Императрица без маски - Ли Ан

— Это слишком опасно.

— Вся наша жизнь опасна. Но это шанс превратить пятьдесят тысяч врагов в потенциальных союзников. Или хотя бы нейтралов.

— Я еду с тобой, — решительно сказал Кайрон. В голосе императорская непреклонность.

— Нет. Ты нужен здесь. Если восточные узнают, что мы оба в лагере варваров, атакуют столицу немедленно.

Он хотел спорить — вижу по напряжению челюсти, по тому, как пальцы сжимаются в кулаки. Но понимал — я права. Проклятая логика долга императора.

— Хотя бы возьми Маркуса. И весь женский отряд. И Аурума. И...

— Кайрон, — мягко прервала я. — Я буду осторожна. Обещаю.

— Твоя осторожность и моя явно разные вещи, — буркнул он, но кивнул.

Сборы были стремительными — час на всё. Пятьдесят женщин-гвардейцев в полной боевой форме — зрелище впечатляющее. Маркус с отрядом из тридцати ветеранов — седые, покрытые шрамами, видевшие всё. Аурум в полном размере — золотая гора мышц и магии.

Селина подошла, когда я садилась в седло.

— Ваше величество, я видела сон. Не видение — просто сон. Женщина с печальными глазами стоит между двумя мирами. В одной руке кинжал, в другой — белый цветок. Она не может выбрать.

— Спасибо, Селина. Я запомню.

Миранда между долгом и чувствами? Или между прошлым и настоящим? Сны Селины тоже имеют значение, хоть и менее прямое.

Перед отъездом Кайрон обнял меня — при всех, не стесняясь. Прижал так крепко, словно пытался впечатать в память.

— Вернись живой. Это приказ императора.

— Исполню, ваше величество, — попыталась пошутить я.

— Я серьёзно, Лирана. Вернись. Я... я не переживу, если потеряю тебя.

Голос дрогнул на последних словах. Уязвимость, показанная публично — невероятный прогресс для человека, скрывавшего эмоции всю жизнь.

— Я вернусь. Обещаю.

— Я люблю тебя.

— И я тебя.

Возможно, последние слова друг другу. Статистически, вероятность моей гибели в этой миссии около сорока процентов. Но я не позволю статистике победить.

Мы выехали на север. Аурум летел над нами, отбрасывая тень размером с облако. Женская гвардия ехала молча, но я видела решимость в их лицах. Они верили в меня.

Надеюсь, я оправдаю их веру. И вернусь к Кайрону. И встречу третью душу, когда она придёт.

Слишком много планов, чтобы умереть сейчас.

Впереди маячил дым от костров варварского лагеря. Пятьдесят тысяч дезориентированных, злых воинов. И одна женщина, три года игравшая роль, пытающаяся удержать хаос.

Леди Миранда. Первая любовь моего мужа. Шпион-легенда. Убийца.

Интересно, какой она окажется? Сломленной? Опасной? Или просто уставшей женщиной, мечтающей снять маску?

Скоро узнаю.

Глубокий вдох. Выдох.

Вперёд, в пасть льва.

Или волка. Хотя волк уже мёртв. Теперь там только овцы без пастуха.

И змея, которая может оказаться как ядовитой, так и целительной.

Время покажет.

Глава 25: Усмирение волков

Лагерь варваров встретил нас картиной контролируемого хаоса. Горящие палатки озаряли сумерки адским светом. Драки вспыхивали то тут, то там — племена, объединённые харизмой одного человека, теперь готовы были перегрызть друг другу глотки. Крики на десятке диалектов сливались в какофонию ярости и страха.

Классический распад структуры после устранения центральной фигуры. Без альфы стая превращается в сборище одиночек. Видела подобное при распаде сект после ареста лидера.

Наше появление было театральным — так и задумывалось. Аурум спикировал с неба, рыча так, что земля задрожала. Женская гвардия выстроилась полумесяцем, доспехи блестели в свете пожаров. Имперские знамёна реяли на ветру. Психологический шок как инструмент подавления паники.

Всё замерло. Пятьдесят тысяч глаз уставились на нас. Кто-то упал на колени — атавистический страх перед драконом. Кто-то потянулся к оружию, но замер, осознав бессмысленность.

— Я императрица Лирана! — крикнула я, позволив магическому усилению разнести голос над лагерем. — Пришла не воевать, а говорить! Кто здесь принимает решения?

Из главной палатки — единственной нетронутой огнём — вышла женщина.

Миранда Ветрова во плоти. Красивая той опасной красотой, которая остаётся даже после трёх лет ада. Тёмные волосы заплетены в варварскую косу. Зелёные глаза — усталые, но внимательные. Шрамы на левой щеке и шее — следы "вхождения в роль". Кожаный доспех сидит как влитой — она стала варваром больше, чем многие из них.

— Ваше величество, — она поклонилась. Движение плавное — мышечная память имперского двора под варварской внешностью. — Леди Миранда Ветрова к вашим услугам. Хотя теперь меня здесь знают как Змею-шептунью.

Интересный выбор имени. Змея — мудрость и предательство одновременно. Шептунья — та, кто влияет словами, не силой.

— Леди Миранда. Или предпочитаете Змея? Объясните ситуацию. Кратко.

— Максимилиан — тот, кого они звали Белым Волком — окончательно потерял разум. Планировал не просто захват, а тотальное уничтожение столицы. Сжечь дотла, засеять землю солью. Я не могла позволить.

— Три года притворяться восточной ведьмой? Манипулировать, лгать, убивать для легенды?

В её глазах мелькнула боль — быстро подавленная, но я успела заметить.

— Долг перед империей требует жертв, ваше величество. Вы должны это понимать.

Правда, но не вся. Микровыражения выдают — дрогнувший уголок рта, напряжение в шее. Она любила Максимилиана. Не планировала, но три года рядом... Стокгольм наоборот — охранник, влюбившийся в заключённого.

— Вожди племён? Где они?

— Собираются в большой палатке. Решают — продолжать войну, отступать или разойтись по домам. Мнения разделились.

— Значит, есть шанс предложить третий вариант.

— Какой? — В её голосе искренее любопытство.

— Интеграция. Варвары становятся гражданами империи. Получают земли на северных границах для поселения. Автономия в рамках имперских законов. Торговые права. Военная служба по желанию, не по принуждению.

Она изумлённо распахнула глаза. Несколько секунд просто смотрела, словно ждала, что я рассмеюсь и скажу "шутка".

— Вы... вы серьёзно? Превратить варваров в граждан?

— Абсолютно. Варвары — сильные воины, знают северные земли, привычны к суровому климату. Лучше иметь их союзниками на границе, чем вечными врагами за ней.

Чистый прагматизм. Пятьдесят тысяч воинов усилят армию. Заселённые северные территории — буфер против будущих вторжений. Экономическая выгода от торговли мехами и янтарём.

— Они никогда не согласятся. Слишком горды, слишком много крови пролито.

— Гордость — это роскошь для живых. Мёртвые гордецы никому не нужны. Посмотрим, что они выберут.

Вожди собрались через час. Двенадцать мужчин — каждый