Особо опасная студентка - Пальмира Керлис

поймали с поличным. Аура на платке уже рассеялась, но он не дурак, чтобы не понять, как именно я забралась в дом, поскольку это единственный логичный вариант. Не вылези я в окно, можно было бы сказать, что у меня есть доступ в ректорскую обитель. Покраснеть, застенчиво поблеять глупенькой овечкой, мол, бываю у Арона по личным вопросам, коли не верите, спросите его, не состоит ли уважаемый ректор в порочной связи со студенткой. Но этот бы не постеснялся спросить!

Серые помещения разнообразием не отличались, будь то коридор, лифт или хмурый этаж. Встреченный по пути сотрудник Легиона уставился на нас с глубоким изумлением, я вежливо поздоровалась, он кашлянул и, проходя мимо нас, ускорился. На лице Киллиана при этом ни мускул не дрогнул — завидная способность хранить невозмутимость. Или он правду непрошибаемый? Ей-богу, так и подмывает проверить…

Дошли мы до безликой и неприветливой, как и всё тут, железной двери. Киллиан ее отворил, взору предстала маленькая, лишенная окон комната с квадратным столом и четырьмя стульями, будто намертво приколоченными к полу. Ситуация патовая, но отчасти забавная. Не каждый день вносят на допрос на руках. Романтично!

Киллиан опустил меня на стул, сам сел напротив. Достав плоский артефакт для записей, постучал пальцами по металлической поверхности стола. Я не спешила открывать рот, еще и первой. Это было бы по меньшей мере глупо, ведь всё сказанное будет использовано против меня. Вряд ли удастся договориться, в прошлый раз мне повезло. Предложить что-либо взамен на свободу точно не светит, Киллиан принципиальный — давно понятно. Да и как отмажешься, когда арест уже произведен? Считай, дело открыто, пусть и официально не оформлено.

— Конечно, я догадывался, что ты однажды здесь будешь, но не ожидал, что так скоро, — наконец заговорил он. — Что ты делала в доме Арона Кавура?

— Ну… — протянула я, ловя ускользающие мысли за хвост. Парочку поймала и остановилась на самой правдоподобной версии: — Влюбилась в ректора! С первого взгляда, на церемонии открытия учебного года. Хотелось иметь что-то из его личных вещей. Под подушку положить, засыпать с ощущением нашей близости…

Киллиан недоверчиво хмыкнул и щелкнул пальцами. Энергетическим импульсом на миг пронзило, словно слабым ударом тока. Я дернулась, над столом мелькнул зигзагообразный всполох. Из моего раскрывшегося пространственного кармана выпали туфли, тюбик увлажняющего крема и ключи от комнаты общежития. Улик — ноль. Выкуси!

— Поэтому ты ничего из дома не взяла? — Усмешка на его губах заиграла настолько выразительная, что грозилась превратиться в оскал. С таким не выкусывают, а скорее откусывают. Голову. — Знаешь, что это значит?

— Получается проникновение со взломом без кражи? — нашла я повод для радости. Все-таки одна статья лучше, чем две!

— Получается, ты врешь.

— Так и думала…

— Что я не куплюсь на подобную чушь?

— Что вы в любовь не верите. — Игнорируя буравящий меня прищур, я указала на туфли. — Можно?

Киллиан разрешил, я забрала их и, изогнувшись не без применения легкой акробатики, надела, заметив, как он старательно опускает глаза на артефакт. С опозданием дошло, что сижу перед ним в довольно откровенном вечернем платье при пострадавшем, но неплохо сохранившемся марафете. Господин легионер все же не полностью непрошибаем? Есть шанс установить контакт… Наверное.

— В последний момент я одумалась! — покаянно пролепетала я, демонстрируя жгучее раскаяние. — Осознав, что нарушаю закон и право собственности, устыдилась и ушла ни с чем.

Меня окинули долгим недоверчивым взглядом.

— Имущество реактора не понесло ущерба, — стояла я на своем, — как и он сам. Пострадало разве что его чувство неприкосновенности жилища.

В дверь постучали, и стук вышел пугающе громким.

— Это мы сейчас выясним, — пообещал мне Киллиан и крикнул: — Войдите.

Вошел Арон Кавур. В той же роскошной мантии, явно выдернутый с открытия. Когда с ним успели связаться⁈ Видимо, полуодетая девица на руках — не помеха тому, чтобы по пути в допросную воспользоваться ментальным артефактом и вызвать потерпевшего!

— Спасибо, что незамедлительно явились, — поприветствовал его Киллиан, я села ровно, поправив юбку и пристроив ладони на коленях. — Перейдем к сути. Студентка через чердачное окно проникла в ваш дом. С помощью этого.

На стол легла изъятая у меня накидка. Ректор глянул на нее глубокомысленным сканирующим взором и догадливо отметил:

— Так вот зачем вы на меня ее роняли…

— Мне очень стыдно! — выпалила я. — Простите.

— За что именно? — Он поджал губы, из-за чего его лицо стало злым и даже каким-то опасным. — За подрыв оказанного вам авансом доверия, напрасно выданный второй шанс или ваши преступные действия?

— За всё. Мечтала таким образом лучше узнать вас, а в итоге еще больше разочаровала. Я ужасно виновата.

Киллиан закатил глаза, губы Арона дрогнули с намеком на сдерживаемую улыбку. Выражение злости сменилось на умиленное удивление.

— Теперь понимаю, что недооценивала ментальную магию, — проникновенно продолжила я, надеясь закрепить эффект. — Она помогает справиться со своими чувствами и желаниями, а я не справилась!

— Да уж, Эника, — произнес он задумчиво, растягивая гласные. — Отличились вы сегодня. Скопировать ауру платком-артефактом и взломать им магическую сигнализацию… Затейливый план.

Киллиан вопросительно изогнул бровь. Из такой формулировки было совершенно непонятно, ругают меня или, наоборот, ставят неведомо кому в пример.

— Где вы ее задержали? — спросил у него Арон.

— Во дворе, когда она выходила из дома, — последовал сопровождаемый ехидной усмешкой ответ, — если можно так назвать сползание по дереву.

Издевается! Но ректор присвистнул, оценив то ли мои акробатические трюки, то ли подвигнувшую меня на них страсть.

— Мне сильно хотелось увидеть, как вы живете, — вымолвила я из-под опущенных ресниц. — Предположения подтвердились: обстановка прекрасно отражает вашу утонченную натуру, изысканный вкус и спортивный образ жизни! А джакузи просто ах…

— На заказ устанавливали, — снизошел он до улыбки. — Согласен, что вышло недурно.

Киллиан покосился на Арона с немым вопросом, а не идиот ли тот часом. Перебарщиваю? По мне, так в самый раз. Самовлюбленным нарциссам комплиментов не бывает слишком много.

— Клянусь, ничего из вещей не пропало, — горячо уверила я, поскольку это было чистой правдой. — Как бы там ни было, моему поступку нет оправдания, я готова понести за него ответственность по всей строгости закона. Надеюсь только, что вы меня простите.

Я сложила руки на груди в умоляющем