Особо опасная студентка - Пальмира Керлис

— Прощаю, — молвил он щедро, — и не стану против вас свидетельствовать.

— Уверены? — Киллиан активировал легионерский артефакт для записей резким нажатием и чуть не снес его со стола. — Вы отказываетесь выдвигать обвинения?

— Университет опустеет, если арестовывать всех студенток, которые…

Не договорив, Арон многозначительно замолчал, представитель варварски попранного закона бесстрастно закончил за него:

— Влезают к вам в дом?

— Несомненно, она совершила правонарушение. Однако я не намерен ее отчислять или выносить второе предупреждение. Остальное на ваше усмотрение.

— Именно. Факт преступного проникновения очевиден, его и доказывать не требуется.

— Студентка признает свою вину и раскаивается, — упомянул ректор смягчающее обстоятельство, я в подтверждение сделала скорбное лицо. — Прошу вас назначить такое наказание, чтобы она смогла продолжать учебу. Феномен мультимагии крайне редок и толком не изучен. Мне не хотелось бы терять возможность следить за развитием ее магического дара.

— И за новыми случаями его незаконного применения? — Киллиан посмотрел на него так, будто единственным вариантом, который он мог предложить, был ввод в университете заочного обучения для тех, кто пребывает в тюремных застенках. — Необходимо принять меры и пресечь подобное.

— Заключение под стражу Энику не исправит, лишение свободы — тем более, — покачал головой Арон. — Это скорее, наоборот, приведет к той реализации ее талантов, которые служат не на благо. В наших силах наставить девушку на путь истинный. Воспитательными методами, пока она учится в Междумирье. Кто, если не мы?

А он совсем не идиот. Менталист к тому же. Знает, куда давить!

— Ваши показания зафиксированы, — сухо сообщил Киллиан, — можете идти.

— Буду ждать сообщения о вашем решении в ректорат.

С этими словами он ушел, напоследок украдкой мне подмигнув. Мы с господином легионером остались вдвоем. В обоюдно хранимой тишине, звенящей и угнетающей. От нее кожа невольно покрывалась мурашками, пробирало до дрожи. Или это из-за его сурового взгляда, под которым следовало бы бледнеть, трястись и заикаться. Но логика с интуицией сообща подсказывали: изображать испуганную не прокатит.

— Считаешь, избранным что угодно сходит с рук? — высказал он, когда уже почти пробуравил во мне глазами дыру. — Раз не такая, как все, можно куролесить направо-налево?

— Считаю, что мой проступок был совершен по глупости, и мне очень жаль.

— Ректор купился на твой бред, а я нет.

— Почему вы мне не верите?

— Потому что, — процедил Киллиан, — я знаю, кто ты.

Сердце пропустило удар, сделало кульбит и подскочило к горлу. Знает?.. Спокойно… Без паники! Глупо хоронить себя, не послушав, что скажут дальше. Я стойко выдержала его паузу, он продолжил:

— Думаешь, ты лучше других. Особенная. Тебе нет равных, ума-то палата, а цель оправдывает средства.

В общем-то, был прав… Так я думала. Раньше, до того, как судьба преподала урок.

— Законы не для вас, великих экспериментаторов. Вы выше этого. Запретили всякое трусы, неспособные на истинные свершения. Неважно, что это опасно. Никто не мог, а у вас непременно получится. И плевать на последствия.

— По-моему, вас кто-то достал, а огребаю я, — тоже решила показать чудеса проницательности. — Никаких экспериментов я в доме ректора не ставила.

— Я догадываюсь, что ты там делала.

Сквозящее в воздухе напряжение достигло пика, я сжала ладони в кулаки. Выдохнув, разжала, борясь с искушением сложить пальцы в кое-каком пассе.

— Не советую колдовать в этом, — Киллиан кивнул на браслеты, — будет больно.

Я в курсе!

— Что же мне понадобилось у ректора? — спросила я, стараясь дышать ровно. — Зачем я к нему проникла?

— Ты и расскажи, что за делишки проворачивают в вашем тайном студенческом сообществе.

А⁈ В университете существует тайное общество⁈ Никогда о нем не слышала… Хотя оно же тайное.

— Не понимаю, о чем вы говорите, — отчеканила я, порядком устав препираться. — Давайте покончим с этим. За проникновение со взломом магической сигнализации без обвинений от владельца дома предусмотрены либо штраф, либо исправительные работы.

— Все-то тебе известно.

— Конечно, ума у меня палата!

— А как насчет того, что это твое повторное нарушение?

— Не повторное, а первое. Прошлое вы не оформляли.

Казалось, я услышала скрип его зубов. Следом одарили угрюмой ухмылкой. В ней явственно сквозил намек на осуждение за столь вопиющую неблагодарность. Нарываюсь… Но удержаться — выше моих сил.

— Временное копирование ауры не запрещено, — добавила я, — а артефактный материал, из которого сделана накидка, продается свободно.

— И его цена больше, чем твоя годовая стипендия.

— Запросите из Очунвиля сведения о моем финансовом положении.

Кловис живо организует мне какое-нибудь недавно полученное наследство.

— Что ж, закончим. — Похоже, Киллиан утомился не меньше, чем я. — Назначаю тебе испытательный срок на полгода. Полагаю, такой осведомленной девушке не нужно пояснять, что это означает?

Запрет использовать многие заклинания и находиться в темное время суток где-либо, кроме дома. Даже вечером полагается отпрашиваться, если собираешься куда-то, за исключением учебы. А мне надо искать книгу! Она точно не в университетских аудиториях и не в комнате общежития. Черт… Суда тут не потребуешь, у главы Легиона Междумирья имеются полномочия для назначения наказания за мелкие правонарушения.

— Может, обойдемся общественными работами? — выпалила я в отчаянии. — Буду драить парк артефактами для уборки и думать над своим ужасным противоправным поведением.

— Нет. Исполнение тобой условий проконтролирую лично.

— У вас наверняка важных дел полно…

Пусть другого легионера назначит для контроля. Зюзера, например. Его я запросто вокруг пальца обведу. Видимо, Киллиан был того же мнения…

— Для тебя время найду, — пообещал он. Впервые на моей памяти подобное прозвучало ни разу не мило! — Еще есть вариант, предусматривающий твое сотрудничество.

— Сотрудничество?..

— Сдаешь участников вашей тайной шайки — и рассмотрим досрочную отмену испытательного срока.

— Серьезно? — ахнула я и получила утвердительный кивок. — Это шантаж!

— Это не он, — возразил Киллиан с какими-то оскорбленными нотками в голосе. — Предложение.

— Охренеть у тебя предложения!

В ответ спокойно пожали плечами. Запоздало сообразила, что не только нахамила, но и перешла на «ты». Впрочем, формальное общение — не его конек, тыкает мне чуть ли не с самого начала. Да и выбор слов — меньшее, о чем сейчас стоит