Вангапу вёл длительную осаду по всем фронтам, не забывая таскать каждое утро полюбившихся «ягодке» устриц.

С обучением танцам не задалось. Без музыки дэвры никак не могли уловить смысл этих переступаний с пятки на носок, а стоило мне усесться за рояль, как они привычно впадали в транс. Успеть и там, и здесь я никак не могла.

– Господа, простите, но так не пойдёт. Нам нужна и музыка, и кто-то, кто показывал бы движения под неё. Всё это одновременно я делать не могу. Будь у меня помощница или хотя бы другой музыкант…

– М-МЭЛЬДА!!.. – заорали теперь уже все дэвры хором. – Госпожа!.. Выходи!

Вангапу Ярый оторвался от вырезывания по дереву и с тоской взглянул на окно спальни на втором этаже. Имельда Ризе отвечала полным безразличием на его страдания. Выходить она отказывалась наотрез. Но буркнула мне, что придумает что-нибудь насчёт танцев, дабы эти дикари не переломали ноги её «малюткам».

Ещё я заметила, что Мелли последние три дня вела активную переписку с кем-то в Ноош-Тейне. Я тоже получила пару записок от местных дам, в том числе от супруги мэра. Я ожидала, что моё позорное бегство с того ужина вызовет недоумение, но госпожа Эгмант лишь выразила глубокую скорбь по поводу недостаточной пышности приёма, по причине которой, по её мнению, мы с госпожой Ризе и покинули их дом так спешно. Также супруга мэра выражала искреннюю признательность за тот визит и лелеяла надежду, что столичные гостьи не будут так строги к провинциалам впредь и всё же примут очередное приглашение…

Письмо это было написано столь тяжеловесно, так щедро изобиловало устаревшими цветистыми оборотами, что я сохранила его как образчик избыточной речи в светской переписке. Положила в ту же папку, где хранилась лаконичная записка от Николаса, гласившая: «Детка! ”Корица“ через полчаса!»

Почтальоном со стороны Мелли обычно выступал Юн, но сегодня Имельда попросила меня пригласить в дом и кайарахи. О чём они шептались, мне было неведомо, но очередное письмо Мелли неведомому адресату Юн понёс в сопровождении Чёрного Вепря.

В присутствии кайарахи после этого «аурем менс» я терялась. Как же просто было в Астеви-Раше! Помолвлена я была с шестнадцати лет. Конечно же, никто меня не заставлял, но родители моего бывшего жениха первыми предложили моему папеньке Ольтена в качестве моего вероятного супруга. Папенька одобрил, а уже через два месяца мы с Ольтеном познакомились лично и нашли друг друга приятными и воспитанными собеседниками. А дальше всё шло по Уставу деда: строго регламентированные встречи, шаблонные переписки… Всё это было понятно, предсказуемо, и я всегда знала, что делать и как себя вести.

Дэвры же настолько были далеки от всего этого… Памятуя о том, что я всё-таки тесса, и никакая тема, пусть даже самая деликатная, не способна выбить меня из колеи, я первая заговорила с Чёрным Вепрем на следующий день после его «аурем менс».

– Господин Риедарс, – осторожно начала я. – Я бы хотела поблагодарить вас за то, что дали понять своим товарищам, что я здесь нахожусь исключительно в качестве наставницы.

– Ага, – довольно рыкнул Вепрь.

– Это очень благородно с вашей стороны – взять меня под свою защиту, пусть вам и пришлось обставить это так, как дэврам было бы наиболее понятно…

– Ты, красавица, не волнуйся: уяснили, как надо.

– Да… Я понимаю, что по-другому они, возможно, и не поняли бы… Но это ваше заявление…

– Чего полошишься-то опять, Аурелия? – хохотнул Вепрь. – Не тронет тебя никто, это уж не волнуйся.

И я опять не знала, как прояснить ситуацию! А потому терялась, краснела, запиналась. Всё было не так! И всё было так непонятно!..

– Чего боишься, аурем менс? Меня? – шепнул кайарахи. – Меня тебе точно бояться не стоит.

Боги милостивые!.. Таких диалогов никаким