Благочестивая одержимость - Энса Ридс

— Приятно слышать, мышонок, — он наклонился ко мне, нежно поцеловав меня в губы.

— Я могу слушать твои разговоры всю ночь, ты знаешь об этом? — проговорил он мне в губы.

— Правда? А мне казалось, что я тебя раздражаю, — сказала я мягким тоном, чувствуя, как будто снова нахожусь под влиянием его чар.

Как я могла наслаждаться временем, проведённым с человеком, который отнял у меня так много?

Мне было трудно сдерживать свои эмоции. Это убивало меня. Я хотела ударить его, убить, прежде чем, сказать ему, какое он чудовище, но моё тело отчаянно жаждало его. Моё сердце было привязано к нему. Каждое его прикосновение, каждый поцелуй и взгляд, делали меня счастливой. Боже, это сводило меня с ума.

Но как я смела испытывать такие чувства к человеку, который разрушил мою жизнь?

— Я никогда не была на свидании, — сказала я, пытаясь отвлечься от своих мыслей и внутренней борьбы, сокращая расстояние между нашими губами, избавляя себя от мучительного ожидания, пока он меня поцелует, — с тобой, — добавила я.

— Знаю, — ответил он, — я планировал завтра отвезти тебя в Калифорнию.

Он смотрел на меня, но мои глаза привыкли к темноте, и казалось, будто кто-то пролил свет на его лицо, и я не могла налюбоваться им.

Боже, почему у меня появляются бабочки при мысли о свидании с ним?

Что со мной не так?

— Мне кажется, ты доводишь меня до безумия, — прохрипела я.

Я лгала, я не думала, я знала, что это так. Мне даже не нужно было говорить об этом, потому что это и так было ясно.

— Я потеряла счёт времени. Я не помню, как долго я здесь, и я не знаю, как долго пробуду… всё, что я знаю, это то, что… я так, так сильно тебя ненавижу, — мой голос звучал натянуто.

Мне не хотелось больше ничего говорить, поэтому я просто закрыла глаза, почувствовав слёзы, стекающие по щекам.

— Ещё слишком рано ломаться, мышонок. У меня на тебя столько планов, — мрачно сказал он, прежде чем его рука начала двигаться между моих бёдер, и его пальцы погрузились в мою киску.

— Теперь мне плевать на твою боль. Раздвинь ноги, чтобы я мог трахнуть тебя, пока ты спишь.

Глава 15

Дождь лил как из ведра, когда я вместе с Сальваторе сидела, прислонившись головой к окну, за столиком в одном из кафе и наблюдала за стекающими по стеклу каплями. Я никогда не любила дождь, всегда предпочитая ему солнечную погоду, но в этот раз такая погода действовала на меня успокаивающе. Когда мы собирались на самолёт чтобы полететь в Калифорнию, я решила надеть белый топ, жёлтую юбку-макси и каблуки, потому что погода там чаще всего солнечная. Но когда мы приехали нас встретил внезапный ливень, и Сальваторе повёл меня за покупками. Теперь на мне были чёрные джинсы, чёрная водолазка, и чёрная спортивная куртка.

Сальваторе сидел напротив меня в чёрном пальто, надетом поверх костюма.

— Тут так мило, — сказала я с мечтательной улыбкой, оглядывая кафе.

Оно так напоминало мне бистро, которое мы с родителями любили посещать каждый раз, когда приезжали в Париж. Я помню официанта, который сказал моим родителям:

— Я благодарю вас за огромную услугу, которую вы оказали человечеству, создав такую красоту, — и указал на меня.

Папа всегда предупреждал меня о французских мужчинах и их вежливой манере вести беседу, и в тот день официант меня заставил меня покраснеть от смущения, а папа нахмурился, в отличие от мамы, которая засмеялась и поблагодарила официанта.

В кафе было пусто, несомненно, по вине Сальваторе. Тут было необычайно красиво и очень уютно, а вокруг витал запах кексов и кофе. На небольшой сцене играла какая-то камерная группа и их музыка вызвала у меня улыбку, когда они исполняли песню о поиске любви в Калифорнии, и какой-то девушке, похожей на русалку.

Мы сидели в уединённой кабинке, Сальваторе пил кофе, а я потягивала латте, наблюдая за дождём на улице. На столе стояла маленькая тарелка на которой лежали кекс, круассан и пирожное — я заказала всего понемногу, чтобы разделить на двоих.

— Ты здесь впервые? — не отрывая взгляд от окна, спросила я. Я боялась встретиться с ним взглядом, хотя и чувствовала, что он всё это время непрерывно смотрел на меня.

Мои руки сжимали тёплую чашку, пока я наблюдала за проходившими мимо людьми, некоторые прикрывались куртками, пытаясь спастись от проливного дождя, другие шли с зонтиками. Вдоль дороги было припарковано несколько тонированных «Discovery», принадлежавших Сальваторе. Его люди стояли у дверей, внутри, снаружи — в общем, мы были окружены его людьми со всех сторон. Я задавалась вопросом, всегда ли он жил, круглосуточно окружённый охраной? Каждый раз, куда он куда-то ходил, помещение заранее уже было очищено от людей и подготовлено к его приходу — не надоело ли ему так жить?

Но, как обычно, я не стала задавать ему этих вопросов, решив оставить их на потом.

— Да. Я редко хожу в кафе, — ответил он мне, а я, наконец, повернулась к нему лицом.

— Оу, так ты сделал это для меня? — спросила я, нервно хихикая, и потянулась рукой к круассану. Я сломала его пополам, и поднесла одну из них к губам, — это так мило, — сердечно поддразнила я, наклонив к нему голову.

Уголок его губы приподнялся в лёгкой ухмылке.

— Мило? — повторил он, и я молча кивнула в ответ.

— Давай, возьми круассан. Эта половина для меня, а эта половина для тебя.

Я указала на угощение, привлекая его внимание к кусочку, который остался на тарелке.

— Что ты имеешь против круассанов? — спросил я, глядя на него с прищуром, — или против французов?

Я откусила ещё один кусочек, а затем протянула руку в его сторону, жестом приглашая его откусить от моей половины. Он лишь слегка наклонился вперёд, когда я протянула руку и поднесла круассан к его губам. Он откусил немного, не сводя с меня глаз, и я почувствовала, как жар разлился по моим щекам. Я отдёрнула руку и допила остатки своего напитка.

Я прервала зрительный контакт и откашлялась, пытаясь не слишком много думать о том, что произошло всего несколько часов назад, когда он уложил меня в постель. У меня болело между бёдер после нескольких раундов, которым он