Подставная невеста для упрямого принца - Элис Айт

потому что некому будет защитить меня от трех женихов. Церестин отправил меня с тобой не просто так, а чтобы я за тобой присмотрела и убедилась, что ты успешно прошел ритуал. Хочешь ты того или нет, мне придется этим заняться.

– Сказала девушка, позавчера пытавшаяся от меня сбежать, – мягко заметил он.

Я плотно сжала губы. Да, и возразить нечего. Мой взбалмошный характер опять играет со мной дурные шутки…

– Нэри, здесь нечего обсуждать, – твердо произнес принц. – На меня открыта охота, причем кем-то из близких мне людей. Если я и выйду живым после ритуала, то на меня все равно могут спустить новую свору шиданов или воткнуть в спину кинжал.

– Все-таки думаешь, что это может быть Церестин? – удивилась я.

– Нет. Мое мнение насчет него не изменилось, но и сеннанты эту засаду подстроить не могли. Я два года гоняюсь за ними по степи и неплохо выучил манеру их действий. Это всего лишь одно из самых крупных племен, а не единый народ. Среди кочевников нет общности, они постоянно нападают друг на друга точно так же, как и на нас. Сеннанты первыми научились выводить иномирных тварей, но их число не бесконечно, к тому же псы требуются для защиты от других племен. Потеряв большое число питомцев в атаке на лагерь, они не позволили бы себе отправить еще сотню-другую шиданов на несколько Путей, чтобы на каждом устроить засаду. Шиданы умнее, но и своевольнее наших собак. Чтобы они не разбежались, за ними должен приглядывать дрессировщик, а мы его не встретили. Значит, племя просто так взяло и выбросило всех своих боевых псов ради призрачной надежды убить меня? Здесь что-то нечисто. У меня нет сомнений, что шиданы принадлежали сеннантам, но такой маневр не в их привычках. Возможно, кто-то выкупил у них псов или предложил что-то иное, не менее ценное, раз они расстались с таким количеством тварей. При этом они вряд ли доверяли тому, с кем заключили сделку, поскольку не отправили с шиданами еще более ценный ресурс – своих дрессировщиков. Ведь секрет дрессировки монстров пока в Греладе неизвестен.

Баво задумчиво покачал головой и поскреб густую щетину. Я невольно им залюбовалась. Этот мужчина отнюдь не был дураком, а ведь в Мелхене хватало аристократов, которые считали, что не обязаны ни в чем разбираться. Достаточно того, что они получили в наследство деньги, а подумать за хозяина может и его управляющий. Принц же явно не относился к людям, которые склонны приписывать себе чужие достижения.

И мне определенно нравилось, что он рассуждает в моем присутствии. У меня не было боевого опыта, и Баво знал об этом. Мог бы махнуть рукой – дескать, зачем со мной разговаривать, я же ничего не пойму. А он счел меня достойной своего доверия.

– Почему вы решили, что виноват кто-то из вашего близкого окружения? – с интересом спросила я.

Глава 13.4

– Потому что Шано вчера был прав, – неохотно признал Баво. – Путей слишком много, на каждом засаду не подготовишь. Кто-то должен был подсмотреть записи Церестина, чтобы выяснить, какими тропами я могу отправиться в Загрем. Более того, этот кто-то, скорее всего, знал, что я захочу навестить старого друга и сделаю остановку в Барреме. Иначе не представляю, как нас вообще можно было найти на Путях.

– Тогда число подозреваемых не должно быть велико, – предположила я. – Выбрать тех, кто в лагере имел доступ к документам архимага…

Принц усмехнулся.

– Если бы это было так легко! Представь себе, у Церестина при всех его достоинствах есть и недостатки. Да и возраст берет свое – он же не мальчик и много лет назад не просто так официально ушел с поста архимага. Когда Церестин увлекается какой-нибудь идеей, то становится рассеян и в буквальном смысле перестает видеть все остальное. Хоть слона запусти в его шатер, он не заметит. Он бросает свои бумаги где попало и не помнит, что оставил при себе, в лагере, а что отправил в свое поместье, чтобы заняться этими исследованиями позже. То есть список Путей мог получить вообще кто угодно – может, в лагере, а может, в одном из поместий Церестина, коих у него несколько штук по всему Греладу. Понимаешь?

– Понимаю, – протянула я. – Но если этот человек заключил сделку с сеннантами, он по меньшей мере должен находиться на нашей восточной границе, верно? Люди из лагеря на роль предателя подходят больше всего. У тебя случайно нет недоброжелателей среди офицеров в лагере?

Баво вдруг так взглянул на меня, как будто все это время разговаривал сам с собой и только сейчас очнулся.

– Такая молодая и такая сообразительная, – пробормотал он. – К сожалению, у меня тоже есть большой недостаток, Нэри. Я доверяю всем, кого приближаю к себе. А мой отряд, который ты застала в лагере, вообще считаю своей большой семьей. Мне сложно представить, кто из этих людей может меня ненавидеть и подстроить мою смерть так, чтобы она выглядела совершенной руками кочевников.

Я вспомнила, как весь лагерь провожал Баво дружными криками «Мэлрас!», и кивнула. У меня тогда тоже возникло ощущение, что воины души не чают в своем предводителе. С другой стороны, мне ли не знать, что некоторые отлично умеют притворяться?

– Баво, – я сделала очередной осторожный шажок и встала на цыпочки, заглядывая принцу в глаза. – А что если у меня все-таки получится помочь? Если не хочешь брать меня с собой, я могу прогуляться по дворцу, познакомиться с придворными и попытаться выяснить, не желает ли кто-нибудь тебе смерти.

Он расхохотался. Так, что аж слезы на глазах выступили.

– Нэри, наивная девочка! Да здесь каждый второй желает мне смерти. Чаще всего мне для этого даже делать ничего не нужно было – хватило того, что я родился сыном короля.

Я скисла. Верно, в общем-то.

– Что – мне так и сидеть взаперти, без дела? – вырвалось у меня.

– Будь моим украшением, – посоветовал Баво. – Блистай на званых вечерах, порази королевский двор. Отвлеки от меня внимание, пока я буду заниматься ритуалом, и этим ты окажешь неоценимую услугу. Ну как, подходящая для тебя задача?

Я украдкой вздохнула. Мне не нравилось иметь дело с аристократами. Среди них чаще, чем среди бедняков, встречались люди, подобные Сталмору, Тревениму и Клаверу, которые упивались своей