Таточка - Татьяна Стародубцева

Как-то в перерыве, копаясь в грядках, девушка заметила Сашку, он шёл к колодцу с вёдрами. В тот день у него было дежурство на кухне.

– Александр! – крикнула она ему, распрямившись от земли. – Налей, пожалуйста, в кружку водички, около колодца стоит.

– Здрасте, командирша! Запыхалась?

– Здравствуй, да, жарко сегодня.

Сашка не был злопамятным, но какая-то обида на девушку осталась. Неприятно это было – понимать, что тебя не считают настоящим мужчиной. К этому ещё добавлялось чувство неудовлетворения своей службой…

– Спасибо, ты сегодня на кухне?

– Да… – буркнул Сашка. – Дай морковки для супа.

– Саш, ты прости меня… Ляпнула я тогда не подумав.

– Ты про что? – Не хотелось ему поднимать эту тему, а ещё больше показывать свою уязвимость перед девушкой.

Стоит тут такая, в служебной юбке, блузка намокла от пота… А ножки-то какие!

Александр засмотрелся на девичью стать, потом тряхнул головой, взял вёдра и пошёл обратно.

– Сашка, ну ты чего? А морковь?

– Воду отнесу, вернусь!

Перерыв Таточки подходил к концу. Она собрала морковь для Саши и пошла в сторону столовой. Молодой человек как раз только вышел по направлению к ней.

Она кокетливо улыбнулась, чуть прищурила глазки и протянула ему пучок моркови.

– Лови морковку.

В этот момент она ему представилась ангелом, сошедшим с неба. Солнце переливалось в золотистых волосах, ярко-голубые глаза манили в свою пучину. Что это за помутнение рассудка? Одернул себя, Александр. Ну-ка прекратить!

Ему показалось, что это уже было с ним, что-то похожее на дежавю. Они также стояли, смотрели друг другу в глаза…

Сашка любовался её фарфоровым личиком, ярко-голубыми глазами, приятным женским силуэтом. Они стояли в лучах солнца, согретые его лучами и внезапно нахлынувшим чувством взаимной симпатии.

Позже он вспомнил, что при прочтении «Евгении Онегина» ему приходил образ Татьяны, такой же нежный и пленительный. Каким удивительным образом жизнь иногда сталкивает с человеком, которого ты себе представлял в юношеских мечтах.

– Сегодня, наверное, будет очень вкусный обед, раз ты стоишь на дежурстве.

– Знали бы вы, Татьяна Павловна, какие я щи варю! Ммм, пальчики оближешь. Это надо помидорки хорошие, бульон говяжий наваристый…Теперь и неизвестно, когда такое сотворю.

– Да уж, ладно, пойду к себе, увидимся на обеде.

Таточка поднялась к себе, надо было разобрать вещи на складе. Позже подошёл Павел Сергеевич, попросил отрезать материала.

– На кого списывать, Павел Сергеевич?

– Спиши на солдат, сейчас дам фамилии, это с 21 части.

– А мы разве эту часть снабжаем?

– Вот ты, Танюша, иногда не те вопросы задаёшь! Командир сказал «хорёк», никаких «тушканчиков».

Знала Таточка, что этот материал до солдат из другой части не дойдёт, но ослушаться нельзя было.

– Тушканчики так тушканчики…

***

Ромашки на столе…

– Какая прелесть. Интересно, кто же их сюда принёс?

Таточка подозревала что это Алексей, который за ней ухаживал, периодически помогал таскать тяжёлые вещи на складе. Но это был не Алексей… Сашка раньше с утра встал, прогулялся вокруг части, по пути ему попались ромашки, он и решил сорвать их для Таточки. Аккуратно прокрался в её кабинет, поставил цветочки на столе и так же незаметно вышел.

Девушке, конечно, было не до цветочков и не до романтиков. Очень много работы с отчётами, распределениями вещей по нужным полкам, отслеживанием, кому что выдать. Голова к вечеру шла кругом.

Лёшка же был очень влюбчивым и, несмотря на то что в родном городе его ждала невеста, не отказывал себе лишний раз пофлиртовать, а то ещё и посерьёзнее. Себя он оправдывал словами отца: «Плох тот моряк, у которого одна жена».

Вообще в части все были дружные, помогали друг другу, уважали. Таточка об этом часто писала маме, чтобы та не беспокоилась за её честь. Через какое-то время, в своих письмах она даже добавляла, что чувствует себя в части, как дома.

«Все ребята очень дружные, никто не ругается. По началу, конечно, было тяжело, но сейчас чувствую себя как дома, есть постель где поспать, кормят хорошо, регулярно привозят продовольствие. По ночам я редко дежурю, поэтому даже успеваю высыпаться…»

За год совместной службы, Сашка привык к переменчивому настроению Татьяны, то она была ласковая и деликатная, то включала стервозного начальника. В какой-то степени даже проникся уважением, видя, как она не даёт спуску некоторым солдатам, которые ходили и выклянчивали папиросы или что-то другое для личного пользования.

– Татьяна Павловна, а выдайте-ка мне тоже папирос. – Однажды после обеда внезапно заявил Сашка.

– Саш, да мне не жалко… Только зачем?

– Пойду попробую подымить.

– Дурачок какой…

– Ну вот, теперь дурачок!

– Ты знаешь, что ты у нас практически единственный в части не куришь?

– Ну вот и исправлю это недоразумение.

Девушка принесла ему пачку, с сожалением посмотрела, как он достал папиросу.

– Да это я дурочка… Ну разве можно так слова близко к сердцу воспринимать? А если я тебе скажу, что настоящие мужики … – Дальше она замолчала, так как не нашла, что привести в пример, да и вдруг опять буквально поймёт. – Настоящего мужчину красят его поступки и отношение к другим людям. Судя по твоим поступкам и отношению, ты один из самых мужественных, кого я встречала.

Она вспомнила, как Александр дежурил вместо неё, когда она была сильно уставшая, и просто не в силах была стоять. Вспомнила, как он бережно помогал ей подниматься на второй этаж, когда она сильно подвернула ногу. А подвернула она, когда они ночью сбежали из части, ходили в Немчиновку к старому дубу, где захоронен Малевич. На обратном пути, перепрыгивая через забор, Таточка неудачно приземлилась. Сначала думали перелом, но, слава богу, оказался просто вывих. Дотащил её до домика, принес лёд с кухни. Каждый день ходил, помогал… Он не был сильно красноречивым, но от него всегда исходила такая забота, что и не надо было лишних слов.

– Ладно, пойду папиросы Пал Сергеевичу отдам.

Сашка вышел во двор, и всё-таки достал папиросу. Прикурил, закашлялся…

– Ну и гадость! Не, я точно не курильщик…

Однако, через какое-то время он всё-таки закурил. Сам не заметил, как это случилось, сидел вечером с сослуживцами около их дома, болтали о том о сём. Лёшка начал распевать о любви, о девушках. Гришка достал папиросы, Сашка и потянулся тоже за одной.

– Ты чего это?

– Да ничего, давай сюда…

В этот раз по телу разлилась волна спокойствия, никотин стал проникать в каждую клеточку и брать в свои заложники. Постепенно он привык к вкусу дыма, к