Развод? Прекрасно, дорогой! - Евгения Серпента

Еще раз для всех, кто не понял: на хуй – это вон туда! В сторону помойки.

Глава 36

Я вынуждена была признать, что за городом лето летит не так быстро. Нет, тоже быстро, конечно, но не настолько. Там у меня отсчет шел больше по цветам в саду. Вот обычная сирень, вот персидская, вот жасмин. А потом хоба – астры, флоксы и гладиолусы. В городе был свой календарь: сначала пушит тополь, потом цветет липа, а потом жар разогретого асфальта внезапно сменяется металлически холодным запахом предосенних дождей.

Мы говорим так: в Питере не бывает лета. Есть поздняя весна, а потом сразу ранняя осень. А если и случаются случайно летние дни, то мы в это время обязательно работаем.

Я и правда с головой провалилась в работу – бесплатную работу, которая, тем не менее, должна была обеспечить мое будущее. К предупреждению Малиновского о «последнем проекте» я отнеслась более чем серьезно. Хотя Милана капризничала умеренно, сроки сильно поджимали. Перевалило за середину июля, а до конца отделки было еще как до Пекина пешком.

На суд Дроздов не явился. Вот так – просто взял и не пришел.

- Дядь Толь, какой смысл тянуть? – удивилась я. – У него же работа стоит, поставки горят, долги растут, люди без зарплаты. Он же не полный осел, понимает, почему его заморозили.

- Видимо, какой-то добрый человек шепнул, что, если забанкротиться, делиться придется не так радикально, потому что конкурсная масса тоже будет поделена поровну. То есть тебе со своей доли придется платить его долги. На самом деле это не совсем так. Или даже совсем не так. Но процесс затянется.

- Капец, - хныкнула я. – Ну почему все так через жопу, а?

- Пидарасы, сэр, - флегматично ответил он. – То есть мэм. Анют, я, конечно, могу сделать так, что его принесут в суд на носилках, но вряд ли это сильно ускорит процесс. Такие дела иногда тянутся годами. Я понимаю, что хочется и рыбку съесть, и на… стульчик сесть. Слив бабла мы тормознули, но у каждой монетки, к сожалению, две стороны.

От этого, конечно, было здорово нервно.

- Ань, да успокойся, - морщился Генка. – Тебе есть нечего? Или из-за квартиры паришься? Я тебя, кажется, не тороплю. Разведут вас рано или поздно, не переживай.

Отношения наши развивались… Да особо как-то и не развивались. Встречались мы раза два-три в неделю. Сначала шли куда-то, потом полночи отрывались в постели. Физически более или менее друг к другу приспособились, со всем остальным обстояло не так гладко.

Да, Генка мне нравился и интересовал, меня к нему тянуло, но я не была в него влюблена. Не хватало той самой искорки сумасшедшего волшебства, которая делает человека единственным во всей вселенной. Я не скучала по нему и думала о нем, только если появлялся какой-то повод. Не было такого, чтобы все о нем напоминало. Чтобы ела, к примеру, персик и думала: а нравятся ли такие Генке?

А может, и не надо, говорила я себе. Не школьники, в конце концов, взрослые люди. К чему эти белые единороги и розовые пони, какающие бабочками? Классный же мужик. Ну да, местами нудноватый, местами хамоватый, ну так и Аня та еще зараза.

После второго захода на лазер я добралась все-таки до Катарины.

- Ну что тебе сказать, Анюта? – задумчиво прогудела она, разглядывая картинку на аппарате узи.

- Член сначала из меня вытащи, а потом говори, - проворчала я.

- Тоже мне член! – Катарина фыркнула, но датчик извлекла. – Разве что длинный. Так вы что, решили все-таки размножаться? Муж дозрел до ЭКО с донором?

- Муж объелся груш, - я обтерла салфеткой гель и натянула трусы. – Разводимся мы, поэтому и пришла.

- Понятно, - выключив аппарат, Катарина еще раз проглядела простыни моих анализов. – У меня две новости. Хорошая и… просто новость. Твои шансы забеременеть без ЭКО и ковровой бомбежки гормонами довольно неплохие. Лечиться, конечно, надо, и всерьез, но прогноз благоприятный.

- Это была хорошая новость? – уточнила я.

- Да. Вторая – что лечиться надо конкретно под результат. Лечимся и трахаемся, трахаемся и лечимся. Не мы с тобой, а ты с постоянным мужиком, от которого будешь рожать. Иначе все это не имеет смысла. К тому же регулярный интим положительно влияет на гормональный фон. Сейчас мы можем только подкладочку сделать, цикл подровнять.

- Ясно, - вздохнула я. – Мужик-то есть, а вот насчет рожать от него… Вопрос открытый. Я думала, пока подлечусь, а там, может, и определенность появится.

- Думает она! – возмущенно хмыкнула Катарина. – В тридцать лет уже не думать надо, а делать что-то. Чтобы не пришлось потом в пятьдесят сурмаму искать. Подлечить-то я тебя подлечу, таблеточки выпишу, физиотерапию назначу. А вот когда надумаешь всерьез, тогда приходи. По-взрослому лечиться будем. Может, даже и хирургически.

После этого визита осталось ощущение некоторой растерянности. Генку отцом своих детей я представляла плохо. Или даже вообще не представляла. О каком-то совместном будущем не то что разговора, даже намеков не было. Какое там будущее, я еще с первым мужем не развелась. Да и вместе мы всего месяц.

В общем, я решила не форсировать, а просто пить назначенные таблеточки. Хуже не будет.

«Ну как сходила?» - написала вечером Лилька.

«Да как-то так, - ответила я. – Пока неопределенно».

С того девичника мы с ней ни разу не виделись, только перекидывались время от времени парой-тройкой сообщений. Я и для Генки-то еле время выкраивала из-за рабочей гонки. С Наткой больше не общалась. Просто не отвечала на ее сообщения и звонки, и они прекратились сами собой.

«Хочешь все-таки родить?» - не отставала Лилька.

«Да не от кого пока».

Отправив сообщение, я случайно задела пальцем экран, и лента отмоталась назад. К той самой фотографии Пашки и Натки в каком-то клубе. Хотела уже закрыть вотсап, но вдруг остановилась, открыла фото и увеличила его.

Твою же ма-а-ать!..

Глава 37

Я отвратительно запоминала стихи, даты и лица. Зато дизайнерская память у меня была крутее кручего. Все интересные детали интерьеров: и жилых, и офисных, и общественных – я схватывала и складывала про запас в особый защечный