Сокровище для ректора, или Русалочка в боевой академии - Милена Вин

Похоже, мой жалкий вид развеселил магистра. Он улыбнулся, держа коня за поводья, протянул мне руку, сказав:

— Позвольте я научу.

Слова простые, без тени насмешки или раздражения. От его злости не осталось и следа. Возможно, причиной была моя неуклюжесть, но я постаралась не думать об этом, обрадовавшись такому неожиданному предложению.

Вложила пальцы в обтянутую черной перчаткой ладонь, поднялась. Мужчина не поспешил отпустить; напротив, покрепче стиснул мои пальцы и подвел к коню.

— Его зовут Карат, и он не желает вам зла, — тихо произнес магистр, положив мою ладонь на шею лошади и накрыв ее своей.

Само животное никак на это не отреагировало, но я догадывалась, что оно все еще опасливо относится ко мне, просто не позволяет себе прежнего поведения из-за присутствия магистра.

— К слову, вы выбрали самого дерзкого коня во всей конюшне.

Я не видела, но знала, что губы мужчины растянулись в улыбке. Почудилось вдруг, что он придвинулся ближе: спиной я ощутила его твердую кожаную броню, надетую поверх черной рубашки. От ощущения этой близости жар вновь залил щеки.

— Дайте ему привыкнуть, — продолжил магистр, наконец убрав руку с моей и начав поглаживать коня по гриве. — Главное — отпустить страх. Если вы боитесь, боится и он. Если вы спокойны, он доверяет.

Расслабиться рядом с ректором не представлялось возможным. Но, тихо выдохнув, я все же приложила все усилия, чтобы сконцентрироваться на черной гриве, не обращать внимания на мужские руки, находящиеся в опасной близости от меня.

Дрожь отступила. Влажными холодными пальцами я медленно гладила коня по жесткой гриве до тех пор, пока он не вздрогнул. Только тогда я пугливо отшатнулась, уперлась спиной в грудь магистра.

— Думаю, пора.

— Что?

Не спрашивая, мужчина обхватил меня за талию, усадил на лошадь и, когда я машинально перекинула ногу, так же быстро устроился позади меня.

Совсем иные ощущения. Страх перемешался со жгучим смущением, и я просто замерла, напрягшись всем телом. Сильные ноги касались моих, твердая грудь — спины, а пальцы осторожно накрыли мои чуть дрожащие руки.

Когда я сидела за спиной Фили, чувствовала себя совершенно по-другому. Не так, будто нахожусь в поле, а в кустах, нацелив на меня стрелы, прячутся охотники. Тогда не было так жарко, только страшно, и то из-за рванувшего вперед скакуна.

— Расслабьте руки и возьмите повод.

Приказной тон заставил сердце пропустить удар, но мне удалось справиться с дрожью, прежде чем она стала бы заметна.

Взяла поводья, а ректор, тихо вздохнув, сразу поправил положение рук, сделав так, чтобы большие пальцы были сверху, а конец повода болтался у шеи коня.

— Теперь подтяните правую руку к себе... — ударил в затылок шепот.

Да он издевается! Говорит тихо, еле слышно. А сам так близко... Очень близко.

— Вот так.

Взяв мою руку в свою, он притянул ее к животу, и жеребец тотчас повернул голову вправо.

— Поводья и ноги — это средства управления лошадью. Чтобы он двигался так, как вы этого хотите, нужно задействовать все одновременно. Надавите правой ногой на бок и вынудите повернуть голову снова — и тогда он повернется всем телом, а не только головой.

Затаив дыхание, сделала так, как он сказал. Повернула, надавила пяткой на упругий, твердый бок, но лошадь лишь дернулась.

— Надави посильнее.

Нога магистра в каком-то нетерпении задела мою, и я резче, чем требовалось, дернула повод, давя на бок что есть силы. В ответ дерзкий Карат фыркнул. Как мне показалось, фыркнул недовольно. Однако наконец-то повернулся, хотя мне думалось, что мужчина, устав ждать, сделал все сам.

— Нужно проявить толику терпения, — продолжил он, подтянув повод, чем заставил коня вздернуть голову. — И уважения. Не стоит мериться с ним силами. Он в любом случае победит. Берите хитростью, управляйте руками и ногами. Без перетягиваний, которые вы недавно продемонстрировали.

— Что теперь? — крепко держа поводья, спросила я, стараясь казаться невозмутимой и не обращать внимания на те краткие издевки, которые магистр порой просто не мог не высказать.

— Теперь ударьте пятками. Заставьте его сдвинуться с места.

Мне не казалось это сложным. Я успела заметить, как это делал Филя. Но когда попробовала сделать сама, Карат даже не шелохнулся.

Вот же вредина!

— Вы что, ботинки поправили? — раздраженно бросил магистр. — Он даже не почувствовал. Сильнее, адептка. Так же, как били меня посохом.

— Я вовсе не била... — буркнула, чувствуя, как в груди разливается тепло. Скорее всего, тепло стыда.

— Да? — мужчина усмехнулся. — А плечо до сих пор болит.

Скажешь тоже! Да, это был удар в порыве гнева, но я не сказала бы, что он был сильным... И вообще! Чего он жалуется? Он! Магистр боевых искусств и явно привыкший и не к таким ударам человек!

Оставив недовольство при себе, посильнее ударила пятками. Карат резковато вильнул в сторону, так, что я свалилась бы, если бы не вовремя сдавившие меня ноги магистра. И наконец зашагал.

— Держаться тоже нужно, Грант, — шепотом произнес мужчина.

Совсем рядом. Почти что в ухо. Жар внутри усилился, когда его ладонь переместилась с руки на живот.

— Живот напряжен. А как же ноги? Прижмите к туловищу. Вы должны держаться ногами, чтобы не слететь. Повод вас не удержит. И прошу... постарайтесь не врезаться в стены.

А впереди-то стена!

Руки ощутимо задрожали, и я все перепутала: прижала левую ногу, а дернула правой рукой... И как бедному Карату понять, что я от него хочу?..

К счастью, мою ошибку исправил магистр, и мы избежали столкновения со стеной. Этот промах он никак не прокомментировал, да и в принципе доехали мы до ворот и миновали их в молчании.

Вряд ли это походило на самостоятельное управление: он помогал мне всякий раз, когда у меня не получалось направить Карата в нужную сторону. Но все же это было лучше, чем проехать весь путь с закрытыми глазами, трясясь от страха и молясь, чтобы это испытание поскорее закончилось.

В основном Карат шел. Изредка магистр вынуждал его перейти на рысь, но быстро возвращал к шагу. Наверное, потому, что это выходило за все рамки приличия... При рыси меня потрясывало, и я то и дело ударялась о грудь мужчины, пунцовея при этом еще больше. Как же я была рада, что в эти мгновения он не видел моего