Благочестивая одержимость - Энса Ридс

— И так будет всегда? — спросила я, не решаясь взять ещё один шар, так как Сальваторе переключил своё внимание на меня.

Он подошёл ко мне, преодолев расстояние между нами за секунду, а затем положил руки по обе стороны от моей талии.

Моё сердце заколотилось, в животе запорхали бабочки от ощущения тепла его тела рядом со мной, и как он смотрел на меня. В этот момент он не был похож на монстра.

— Я занятой человек, — он провёл большим пальцем по моей нижней губе, его голос был спокойным и завораживающим, как колыбельная, — но я всегда найду время для тебя.

Я почувствовала, как вся моя решимость рушится от его слов и взгляда. Я ненавидела его, и то, что ему даже не нужно было прилагать усилий, чтобы заставить моё тело предать меня. Мне хотелось заплакать от того, насколько легко ему это удавалось. Моё тело вспыхивало всякий раз, когда он оказывался рядом, а в голове бушевали воспоминания о том, что он со мной делал. Он уничтожал меня, а я была слишком слаба, чтобы хоть как-то сопротивляться ему. Я хотела вырваться из его объятий, повернуться и уйти, разорвать зрительный контакт и остаться незамеченной, но вместо этого я стояла и наслаждалась близостью с ним.

Страх бежал по моим венам, однако Сальваторе как будто контролировал меня одним прикосновением. Одно касание, и я забываю обо всём.

— Должна ли я чувствовать себя особенной? — хрипло прошептала я, мой голос звучал мягко, когда он положил большой палец мне под подбородок, медленно приподняв мою голову, наклонился и приблизил свои губы к моим. Он сделал паузу, наше дыхание касалось губ друг друга, прежде чем он сократил расстояние и нежно поцеловал меня. Этот поцелуй был таким невинным, таким нежным и хрупким.

Он поцеловал меня так, словно мы были детьми, стоящими под деревом в середине весны, невинными и застенчивыми — медленный и нежный поцелуй был способом выражения наших чувств друг к другу.

Я могла бы заплакать от того, что моё сердце предало меня.

— Значит, с этого момента я должна просто ждать тебя? — спросила я скорее утвердительно, направляясь за следующим шаром, в то время как он подошёл к дивану, ближайшему к нашей дорожке, и сел, наблюдая за мной.

— Всё ясно. Ты идёшь на работу, а я остаюсь здесь и жду тебя, — добавила я, снова неудачно швырнув шар для боулинга и наблюдая, как он улетел за пределы дорожки, и вздохнула, стиснув зубы.

— Как прошёл твой день с матерью? — спросил он вместо ответа. Меня бесило, что он спрашивает меня об этом, как будто ему есть дело до моей матери или кого-то ещё, кроме него самого. Я на мгновение замешкалась, прежде чем честно ответить ему.

— Грустно, но потом настроение немного улучшилось. Она рассказала мне, что коза моей бабушки съела одну из моих рубашек, о том, что тыквенные семечки, которые я когда-то посадила во дворе у бабушки, пустили ростки. Мы поели, выпили и, в конце концов, хорошо провели время. А что насчёт тебя? Как прошёл твой день?

Он сидел на диване, его руки были за головой, ноги свободно раздвинуты, и он выглядел сексуально и небрежно одновременно. Он выглядел таким привлекательным, казалось, что он зовёт меня своим взглядом, который моментально вызывал у меня покалывания между ног.

— Я навестил брата, — ответил он, когда я ближе подошла к нему.

Он взял меня за руку, и резким движением притянул меня к себе. Он положил руки мне на талию, и подвёл к дивану, для того, чтобы я села на него сверху. Он расположил мои ноги по обе стороны его бёдер, заставив меня оседлать его. Рубашка, которая была на мне, задралась, и он запустил руки под неё, нащупывая мою задницу, и массируя её. Я прикусила губу, от нарастающего возбуждения.

— О, — ответила я на его слова, с трудом подбирая нужные слова. — Твой брат живёт в Нью-Йорке?

Сальваторе покачал головой.

— Он сидит в тюрьме в Нью-Йорке, но его переводят в тюрьму более строгого режима в другую часть города, — ответил он, продолжая сжимать мои ягодицы, и я чувствовала его твёрдый член у себя между ног.

Его брат в тюрьме?

Надеюсь, Сальваторе последует за ним.

Я нахмурила брови.

— Подожди, разве твой брат не Дон? Разве Дона могут посадить?

У меня сложилось впечатление, что мужчины в мафии неприкосновенны, особенно Дон. Казалось, что они держали всех в подчинении и контролировали каждого. Так что же произошло, чтобы дона преступной семьи Эспозито арестовали? И если это так, то, ради всего святого, может ли произойти так, что Сальваторе последует за ним?

— Нет — ответил Сальваторе, облизывая губы, прижимая мои бёдра к его члену, — только если он сам этого не захочет, — добавил он.

— Подожди, почему твой брат хочет попасть в тюрьму? — спросила я, но Сальваторе молча ответил мне жёстким взглядом, как бы предупреждая, что это не моё дело.

— Мне всё ещё больно, после прошлой ночи. — сказала я нервничая. Это был мой первый раз, и он не был нежен и милосерден, я до сих пор чувствовала болезненные ощущения во влагалище.

Он ничего не ответил, продолжая двигать мои бёдра навстречу своим. Я положила руки ему на плечи, чувствуя, как моё тело возбуждается от его действий. Одно только ощущение его члена, твердеющего между моих ног, заставляло меня предвкушать всё, что он мог со мной сделать.

— Встань на колени и доставь мне удовольствие, — приказал он, и я посмотрела вниз, увидев выпуклость, между его ног. Мои руки расстегнули его ремень, затем молнию на брюках, после чего я опустилась перед ним на колени.

Я вытащила его член из брюк и взяла его в руки. Нежными движениями, я провела руками по всей длине, ощущая, как он твердеет в моих руках. Я провела языком по кончику головки, не отрывая от него взгляда, я увидела, как потемнели его глаза.

Глава 14

Моя голова разрывалась на части. Я не могла переварить информацию, которую Анна рассказала мне несколько часов назад. Каждое её слово, отсутствие эмоций на лице, суровость голоса — всё это казалось таким правдивым. Я пыталась убедить себя, что всё это ложь, какая-то схема, придуманная ею и Сальваторе, но как бы долго я ни пыталась внушить себе это, я чувствовала, что она говорит правду.

Во что