Брачные ошибки - Полина Ром

просеивала через разные сита и получила несколько кучек с разной фракций зерна. Особенно бережно я отнеслась к черному мрамору: именно эти частицы камня красиво поблескивали при движении.

Клеевой шнурок внутри стеклянного бутерброда просох. И я стала наполнять пространство между стеклами мраморной крошкой разных цветов и размеров. Мелкая черная плюс покрупнее розоватая и плюс белая, самая крупная в этом варианте. Насыпать туда мраморный песок было очень неудобно, пока я не догадалась сделать бумажный фунтик с косо срезанным плоским концом. И вот тогда, досыпая по капельке, я наполнила расстояние между стекол примерно на две пятых объема.

Точную дозировку при смешивании воды и глицерина я не знала, но предполагала, что это примерно один к одному. Однако следующие стекляшки я наполнила растворами в другом соотношении. Посмотрю, какой вариант окажется лучше. Намучившись заливать раствор через бумажный фунтик, я пообещала себе заказать металлическую воронку со сплющенным кончиком.

Чтобы жидкость не выливалась, каждый из листов я установила отверстием вверх, и наложила на разрыва между клеевыми нитками кусочки такой же нити, щедро промазав свежим клеем. Через три дня на четвертый я вернулась в комнату, убедилась, что ни одно из моих изделий не протекает, но, на всякий случай, тщательнейшим образом промазала нитяную рамку между стекол и еще одним слоем водостойкого клея.

За новыми рамами, которые я заказывала, мы съездили в те дни, когда сох второй слой клея. Конечно, какой-то серьезной резьбы за это время сделать на дереве не успели. Но даже простенькая виноградная лиана, пущенная по четырем сторонам, смотрелась вполне пристойно. Тем более, что по моей просьбе рамы выкрасили в черный цвет.

- А, вот это, юная госпожа, та самая подставка, которую мы кузнецу заказывали. Только не знали, надобно ее покрасить, али так сойдет.

Я с некоторым сомнением покосилась на выгнутый по нужной форме прут, на котором уже даже сейчас в некоторых местах проступали маленькие пятнышки ржавчины. Потом вспомнила, как в деревнях обжигали новые сковородки с помощью масла и небрежно махнула рукой:

- Благодарю за работу, мэтр Маттиас. Меня все устраивает. Винты подойдут по размерам?

- Все, как вы госпожа просили – изготовлено. Ежли желаете, можем одну рамку при вас собрать.

- Спасибо, мэтр Маттиас, но лучше уж я дома попробую.

- А забавная штука у вас получилась, госпожа баронесса! – Пожилой мастер улыбнулся и одобрительно договорил: – Получается, ежли на одну картину надоело любоваться – просто перевернул рамку, а там уже и другая!

Я только улыбнулась, но пояснять ничего не стала. Зато дома, немного волнуясь, принялась собирать конструкцию. К сожалению, я совершенно не подумала о такой простой вещи как отвертка…

Пришлось сбегать на кухню и, перебрав несколько ножей, выбрать самый тонкий. А потом, на глазах ахавшей Брунхильды, найти щель между кирпичами и аккуратнейшим образом обломать у ножа крошечный кончик.

Внутрь рамы я поместила стекло с глицерином и песком внутри, вставила в боковые пазы будущую опору и медленно, не торопясь, часто перехватывая неудобный нож начала закручивать четыре угловых винта на раме.

Наконец первое изделие было готово и я, поставив его на опору, и почему-то набрав полную грудь воздуха, повернула стекло на боковых держателях так, чтобы песчаная масса оказалась в верхней части «картины». Небольшая воздушная подушка мешала цветному песку высыпаться сразу. Однако под тяжестью каменной крошки воздушная подушка в нескольких местах раздалась и тонкие песчаные струйки неторопливо устремились ко дну картины, постепеннои неторопливо рисуя восхитительный горный пейзаж…

Это было как привет из дома: похожая штука стояла у меня в комнате и иногда я переворачивала ее и наблюдала, как создается новый, абсолютно неповторимый рисунок, немного напоминающий предыдущий, но никогда не похожий в точности.

Конечно, у моего изделия довольно быстро обнаружились мелкие недостатки: стекло немного елозило внутри рамы, и я понимала, что ее придется разобрать и придумать какие-то прокладки. Мне не нравились грубые винты, которые виднелись по углам рамы. От нетерпения я так и не обожгла с маслом подставку и скоро ржавчины станет больше. Однако все это были мелкие и вполне устранимые недостатки, случилось главное – я открыла свой путь к будущему состоянию.

Глава 24

Все оказалось значительно сложнее, чем показалось мне сначала. Этот патриархальный мир даже в страшном сне не мог себе представить женщину, владеющую патентом. Да и само патентное право было еще в зародыше.

Даже мужчине, придумавшему что-то интересное и желающему заработать на этом, требовалось шагать в канцелярию герцога и медленно проходить семь кругов ада, договариваясь с различными мелкими и крупными чиновниками. Представить, что таким может заниматься женщина, никто даже не мог. А вот как раз мужчины-то под рукой у меня и не было.

Выходы, которые лично я видела из этой ситуации, все как один мне не нравились. Теоретически можно было найти подставное лицо, мужчину, на которого можно будет оформить бумаги. Практически, вспоминая обоих опекунов, я понимала, что такой глупости не сделаю. Возможно, мне помогли бы светские связи с сильными мира сего. Вот только таких связей у меня не было, и где их раздобыть, я понятия не имела.

Многомудрая и опытная Берта только беспомощно пожимала плечами: эта ситуация далеко выпадала за пределы привычных ей проблем.

Поездка за советом к мэтру Берхарту тоже ничего мне не дала.

– Не представляю, зачем вам понадобился патент, госпожа баронесса… – мэтр с любопытством глянул на меня, сделав долгую паузу. Очевидно, ждал, что я заполню её подробными пояснениями. Я мягко улыбалась и молчала. Законник вздохнул и продолжил: – Единственный выход – личное покровительство высоких особ. Другого способа, признаться, я не вижу…

***

Рамки с песком я довела до ума. Придумала, как закрыть отверстия под болты симпатичными медными шляпками, сделала кожаные прокладки, чтобы стекло не елозило при повороте рамки. Обожгла все три металлические подставки в печи, предварительно сняв ржавчину и протерев маслом, и получила на них черную матовую пленку, смотревшуюся весьма прилично. Во всяком случае, Берта просто влюбилась в эту игрушку и частенько переворачивала её, глядя, как тонкие песчаные струйки рисуют новый пейзаж.

- До чего же, госпожа баронесса, штука превосходная! Как смотрю на неё, так мне спокойно делается. Как будто отдохнула…

Я и сама знала за этими простыми игрушками такую особенность: успокаивать нервы. Иногда вечерами я